Как уничтожили «Торпедо». История предательства
Шрифт:
Тогда это было сложно, не то что сейчас. Анатолий Коробочка, Анатолий Шелест и Юрий Аджем помогли мне уехать в группу советских войск в Германии. Нашли хорошую команду. Мне там действительно было уютно. Я поиграл два с половиной года и как бы заново вернулся в футбол. Наладилась семейная жизнь. Зажили все раны, забылись личные обиды. А в 1990 году я заключил контракт со шведским клубом второго дивизиона «Лулео» и до ноября прошлого года работал там: сначала три сезона в качестве футболиста, затем полгода – играющим тренером, а последние два, окончив предварительно тренерские курсы, – старшим тренером. В общем, моя футбольная карьера сложилась так, что игровая зрелость пришлась на дальние берега. В Германии я каждый сезон забивал мячей по 30. В Швеции в первый год забил 21 – и стал лучшим бомбардиром лиги. У них никогда не было такого, чтобы какой-то русский приезжал и забивал 21 мяч. Когда они меня приглашали, то говорили, что, если я забью мячей 10, это будет замечательно. А тут – два десятка. Меня за это наградили поездкой в Англию. Во втором сезоне забил меньше – 14 голов:
Сон мне приснился. Очень странный сон
Там, в Швеции, как я уже говорил, мне стали сниться сны. Однажды приснилось, что я выхожу на поле в торпедовской футболке и забиваю мяч. Жена толкает в бок и спрашивает: «Валер, ты чего? «Гол, гол» кричишь на весь дом, сына разбудишь». Я смотрю – у меня подушка мокрая от слез. Слезы радости? Может быть. А может… Ведь это моя мечта – выйти на поле в форме «Торпедо» и забить еще хотя бы один мяч. Увы, она уже никогда не осуществится – разве только во сне. И, может быть, в этом есть большой смысл. Сумел ли я раскрыть себя до конца? Конечно, нет. Был ли счастлив в футболе? Конечно, да! И знаете чем? Своим отношением к этой игре. С тех пор как я вернулся, часто доводится слышать, что, мол, футбол времен чемпионата СССР намного сильнее нынешнего. Вероятно. Знаете, чем он сильнее? Отношением. Вспоминаю, как в 1985 году в «Торпедо» перешел Леонид Буряк. И после окончания первой же тренировки сказал мне: «Валера, давай с тобой ударчики по воротам потренируем. С какой позиции ты больше любишь атаковать? Я тебя пасиками поснабжаю». И так – почти после каждой тренировки. Иногда мы сами выдумывали что-нибудь новенькое. И это – Леонид Буряк, который в футболе умел все! А сейчас? Вы же видели: не успел Иванов дать команду об окончании тренировки, как все заторопились в раздевалку. Кого заставишь остаться и поработать? А в мои годы нас едва ли не насильно выгоняли с поля. Ни один тренер на занятиях не может дать игроку все, что нужно: ведь у него одновременно человек 20–25 занимаются. Вот тут-то и нужна индивидуальная работа футболиста над тем, что у него еще не получается. И мы, тренеры, всегда готовы составить таким людям компанию. А сегодня только Сергей Борисов иногда индивидуально работает да Арсен Аваков подходит ко мне и просит: «Валерий Юрьевич, вы не понавешиваете?» И я радостно иду и навешиваю, а он бьет 10, 20, 30, 40 минут. Вот это отношение к делу!
Помню, как Дима Харин трудился до седьмого пота, и это еще мягко сказано. Когда он только появился в команде, был слабеньким. А Козьмич и говорит мне: «Ну-ка, Валера, ударь ему». Я ударил вполсилы. Руки у Димы совсем слабенькими были: мяч сквозь них, как сквозь рваную сетку, пролетел. «Ну что, – спрашиваю, – еще?» А он сквозь зубы: «Да, еще». Грязный уже, нос в кровь разбил, а все равно просил еще и еще. И так – каждый день. И вырос во вратаря. В большого вратаря. В 16 лет уже в основном составе стоял! Мы тогда хотя и считались официально любителями, по внутренней сути, по своему отношению к футболу были профессионалами. Думаю, в ближайшем будущем мы придем к тому, что я наблюдал в Швеции, когда игроки «Гетеборга» приезжали на матч Лиги чемпионов не с базы, как принято у нас, а из собственного дома, – настолько высок их уровень профессионализма.
