Камень черной души
Шрифт:
— Кто жертвы? Она не сказала?
— Я спросил. Она ответила, что даже весело, что я буду это знать. Это Надин, Рени и Анри.
— Что? Ну, допустим, Надин была у нее. Но Рени вообще в другом государстве! Принц во дворце, утром завтракали вместе. Эти двое как попали на роль жертв?
— Я задал примерно тот же вопрос.
— И что?
— Надин и Рени выброшены порталами в каком-то аномальном месте. Выхода из него нет. Надин уже истощена до предела, почти труп. А Ваш сын… На нем приворот к Рени. После ее смерти он не проживет дольше трех дней.
— То есть никакого ритуала?
— Я позволил себе ей не поверить. — Даже в такой ситуации Тайлер был верен себе. Его дотошность иногда ставила императора в тупик. — Она ответила, что со смертью первой жертвы «вот эти браслетики просто пшик! И пропадут. Тогда поверишь?»
— Зная тебя, предположу, что ты пришел не просто рассказать мне все это? Хочешь предложить выход?
— Ник, мы с тобой давно знакомы. Не первый пуд соли вместе доедаем. — Уоррен отрицательно покачал головой. — Нам остается только чудо. Или надеяться на молитвы и вмешательство высших сил.
— Тай, кому, как не тебе знать, что чудеса происходят еще реже, чем вмешательство богов. А они все реже отзываются на молитвы. Но у тебя есть еще козырь?
— Один есть, но он не нравится мне неясностью исхода, его двоякостью. Вряд ли он устроит тебя, но это пока единственное решение.
— Говори.
— С гибелью первой жертвы блокирующие наручи спадут, тут я ведьме верю. В этот момент я должен успеть убить дочь, Ник. До этого момента в моем сердце живет надежда на чудо. После ведьма войдет в силу и я с ней не справлюсь. Но это не все. Сразу же я должен убить себя. Камера за мной должна быть закрыта. А после того, как все произойдет, замурована. Так душа ведьмы не получит нового тела. Да, она получит свои три жертвы, но навечно останется в клетке.
— Мне не нравиться уже начало. Как ты сможешь убить единственного в этом мире близкого тебе человека? Дочь, в которой ты души не чаял?
— Ник, пойми, как только спадут браслеты, это уже будет не моя дочь. Ведьма полностью подчинит ее тело. Ты хотел бы, чтобы твой ребенок пережил такое? Кому из своих детей ты пожелаешь быть запертым в теле, которое подчинено другой сущности. Видеть, как твоими руками твориться зло, и не иметь возможности остановить это. Чувствовать, как сам постепенно растворяешься в этой сущности, подкармливая ее. А так я хотя бы освобожу ее душу из плена. А убить себя будет в разы легче. Жизнь без дочери мне не так ценна. Она для меня все.
— Это точно единственный выход?
— Другого я не вижу.
— Тай, обещай, что будешь ждать до последнего, — Аникетос не хотел терять друга.
— Обещаю, — они обнялись, прощаясь. Маг уже хотел идти, когда император окликнул его.
— Тай, а что ты говорил про неоднозначность исхода? Сможем мы свести к минимуму неблагоприятный исход?
— Попытаться можно. Есть несколько тонких мест. Первое. Если я промедлю хоть миг, ведьма обретет силу, с которой мало кто справится. Тогда мне придется драться. И не факт, что победа будет за мной. Тогда второй жертвой буду я. И ведьме достанется и моя сила Верховного имперского мага. А уж получить третью жертву для полного воплощения ей труда не составит, сам понимаешь.
— Да уж, перспектива. А сильнее тебя в Империи
— А вот это выход. Ник, найди мне замену. Готовь ритуал передачи. Если что пойдет не так, останется шанс не выпустить ведьму из камеры. Будет кому наложить печать. И позволит обнулить второй риск.
— Боишься, что кто-то сможет открыть дверь? — Маг утвердительно кивнул. — Я пойду. Когда спадут наручи, я должен быть там. Поспешите Ваше Императорское Величество. Сегодня мы спасаем не себя, не наших детей. На кону судьба мира, как это не пафосно звучит.
Глава 38
Ортас
После того, как за Тайлером Уорлоком закрылась дверь, Император долго не мог собраться с мыслями. Даже для него, сильнейшего мага империи, факт подселения чужой души казался чем-то мистическим.
— Отец! — голос сына вывел его из состояния ступора, — Рени! Она пропала. Должна была еще утром прийти порталом сюда. Я ее встречал. А она все задерживалась. Я сам ушел в академию, чтобы узнать, причину. Там ее точно нет. Ректор лично проверил настройки портала, сбоев не было. И Рени зашла в портал утром, как и договаривались.
— Я знаю, Саагар. — Анри не любил, когда отец так его называл. И бывало это только в двух случаях: протокол и серьезность ситуации. Протокол с глазу на глаз не соблюдался. Значит все серьезнее, чем принц мог себе предложить. — Портал был сбит разовым артефактом. На настройках это не отразилось. Точка выхода мне не известна. Маячок. Сигнал есть?
— Да, по сигналу она жива, но сигнал словно через туман какой идет, — голос сына был таким безжизненным. — Как знаешь?
— На рассказ нет времени. Объясню, как решим более насущные вопросы. Пока она жива время у нас точно есть. Вот только, знать бы сколько. Ты… — Отец встревожено осмотрел сына. Настроен решительно, но вымотан знатно. — Как резерв?
— Пустой почти.
— Плохо. Но не критично. Скажи, кто из твоих друзей достаточно силен и подготовлен, чтобы принять силу Верховного?
— Что с Уорлоком?
— Пока ничего. Кто?
— Только Ортас.
— Рейберг? Исключено. Сын предателя! Нет! И даже не думай.
— Другие заметно слабее, не выдержат. И он не предаст! Простите, отец, хоть Вы и запретили нам общаться… Я ему верю. Да и клятва, которую дает Верховный перед передачей силы…
— Убъет и его и всех его близких. Ты так хочешь от него избавиться?
— Отец! Я в нем уверен.
— Хорошо. Если рыльце в пушку, сообразит отказаться. Суть клятвы он знает. Как быстро сможешь его найти?
— Он на дальней заставе. Быстро только порталом. Стационарный туда не настроен, нужен допуск на специальный, у меня его нет.
— Считай, уже есть. И да, возьми пару накопителей. С нулевым резервом в такой портал нельзя. И поспеши.
— А как же Рени?
— А это и нужно для ее спасения.
— Спасибо, отец. — Анри выскочил за дверь. Император мысленно дал ему час. Сам вышел следом. Проводить ритуал передачи силы Верховного мага империи — прерогатива высшего по уровню силы. И по положению. Сила принцев еще недостаточно зрелая, поэтому вариантов не было.