Как возникло человечество

Семенов Юрий Иванович

Одновременно с этим произошло и завершение процесса становления уравнительных распределительных отношений. Лишь когда окончательно был обуздан зоологический индивидуализм, когда поведение производящих существ стало полностью определяться коллективными, экономическими потребностями, смогла полностью проявиться и закрепиться в поведении людей объективная экономическая необходимость в уравнительном распределении.

Процесс обуздания зоологического индивидуализма возникающими производственными отношениями и формирующейся как их отражение коллективной волей, процесс борьбы социального и биологического был процессом развития первобытного человеческого стада. Первобытное человеческое стадо являлось формой, переходной между зоологическим объединением и первобытной коммуной, объединением, сочетающим в себе черты как первого, так и последней. Первобытное человеческое стадо, как уже указывалось, являлось не просто объединением, а коллективным организмом,

причем не биологическим, а производственным и в этом смысле социальным. Однако подлинно социальным организмом оно не было. Оно было объединением, уже начавшим обуздывать, но еще не обуздавшим зоологический индивидуализм, уже начавшим становиться социальным организмом, но еще им не ставшим, было формирующимся, становящимся человеческим обществом. Его можно было бы скорее всего охарактеризовать как социально-биологический организм. Для такой характеристики первобытного человеческого стада имеются и другие основания, кроме приведенных выше.

2. Изменение физического типа человека — необходимый момент процесса развития первобытного человеческого стада, процесса становления производства и общества

Зоологическое объединение, в недрах которого зародилась производственная деятельность, не отвечало потребностям развития этой деятельности. Производственная деятельность для своего существования и развития требовала объединения иного рода, в конечном счете первобытной коммуны. Первым шагом к такому объединению было возникновение гаремного запрета и превращение зоологического объединения поздних предлюдей в первобытное человеческое стадо. С возникновением первобытного человеческого стада началось формирование производства как единства отношения людей к природе и друг к другу, началось становление человеческого общества.

Уже рефлекторная производственная деятельность в какой-то мере обладала способностью к самодвижению, саморазвитию. Но по-настоящему эта способность производственной деятельности начала проявляться, причем все в большей и большей степени, лишь с началом ее освобождения от рефлекторной формы, с началом становления производственных отношений. Прежде всего с началом освобождения производственной деятельности от рефлекторной формы изготовленные орудия все в большей и большей степени начали становиться подлинной фиксацией, подлинным закреплением результатов деятельности по их изготовлению. Далее возникло такое средство фиксирования, закрепления и передачи трудового опыта, как язык. Наконец, более благоприятные, чем раньше, условия для обмена и передачи трудового опыта создало начавшееся обуздание зоологического индивидуализма. Все это открыло возможность для более быстрого, чем раньше, развития производственной деятельности.

Но на пути совершенствования производственной деятельности стояли большие препятствия. Одним из них, как уже указывалось, была морфологическая организация формирующихся людей, с которой то и дело приходила в противоречие развивающаяся производственная деятельность. Другим препятствием был несколько ограниченный с возникновением первобытного человеческого стада, но не преодоленный до конца зоологический индивидуализм.

И в первобытном человеческом стаде, особенно на ранних этапах его развития, имели место кровавые конфликты, приводившие нередко к смерти. Среди формирующихся людей бытовал и каннибализм. Об этом в достаточной мере красноречиво говорят данные палеоантропологии.

Из четырех черепов питекантропов один, принадлежащий взрослому мужчине, имеет пролом, сделанный каменным орудием (Борисковский, 1956, с.35–36). Почти все черепа синантропов носят несомненные признаки насильственной смерти. На них обнаружены повреждения, нанесенные дубинами и острыми каменными орудиями. Основы черепов разрушены при извлечении мозга. Для извлечения костного мозга расколоты вдоль кости скелетов (Weidenreich, 1943b; 1948, p. 197–198; Якимов, 1950в).

То же наблюдаем мы и среди ранних палеоантропов. Следы нескольких ран, нанесенных дубинами и острыми каменными орудиями, обнаружены на черепе из Эрингсдорф. Он был вскрыт для извлечения мозга (Keith, 1931, р.319; Weidenreich, 1948, р.203; Blanc, 1961, р. 129). Несомненными людоедами были неандертальцы из Крапины. Человеческие кости, найденные под навесом скалы, были расколоты, иногда обожжены, как и кости животных (Keith, 1929, р. 196–197; Weidenreich, 1948, р.203). Поврежден сильным ударом, причинившим смерть, и вскрыт череп из Штейнгейма (Blanc, 1961, р. 129; Vallois, 1961, р.331). Следы смертоносного ранения, причиненного ударом тяжелого тупого орудия, обнаружены на одном из фонтешевадских черепов (Vallois, 1949, р.340; 1961, р.331). Вскрыт для извлечения мозга один из черепов из Саккопасторе (Leakey, 1953, р.201). Убит ударом по голове Нгандонг V. Повреждены тяжелыми ударами орудий и вскрыты для извлечения мозга и все остальные черепа явантропов (Koenigswald, 1937, р.30–31; Weidenreich, 1948, р. 198).