Эпилог
Сейчас я в полной мере понимаю слова Валентина Козьмича, сказанные мне, когда я еще играл за «Торпедо»: «Валера, футбольная жизнь дана только один раз, и ты должен сделать все сейчас, а остальное потом к тебе придет». К сожалению, понимание многого в жизни зачастую приходит слишком поздно. Сейчас я Иванова прекрасно понимаю, но поздно – поезд ушел. Многое отдал бы за то, чтобы вернуть потерянное и не повторять прежних ошибок.
Тем не менее я счастлив и благодарен людям, с которыми меня свела судьба. И Игорю Семеновичу Волчеку, который много возился со мной, доверял мне, 17-летнему пацану, пробил квартиру в Москве. Я благодарен Александру Александровичу Севидову, с которым судьба нас все время разводила. Всегда охотно вспоминаю Валентина Александровича Николаева, в молодежную сборную СССР к которому мы ехали с огромной радостью, ибо с ним всегда было интересно и увлекательно. Счастлив, что сейчас работаю в «Торпедо» рядом с Валентином Козьмичем Ивановым.
К слову сказать, я не терял связи с «Торпедо»: когда приезжал в отпуск в Москву, первым делом шел в ставшую мне родной команду. Работая тренером шведского «Лулео», когда возникала необходимость, не раз звонил Валентину Козьмичу в Москву, и он всегда делился своим опытом, давал конкретные рекомендации. Поэтому мое возвращение в качестве одного из тренеров именно в «Торпедо» было естественным. Еще в Швеции я почувствовал, что по-настоящему стать тренером можно только в своей стране – учась и перенимая опыт отечественных специалистов. В этом и состоит мое спортивное счастье – я родился, жил и продолжаю жить в нашем футболе.
Но вернемся в 1987 год. Команда наконец стала показывать зрелищную игру. Стабилизировался состав. Наряду с опытными игроками – Пригодой, Кругловым, Шавло, Шавейко, Полукаровым, Ширинбековым – в полную силу заиграла молодежь: Харин, братья Савичевы, Гречнев, Писарев, Чугунов, Муштруев. И, несмотря на переход Харина в следующем году в «Динамо», «Торпедо» после 11-летнего перерыва уверенно заняло 3-е место. В сезоне-89 все ждали от команды большего, однако автозаводцы выступили хуже, расположившись лишь на 5-й строчке. Удачный старт и в целом хорошо проведенный первый круг («Торпедо» отставало от лидера – «Спартака» – всего на три очка) обернулись затяжным спадом. После злополучного финала Кубка СССР, в котором «черно-белым» противостоял «Днепр», автозаводцы надломились психологически. Что же произошло? При счете 1:0 в пользу «Днепра» минский судья Вадим Жук не засчитал мяч, забитый Юрием Савичевым, решив, что тот находился в положении вне игры. На самом деле офсайда не было, что подтвердил просмотр видеозаписи. Судейскую бригаду дисквалифицировали, тяжело переживавший случившееся Валентин Иванов слег в больницу, однако в переигровке торпедовцам отказали. Тот матч видело все наше высшее футбольное начальство, руководители ЗИЛа, но никто ничего не мог сделать. Обидно было еще и потому, что до финала, если мне не изменяет память, торпедовцы обыграли московский «Спартак» и киевское «Динамо».
Тот сезон команда завершила на 5-м месте, однако в 1990-е вступала уверенно. Очередная смена поколений, проходящая в любом клубе, как правило, весьма болезненно, на сей раз не слишком беспокоила руководство. В дубле уже вовсю заявила о себе плеяда очень одаренных игроков, воспитанников автозаводской школы: Шустиков, Тишков, Чугайнов, Чельцов, Ульянов, Талалаев, Борисов, Арефьев… Это было будущее команды, и многие надеялись, что ребята в скором времени добудут для «Торпедо» еще одно чемпионское звание – четвертое. Однако то, что произошло с командой в лихие 1990-е, не могло присниться даже в кошмарном сне. Причем большинство событий разворачивались не столько на футбольном поле, сколько за его пределами. Об этом и пойдет речь дальше.
