Как в сказке
Шрифт:
Мальчик наклонился и прошептал мне в самое ухо:
– Русская мафия. Бриллиантов ведь так и не нашли.
– Ты и об этом знаешь?
Анри лукаво улыбнулся.
– Знаю, вот только им до них не добраться. Гор сказал, на благое дело пойдут.
– Но что нам делать сейчас?
Мальчик похлопал таксиста по плечу.
– Месье, там, за поворотом, притормозите, пожалуйста, а потом езжайте до места, но уже без нас.
Водитель пожал плечами. Видимо, мы были не первыми пассажирами со странностями.
Выбежав, спустились в овраг и притаились за кустами. Наши преследователи пронеслись мимо, не сбавляя скорости.
– А дальше? Пешком по лесу? Не далековато?
Анри стряхнул с себя пыль и листву и помог мне подняться.
– Пока все едут в объезд, мы махнём напрямик. Тут ход хитрый имеется.
Действительно, немного углубившись в чащу, мы обнаружили нечто вроде подземного хода, аккуратно прикрытого сухими ветками.
– Церковь, она ведь очень старая. А в древности всегда ходы подземные рыли. Мы этот с ребятами недавно обнаружили. Вот ступени укрепили. Спускайся, Васили, не бойся.
Опираясь на руку мальчика, подсвечивая себе телефоном, я спустилась и оказалась в узком сыром туннеле. Прямо, как во сне. Вот только страха никакого не почувствовала. Хотелось идти быстрее, нет, не идти, бежать. Сердце разрывалось на части от предвкушения скорой встречи. Минут через двадцать показалась крутая лестница. Анри приподнял вверх тяжёлый люк, и поток света хлынул в темноту. Мальчик выбрался первым и протянул руку.
– Давай же, я помогу.
Стоя в странном помещении, напоминавшем сарай, я умирала от нетерпения.
– Ну, куда дальше?
Анри приложил палец к губам. Через широкие щели в стене было видно, как у ворот остановилась серая машина, и двое парней вошли в обитель. Где-то их я уже видела. И тут меня словно током ударило. Да ведь эти двое поджигали дом бабы Фроси! Я же их отвратительные физиономии в бинокль созерцала!
Тем временем, побродив по двору, бандиты вернулись в машину и завели мотор.
– Теперь за мной, быстро.
Настолько быстро, насколько это позволял мой огромный живот, я промчалась вдоль стены, обогнула основное здание, потом жилые постройки и, наконец, юркнула в дом, где жили монахини. Анри открыл боковую дверь, и мы вошли в просторную светлую комнату. У распахнутого настежь окна, спиной ко мне, в инвалидном кресле сидел Егор. Я прислонилась к дверному косяку и зарыдала. Голова кружилась, пол уходил из-под ног, а в висках стучало одно слово «Живой!».
– Ты можешь поколотить меня, Гор, но я привёл её.
Мальчик стоял в центре комнаты, широко расставив ноги, и, сжав кулаки. Мой муж медленно развернул кресло. Я похолодела. Левую щёку пересекал уродливый шрам, а в смоляных волосах появилась седая прядь.
– Ты? Зачем? Но как?
Не помня себя, я бросилась к своему мужчине и, упав на пол, обняла его за колени.
– Какой же ты дурак! Как ты мог подумать, что будешь мне ненужным! Ведь я люблю тебя, я чуть сама не умерла. Если бы не ребёнок…
Сильные руки гладили меня по волосам. Я чувствовала знакомое тепло и не верила, что всё это происходит на самом деле. Анри исчез, оставив нас наедине.
– Васька! Этого не может быть… Я же уже всё решил для себя и не собирался воскресать. Ждал новых документов, хотел в тёплые страны податься. Зачем я тебе такой?
Я подняла заплаканное лицо.
– Какой? Беспомощный, сломленный и раздавленный? Нет. Такой мне точно не нужен. Где мой муж, сильный и беспощадный? Даже волк, попавший в капкан, отгрызает себе лапу и идёт охотиться дальше. Я хочу дать тебе силу и уверенность. Я хочу видеть тебя прежним.
Егор печально улыбнулся и немного отъехал назад.
– Прежним? Посмотри на меня. Я беспомощный инвалид с изуродованным лицом. А ты молодая красивая женщина. У тебя вся жизнь впереди.
Меня накрыла злость. С трудом поднявшись, вытерла влажные глаза.
– А ты меня спросил? Ты хоть знаешь, что после взрыва я каждую ночь рыдала, что я не могла ни есть, ни пить, что я молила о смерти, как об избавлении. Ты хоть знаешь, что я загружала себя работой, лишь бы переключиться, а, попав в квартиру, раз за разом проживала тот ужасный день? Ты хочешь, чтобы я сошла с ума окончательно? Если я стала тебе безразличной, ты бы мог подумать о сыне.
В доказательство моих слов, малыш внутри вытянулся так, что мой живот поплыл влево и вверх.
Егор зачарованно смотрел на меня.
– Вась, подойди, пожалуйста.
Я сделала два шага навстречу и закрыла глаза, когда он положил обе руки на убежище нашего сына и прижался ко мне колючей щекой.
– Вась, он двигается. Кажется, он пнул меня пяткой.
Осторожно протянув руку, я погладила гриву чёрных волос.
– Я люблю тебя, Егор! Я найду лучших врачей, тебя поставят на ноги. Я буду заставлять тебя заниматься до седьмого пота, терпеть боль и разочарования, но ты будешь ходить. Верь в это, как в это верю я.
Подняв глаза, я увидела на стене свой портрет, написанный Ван Гогом.
– Анри притащил?
Муж кивнул.
– Знаешь, этот портрет давал мне силы жить. Я думал, что однажды смогу вернуться в Россию, и хотя бы со стороны взглянуть на тебя.
– Какой же ты дурачок.
– Я опустилась на кровать.
– Лучше давай подумаем, как вывести тебя отсюда. За нами хвост увязался, аж из самого Парижа.
– Вообще-то я планировал на корабле.
– А теперь, когда жаркие страны отменяются?
– И теперь так можно. До Питера доберёмся, а там уже встретят.
Я задумалась. Смогу ли в таком состоянии вынести морское путешествие? Но, с другой стороны, расстаться с мужем даже на минуту я не могла. Что ж, если суждено родить малыша на палубе, пусть будет так.
Достав сотовый, набрала номер Раисы.
– Как молодой любовник?
– подруга явно потешалась.
– Великолепен. Но мне нужен твой муж.
– Ага, ещё и моего мужа захотела?
– Передай Косте, я нашла то, что искала. И ещё. Нас преследуют те же люди, которые пытались поджечь детей.