Калинов мост
Шрифт:
– Я сделаю все, как ты сказал, Великий Бер, – склонил голову Сур.
– Ворон, ты активизируешь всех наших агентов в Багровой долине. Все сведения о Баале и его воинстве будешь передавать сюда в замок Рус Василию Игумнову. Есть вопросы?
– А как же волот Имир?
– Я сам его найду. Задача, которую нам предстоит решить, очень непростая, и я надеюсь на помощь всех здесь собравшихся. Тебе Марк придется вернуться в Россию. Меня интересуют двое: Бегунков Леонид Семенович и Фролов, он же Фрол. Последнего тебе поможет найти Семен. В крайнем случае, ты можешь обратиться к генералу Сокольскому и к Михаилу, если последний сейчас на свободе. Для перехода воспользуйся хрустальным черепом, так проще.
– Задание понял, – отозвался Марк. – Разрешите выполнять, товарищ генералиссимус.
– Выполняйте, товарищ маршал.
– Генерал-полковник Сидоров.
– Я, – не сразу, но откликнулся на мой зов Ираклий Морава.
– Вам совместно с генерал-лейтенантом Мащенко и полковником Поклюйским поручается создание отдела Идеологических диверсий. Задача ясна?
– Так точно.
– Работать будете в тесном контакте с начальником Разведывательного отдела генерал-полковником Игумновым.
– Генералы у нас есть, – усмехнулся Крафт, – осталось набрать штаты.
– Вот вы этим и займетесь, Вацлав Карлович, я назначаю вас начальником генерального штаба в звании маршала. И помните, дорогие товарищи, кадры решают все.
– А мне почему звание не присвоили? – обиделся Сеня.
– Ты назначаешься моим адъютантом в звании полковника, – утешил его Марк. – Выполним задание – получишь генерал-майора и орден «За заслуги».
Маршал Ключевский достал из сумки хрустальный череп, заглянул ему в пустые глазницы, сказал «ого» и исчез вместе с адьютантом-полковником в неизвестном направлении.
– Приступайте к работе, товарищи, – обратился я к своим спутникам, – воевода Сур обеспечит вас помещениями.
– А вы куда собрались, Чарнота, – с подозрением глянул на мою волшебную палочку Крафт.
– Я собираюсь навестить нашего хорошего знакомого, волота Имира. Думаю, что этот визит не будет бесполезным.
В горной крепости волота мне однажды уже довелось побывать, так что я почти не сомневался, что попаду с помощью магической силы именно туда, куда надо. И в своих расчетах я не ошибся. Через секунду я обнаружил, что стою на каменной плите посреди битком набитого гоблинами двора, а по сторонам от меня возвышаются гигантские стены, сложенные из огромных камней, поросших зеленым мхом. Меня обнаружили почти сразу и тут же окружили потным кольцом поросших густым волосом тел. С гоблинами мне уже приходилось иметь дело, и впечатления от знакомства с ними у меня остались самые приятные. Ребята они хоть и грубоватые, но вполне надежные.
– Только без рук, – прикрикнул я на расшалившихся неандертальцев. – Я старый знакомый волота Имира, видите меня к нему.
Галдеж поднялся невообразимый, но в этом стаде не шибко умных парней нашелся все-таки вожак, заинтересовавшийся моими словами.
– Имя? – вперил он в меня глубоко запавшие под узкий лобик маленькие глазки.
– Царевич Вадимир сын Аталава.
– Пошли, – кротко бросил вожак, перебрасывая тяжелую палицу из правой руки в левую и раздвигая плечом собравшуюся толпу.
Волот Имир пребывал в меланхолии. Я опознал его сразу, да и трудно было ошибиться по поводу этой махины в четыре метра ростом. Царь гоблинов сидел за столом, положив перед собой толстенные руки с солидными кулачищами и смотрел на меня грустными глазами. Огромная голова его была перевязана окровавленной тряпкой. Когда-то белая рубаха была порвана в нескольких местах. Судя по всему, волот Имир лично принимал участие в битве и понес в ней немалый урон.
– Голова, это пустяки, – вздохнул он, – ногу эти гады мне повредили, вот в чем проблема, изгой.
К немалому моему удивлению, волот меня не забыл и даже пошутил по поводу нашего предыдущего разговора:
– Теперь ты убедился, кто из нас примат, а кто белый лебедь.
– Сейчас меня больше интересует, кто такой Баал и что из себя представляет его войско.
– Располагайся, – кивнул Имир на лавку, стоявшую напротив. – Я хорошо помню прошлое, атлант, иногда я могу заглянуть далеко в будущее, но, увы, я не всегда вижу, что творится у меня под носом.
– Этот недостаток свойственен многим просвещенным правителям, – попробовал я утешить волота, но он лишь рукой махнул в ответ.
– Я слышал, что ты стал богом, атлант?
– Чернобогом, – уточнил я существенное.
– Когда-то мне довелось пить вино с твоим делом. Умнейший был бог, но, к сожалению, из атлантов. Попадись мне та птица, из яйца которой вы вылупились, я бы отвернул ей голову собственными руками.
– Но ведь тебя обидели не атланты, а варвары, – попробовал я оправдаться.
– А кто породил варваров, Чернобог? Или ты думаешь, что это сделали мы, приматы? Или наша праматерь Великая Обезьяна?
Честно говоря, я не знал, что ответить на эти вопросы, а потому и промолчал, боясь попасть впросак. Зал, в котором проходила наша с волотом беседа, подавлял меня своими габаритами. Стол тоже был сооружен не под мои размеры, так что мне приходилось не сидеть, а стоять на лавке. Словом, я чувствовал себя не в своей тарелке и уже подумывал о том, чтобы метаморфизировать до своего божественно-волосатого состояния, но боялся, что такое превращение гостя может напугать если не самого волота, то его подручных, которые в немалом числе собрались в зале, дабы послушать, о чем говорит отец родной с заезжим иностранцем.
– Мои дети, – сделал широкий жест в их сторону волот Имир, но к столу достойных отпрысков почему-то не пригласил. – Нормальные потомки Великой обезьяны. Умом, правда, не блещут, но ведь не монстры же какие-нибудь, вроде тех, что настряпали ваши предки.
– Значит, варваров создали атланты?
– А ты что, первый раз об этом слышишь, Вадимир сын Аталава?
– Ты видимо запамятовал досточтимый волот, что я прожил на свете всего лишь тридцать лет, и моя память короче твоей на целое тысячелетие.