Как все начиналось
Шрифт:
– Эй, вы там, наверху, слазьте!!! – заорал он так, что у меня зазвенело в ушах.
– И не подумаем! – донесся сверху знакомый голос.
И где же я его слышала?
– Тогда скидывай наши огурчики! – потребовал Ваня, потрясая кулаком.
– Да нет никаких огурцов, – раздался второй жалобный несколько хрипловатый, сорванный голос, – только две штуки ирисов и успели срезать!
– Скидывай их! – заорала я.
На звук моего вопля сначала завыл Трезорка, а потом и все соседские шавки.
– Ну уж нет! Это отступные за моральный ущерб!
«Исидор!» –
– Сидор! Я тебя узнала! – заорала я. – Зачем тебе два цветка, на смерть что ли?
– Ах ты, ведьма! Убери своего подельщика! – Рядом со мной шмякнулась незрелая груша. Так они еще и покалечить решили!
Я устало вздохнула:
– Вань, наколдуй что-нибудь! Не хотят по-хорошему, поговорим, как можем!
Петушков деловито закатал рукава, поплевал на пальцы и плавно взмахнул руками. Дерево со страшной силой закачало в разные стороны, гибкий ствол наклонялся практически до земли, так что мы даже смогли разглядеть перекошенные от ужаса лица грабителей, намертво вцепившихся в ветки.
– Эй, Вань, – толкнула я Петушкова под локоть, – хватит, а то грушу сломаем!
Дерево еще раз дернулось и остановилось, сверху послышались проклятия на чистейшем словенском мате.
– Чего делать будем? – Ваня заинтересованно рассматривал висящие в трех аршинах от его головы ноги.
– Давай, Петушков, – кивнула я, – полезай на дерево! Раз не они к нам, то мы к ним.
– А почему я должен к ним карабкаться, это твоя идея. Тебе и воплощать! – возмутился он.
– Иван Питримыч, – я уперла руки в бока и посмотрела на него с чувством глубокого превосходства, – кто я? Глупая необразованная женщина! Кто ты? Сильный смелый маг третьей ступени! Забирайся! – Я ткнула пальцем в ствол дерева.
Ваня плюнул и, кряхтя, полез на грушу. В воздухе развевался его длинный с заляпанным низом плащ.
– Сидорик, – заорала я, – к вам лезет наш посланник!
– А не пошли бы вы все к лешему! – отозвался испуганный голос.
– Сейчас сам пойдешь! – пообещал Петушков, добравшийся практически до середины дерева.
Тут неожиданно случилось несчастье: тонкая хрупкая ветка подломилась под тяжелым Ваниным сапогом, и он с криком плюхнулся на землю. Черный плащ плавно накрывал его обездвиженную фигуру. С кроны донесся ехидный голос:
– Не долез твой маг!
В это время Ванятка, отключившийся на миг, начал приходить в себя и тихо застонал. Я бросилась к нему, осторожно приподняла плащ и посмотрела в бледное худое лицо.
– Аська, – процедил он сквозь зубы, – я ногу сломал. Давай лечи!
Я с готовностью положила руку на неестественно вывернутую голень и приготовилась к боли, которая всякий раз сопровождает мои опыты по врачеванию, но ничего не произошло. Я закрыла глаза и постаралась представить себе страшную рану, но никакой реакции не последовало.
– Аська, ну, давай же быстрее!
Я приоткрыла один глаз и раздраженно прошипела:
– Не отвлекай меня! Я пытаюсь сосредоточиться!
Но все старания оказались напрасным, будто сила во мне заснула мертвецким сном и радостно храпит, переворачиваясь с боку на бок. Пришлось сдаться:
– Вань, не получается что-то.
– Аська – дура, – простонал он, – распоротый живот лечишь, а дурацкий перелом не можешь. Зови лекаря! Быстро!
Следующие полчаса уже втроем: я, Гарий и Мария носились от дома до сада, вызывали лекаря, перетаскивали на носилках стонущего Ивана. Воспользовавшись переполохом, воры решили спуститься с дерева и покинуть место преступления, но им помешал огромный лохматый пес Трезор. Почувствовав, наконец, чужой запах, он с диким лаем сорвался с цепи и кинулся в сторону сада.
Сложнее всего было объяснить доктору, приятному мужчине лет пятидесяти, в пенсне на носу и с дурацким полосатым зонтиком в руке, что произошло. На вопрос: «Батюшки, а как же он так неудачно?» – я несла полную ахинею. Все было примерно так:
– Ваня упал с дерева.
– Но позвольте, зачем он туда забрался?
– За цветами…
– В каком смысле «за цветами»?
– Э-э-э, ну мы, в общем, мы ловили воров. Вернее, огородных налетчиков. Они все время обдирают помидоры с огурцами, вот мы и решили это прекратить. На сей раз они, правда, почему-то взяли только два гладиолуса.
– Ириса, – простонал с кровати Ваня.
– Ну ириса. Мы сотворили привидение… Оно, того… загнало их на грушу, ну, ту самую высокую.
– Магдалена, – скорбно прошептал Гарий, хватаясь за сердце.
Мария поспешно замахала платочком перед его лицом, покрывшимся испариной.
– Что?
– Сорт груши называется Магдалена. Редчайший. Они вырастают высокие, а плоды – как сахарные. Деревце одно во всем городе. А эти изверги все ветки уже поломали… – стонал хозяин постоялого двора.
Я заалела и сконфуженно продолжила:
– Так вот, слезать они не хотели, ирисы отдавать тоже не собирались… Тогда Ваня и полез к ним на переговоры, оступился, упал, очнулся…
– Ах, ну теперь все понятно. – Выражение лица лекаря говорило о прямо противоположном, но его хорошее воспитание и деликатность не позволяли спросить, зачем мы, идиоты, вообще все это затеяли.
– Ну что же, наложим шину, – ласково улыбнулся он Ванечке.
* * *Сон был легкий и мимолетный, окутывал меня, словно прохладная шелковая простыня, скользящая по уставшим чреслам…
Я резко открыла глаза и уперлась взглядом в побеленный потолок. Что-то меня потревожило, какой-то неуловимый звук заставил проснуться. Я недовольно повернулась на бок, но стоило сомкнуть веки и задремать, как что-то снова вывело меня из блаженного забытья.
– Да что же это такое! – буркнула я, взбила подушку и уткнулась в нее лицом.
Дзинь! – Я дернулась.
Что это было?
Дзинь! – Снова зазвенело окно.
«Камушки! – догадалась я. – Кто-то кидает камушки в оконное стекло!»