На основании подобного рода фактов Ф. ВейденрейхомЛ (Weidenreich, 1940)

был сделан вывод, что „одной из главных причин смерти ранних людей было их убийство своими же собственными товарищами" (р.203). В пользу предположения о том, что основной причиной насильственной смерти протантропов и ранних палеоантропов были не столько стычки между стадами, сколько конфликты внутри стада, что каннибализм носил по преимуществу внутристадный характер, говорит резкое изменение положения дел с переходом от ранних палеоантропов к поздним и позднейшим.

Среди многочисленных находок классических неандертальцев лишь две — Монте-Чирчео I и Неандерталь — обнаруживают более или менее несомненные признаки насильственной смерти и следы каннибализма (Blanc, 1961, р. 124; Урысон, 1960, с. 133). Фактами, которые бы говорили о бытовании каннибализма среди позднейших палеоантропов, наука не располагает. Среди них отмечен лишь один несомненный случай убийства. Череп и скелет Схул IX носят следы ранений, вызвавших смерть (Мс Cown and Keith, 1939, p.76, 373). Спорным является вопрос о ребенке Схул I, на черепе и скелете которого обнаружены следы трех повреждений. Т.Мак Коун и А.Кизс (Мс Cown and Keith, 1939, р. З 74) допускают как возможность того, что эти повреждения вызвали смерть, так и возможность их посмертного происхождения. Д.Гаррод (Carrod and Bate, 1937, р.97) придерживается последнего мнения. Не менее спорен вопрос и о галилейском человеке, остатки которого были найдены в пещере Мугарет-эль-Зуттие. А.Кизс (Keith, 1931, р. 182–185), отметивший наличие в трех местах на фронтальной кости галилейца свидетельства о повреждении, в то же время заявил, что череп не носит следов насилия. Два повреждения он рассматривает как следы воспаления. Относительно третьего, представляющего собой узкое круглое отверстие в кости, он категорически заявляет, что оно возникло задолго до смерти индивида. А.Бродрик(Вгodгіск, 1948, р.60), считающий повреждения на черепе галилейца результатом удара каменным орудием, также подчеркивает, что кость носит явные следы заживления.

Резкое уменьшение случаев насильственной смерти и каннибализма, происшедшее с переходом от ранних палеоантропов к поздним и позднейшим, можно объяснить, лишь допустив, что с этим переходом был связан какой-то перелом в процессе формирования общественных отношений, в процессе обуздания зоологического индивидуализма, в процессе повышения уровня сплоченности первобытного человеческого стада.

Имеются данные и прямо свидетельствующие о высоком уровне сплоченности объединений поздних и позднейших палеоантропов. В этом отношении особый интерес представляют находки в пещере Шанидар в Ираке. Изучение скелета взрослого мужчины Шанидар I привело исследователей к выводу, что у него при жизни была ампутирована выше локтя правая рука. Это делало его по существу непригодным к труду калекой. У него же на левой стороне лицевой части черепа были обнаружены следы заживших тяжелых ран. Следы зажившего или заживавшего ранения имелись и на ребрах скелета Шанидар III (Stewart, 1959, р.476; Solecki, 1960, р.617–619, 627; 1963, р. 187, 193). Следы срастания костей после перелома отчетливо видны у одною из обитателей пещер горы Кармел — Схул IV (Мс Cown and Keith, 1939, p. 274). Как уже указывалось выше, признаки заживления повреждений обнаруживаются и у галилейскою неандертальца.

Вполне понятно, что выздоровление и последующее более или менее продолжительное существование индивидов, получивших столь тяжкие повреждения, как Шанидар III, Схул IV, галилеец и особенно Шанидар 1, было возможно лишь в коллективе, в котором высоко была развита забота о каждом его члене, в котором существовали отношения товарищества и взаимной помощи.

Зоологический индивидуализм и обусловливаемые им конфликты внутри первобытного стада даже в том случае, если они не вели прямо к распаду стада, мешали, препятствовали развитию производства. Производство, формируясь, то и дело неизбежно приходило в противоречие с достигнутым в первобытном стаде уровнем обуздания зоологического индивидуализма и требовало дальнейшего повышения уровня сплоченности стада, дальнейшего его развития по направлению к первобытной коммуне.

Необходимым условием обуздания зоологического индивидуализма первобытным стадом являлось превращение выражающих производственные потребности требований первобытного стада к каждому своему члену в требования последнего к самому себе, являлось наличие у последнего способности обуздывать свои собственные зоологические инстинкты. Повышение уровня обуздания зоологического индивидуализма могло происходить и без совершенствования способности формирующихся людей управлять своим поведением, подавлять свои инстинкты, но лишь до определенного предела. По достижении его дальнейшее повышение уровня сплоченности первобытного стада становилось невозможным без совершенствования способности формирующихся людей управлять своим поведением, подавлять свои биологические потребности, что предполагало перестройку структуры их мозга, т. е. изменение их морфологической организации.