Камень. Книга шестая
Шрифт:
— Да, государыня, — ответил Михеев. — Я прикину варианты, но потребуются люди…
— Переговори с отцом, скажи, что этот вопрос со мной согласован.
— Будет исполнено, государыня.
Я придержал Вику и остановился, решив послушать «начальственный разнос» в исполнении бабули до конца. И она продолжила:
— Прохор, — теперь настала очередь моего воспитателя, — ну ты же у нас великий специалист по всем этим диверсионным и противодиверсионным мероприятиям, так не стесняйся, подсказывай Вове пути решения проблем. И так у вас тут посторонние
— Будет исполнено, государыня! — четко ответил воспитатель.
— Идем дальше. Почему не хватает мест для парковки? Я еще в прошлый свой приезд обратила внимание. Вы не думали выкупить соседние участки, а то у меня складывается впечатление, что внук в ближайшее время в Кремле жить не собирается… Да и Марии с Варварой здесь почему-то нравится.
— Работа ведется, — начал отчитываться Прохор. — К весне рассчитываем начать большую перепланировку. Но есть один нюанс, государыня…
— Говори.
— Этот особняк в личной собственности Алексея Александровича…
— Поняла. Ты разговаривал с ним на эту тему?
— Еще нет, государыня.
— Чего тянешь? Тебя-то он послушает в первую очередь, а затраты на выкуп соседних участков мы ему компенсируем, а можем и вообще сразу выдать требуемую сумму. Переговори с Алексеем, Прохор, и потом мне о результатах не забудь доложить. А почему я не вижу Кузьмина?
— Он под арестом, государыня. Еще одним…
— Воспитываешь? Молодец. А это что такое? — тон бабули изменился. — И почему я до сих пор не наблюдаю Трегубова?
Все, пора заканчивать этот произвол! Я продолжил спускаться по лестнице, а Вика пристроилась следом. Сцена, которую мы застали в гостиной, сразу мне не понравилась: нахмуренная бабуля вместе с Прохором и Владимиром Ивановичем разглядывала сделанную мной вчера вмятину с порванными обоями, а к ним подтягивались две любопытствующие валькирии. Бабуля даже на наше с Викой появление не среагировала, а просто повторила свои вопросы:
— Что это такое и где Трегубов?
Вот засада! Ведь обсуждали вчера с Прохором за ужином, что надо будет заказать новый диван со столиком и стульями, а порванные обои этим самым диваном временно и прикрыть!
— Трегубов сегодня выходной, государыня, — вздохнул Прохор, — а эти обои…
Пришло время вмешаться:
— Сегодня ночью порвал я, бабушка, — сказал и вздохнул еще горше воспитателя. — Пьяный был, в поворот не вписался. Вот и не успели подготовиться к вашему неожиданному, но очень приятному визиту. Вы баню еще не смотрели? Нет? Обещаю, к следующему разу все потемневшие полки будут заменены на светлые.
Если бабуля разулыбалась, то воспитатель нахмурился и сделал шаг вперед:
— Алексей Александрович!
— Брось, Прохор, — хмыкнула императрица. — Это внук меня так затейливо в баню приглашает. Алексей, надеюсь, ты выполнишь свое обещание и к следующему моему неожиданному визиту парилка будет полностью готова. — Уела все же старая. — А кто это там за спиной моего внучка прячется?
Вика за моей спиной что-то пискнула, но силы встать со мной рядом все же нашла, нашла она их на поклон:
— Добрый день, государыня!
— Для кого добрый, а для кого и… Подойди-ка ко мне, Виктория.
Очень медленно, на полусогнутых, девушка приблизилась к императрице.
— Ближе. — Последовал еще один робкий шаг вперед, после чего бабуля буквально впилась взглядом в лицо обмершей Вики, а через минуту приказала: — Оставьте нас, мне с Викторией пошептаться надо. Алексей, останься.
Так вот зачем бабуля заявилась! Небось, и Владимиру Ивановичу приказала Вику из особняка не выпускать. Хотя могла бы просто вызвать девушку в Кремль, или не хочет показывать помолодевшую Вяземскую знающим ее валькириям?
А бабка указала девушке на одно из уцелевших после вчерашнего кресел, сама устроилась напротив и уже более-менее нормальным тоном сказала:
— Виктория, я знаю, что ты у себя в Ясенево с помощью Алексея прошла некую процедуру, одним из побочных эффектов которой явилось обновление и омоложение всего организма. Я бы хотела услышать от тебя все подробности… процесса, тем более, как говорится, результат на лицо. Внимательно слушаю.
Девушка сначала робко, а потом гораздо увереннее поведала императрице все подробности правила и тех процессов, которые оно запустило. Отойти меня попросили только тогда, когда рассказ коснулся темы женского здоровья.
— Спасибо, Виктория, — поблагодарила бабка Вяземскую, когда та закончила отвечать на уточняющие вопросы. — А теперь прими мои искренние извинения за все те… обиды, которые я тебе нанесла.
Девушка вскочила и согнулась в поклоне, ответив стандартной фразой:
— Извинения приняты, государыня.
— Вон на том столе стоит сумка, принеси ее.
Вика вернулась с очень изящной и явной дорогой женской сумочкой.
— Там лежат те украшения, которые ты по ошибке забыла у великих княжон. — Императрица посмотрела на меня многозначительно. — И еще пара вещиц в качестве извинений, а также банковская карточка на твое имя с авансом за услуги, которые ты, Виктория, мне окажешь в процессе реабилитации уже после моего правила. Алексей, ты же меня поправишь?
Вот же змея старая! Опять через Вику решила действовать!
— Конечно, бабушка, — расплылся в улыбке я. — Виктория, поблагодари государыню за презенты, будь вежливой.
— Спасибо, государыня! — поклонилась та, прижимая к груди подаренную сумочку.
Наш разговор прервал непонятный шум на лестнице, очень напоминавший стук женских каблучков.
— Девчули, спускайтесь аккуратно! — это был голос Александра. — Такси подождет, главное, вам с лестницы бы не н@ебнуться!
— Мог бы и на руках до такси донести, Сашуля! — ответил ему игривый женский голос.