Эту часть мне хочется, завершить рассказом о торпедовской школе, носящей сейчас имя Валерия Воронина. Как и завод, и команда мастеров, она являлась своеобразным государством в государстве, и ее судьба не менее интересна, чем история ЗИЛа и «Торпедо». Итак, слово Владимиру Овчинникову, одному из многочисленных воспитанников школы, впоследствии верой и правдой служившему «Торпедо» в качестве работника клуба:
«Я жил недалеко от Москворецкого рынка, в поселке ЗИЛ. Там была конечная остановка трамвая 49-го маршрута. Именно на этом трамвае я однажды приехал на стадион «Торпедо». Мне исполнилось восемь лет, шел 1967 год. Понятно, что приехал я не просто так, а записаться в детскую футбольную школу. На стадионе было два поля. Основное, гаревое, – для школы, и второе, песчаное. Находилось оно на месте нынешней автостоянки, сразу за основным ядром стадиона. На нем и проходил отбор. Он начинался осенью, и десятки мальчишек ежедневно приходили записываться сюда. Оказалось, что костяк команды моего возраста был уже сформирован. Однако решили набрать еще один состав – не выгонять же тех, кто пришел. Мы сыграли двусторонку, после чего тренеры отобрали тех, кто им приглянулся. Мне посчастливилось больше других. Из всей компании меня одного взяли в ту команду, которая уже была собрана и приступила к занятиям. Отбор проводил известный в прошлом торпедовский футболист Николай Георгиевич Котов. После окончания школы у меня было немало предложений из различных коллективов других городов, но я отказался. Моей мечтой было попасть в основной состав «Торпедо».
Игорь Нетто (слева) и Борис Батанов
Самым ярким впечатлением за годы учебы в ДЮСШ были, конечно, выезды в летний лагерь, созданный в Мячково на базе пионерского. Он располагался в сторонке и напоминал небольшой палаточный городок туристов: дощатый пол, шатровые палатки с пятью кроватями, удобства на улице – холодная вода в рукомойниках для умывания, туалеты типа «очко» и так далее. Режим был жесткий, спартанский. Каждый день – двухразовые тренировки. Но нам нравилось, было интересно. Мы пользовались практически всеми благами той жизни, которую вели наши сверстники из пионерского лагеря: три раза в неделю смотрели фильмы в большом кинотеатре, плавали в двух бассейнах, два раза в неделю ходили на танцы, участвовали во всех вечерних мероприятиях, если они не выходили за рамки нашего спортивного режима. Он у нас был свой: зарядка, завтрак, утренняя тренировка, обед, отдых, вторая тренировка, ужин и только потом – культурная программа и отбой. В лагере мы находились два месяца – июль и август. Наряду с тренировками, каждый месяц по полной программе сдавали нормы ГТО – подтягивались, плавали, бросали гранату. Все это, как и лагерную спартакиаду, организовывал и проводил директор ДЮСШ Сергей Андреевич Кулагин, легендарная торпедовская личность. Впоследствии он работал заместителем директора стадиона «Торпедо». Такая была жизнь: покой нам только снился.
Время, проведенное в лагере, сыграло в жизни многих поколений торпедовцев очень большую роль. В те годы ведь не было залов и крытых манежей, в которых можно было заниматься зимой, да и поля были невысокого качества. По весне и осени они зачастую были непригодны для игр и занятий. Летом же мы тренировались на базе команды мастеров – на своем поле, располагавшемся по соседству с тем, на котором тренировались великие торпедовские футболисты. Соответственно мы ежедневно могли наблюдать за их занятиями и иногда даже общаться с ними. Таким образом воспитывался клубный патриотизм. За лето команды всех возрастов очень сильно прибавляли в мастерстве, и осенью мы оказывались на голову выше сверстников из других школ.