Камень. Книга восьмая
Шрифт:
— Чудная у меня бабушка, не так ли, Людмила Александровна? — не удержался от ухмылки я.
— Что есть, то есть, — продолжала улыбаться валькирия. — Кроме того, от государыни были получены инструкции в отношении девицы Панцулаи и ее романтических отношений с младшим Гогенцоллерном… Мне показалось, что вам, Алексей Александрович, это следует знать.
Похоже, бабка забыла упомянуть, что я в курсе.
— Не боитесь, что я вас бабушке сдам, Людмила Александровна?
— Не боюсь, — валькирия посерьезнела. — Всегда могу сказать, что оперативная обстановка была такова, что я просто обязана была сообщить.
— А если бабушка прикажет
— Вы же меня защитите, Алексей Александрович, как тогда с Петровыми? — она хитро улыбнулась. — И в крайнем случае сделаете так, что меня переведут в охрану Лизоньки?
— Людмила Александровна, — вздохнул я, — а не рановато ли вы на меня ставку начали делать?
— В самый раз, — отмахнулась валькирия. — Вон на Михеева посмотрите, он уже давно ваш с потрохами, как и все его дворцовые, и не только его…. Да и Коля с Сашей Романовы за вас хоть в огонь, хоть в воду.
— Так, Людмила Александровна, во-первых, про Панцулаю я был в курсе, так что можете не переживать, а во-вторых, считаю этот разговор совершенно беспредметным. Ваше же предложение дружбы принимаю с благодарностью, ценю и обещаю ответить полной взаимностью. Такой ответ вас удовлетворит?
— Более чем, — с довольным видом кивнула она.
— А теперь слушайте приказ на сегодняшнюю ночь — ни во что не вмешиваться, ждать нашего с сестрами возвращения.
— Неужели вы собрались взять их с собой? — по лицу валькирии пробежала тень тревоги. — Хотя… может, это и правильно… С Богом!..
Сестер я нашел на балконе и, не обращая внимания на показательный игнор с их стороны, достаточно жестко сказал:
— Десять минут на сборы. Форма одежды: джинсы, кроссовки, футболки и легкие куртки. Будем на Лазурном берегу иностранного шпиёна брать. Время пошло.
Мария с Варварой переглянулись и, не сговариваясь, опрометью выскочили с балкона…
***
— С тактической точки зрения ты неправ, Лешка, — шептал мне Прохор, косясь при этом на Марию с Варварой, которым адмирал Варушкин объяснял план операции, — и наша затея с этим банкиром может легко пойти по п@зде. Со стратегической же — мы получаем гораздо больше бонусов, даже если сегодня потерпим полное фиаско. Одно то, что Маша с Варей лучше начнут понимать тебя и своего отца, в перспективе даст очень и очень много. И это я еще не говорю про бонусы в виде не потраченных нервных клеток на выяснение отношений и сэкономленного драгоценного времени. Так что ты молодец, в рапорте я в любом случае тебя поддержу. А теперь ждем, пока закончит адмирал, и проводим психологическую накачку девочек перед их первой серьезной акцией…
Психологическая накачка свелась фактически к двум вещам: объяснению, что швейцарский банкир являлся конченой тварью, ради собственной выгоды торговавшей секретными данными наших разведчиков, и поэтому не заслуживал никакого снисхождения, и требованию выполнять все мои приказы и ни в коем случае не отходить от меня ни на шаг. По знаку воспитателя я прекратил давить на сестренок, попросил их все повторить и передал их в руки пары «горняшек», которые в этот раз были обряжены в черные форменные комбинезоны.
— Старый, — именно такой позывной был у адмирала Варушкина, — чую внимание вон с того суденышка, —
— Кто бы сомневался, Камень, — хмыкнул он и хлопнул ладонью по надстройке катера, любезно предоставленного нам французами. — Мы хоть и проверили тут все соответствующей аппаратурой, но, как ты понимаешь, иные закладки с нашим походным набором выявить очень трудно. Главное, чтобы союзнички фугас в трюме не спрятали, остальное — ерунда.
— Приходилось вам в этих широтах работать? — для поддержания разговора решил поинтересоваться я.
— Где нам только не приходилось работать… — протянул Варушкин. — Но самый счастливый миг бывает, только когда родные берега уже без помощи оптики можешь рассмотреть.
— Романтик вы, ваше превосходительство…
— На флоте без этого никак, ваше императорское высочество, другие не приживаются. Так, приближаемся, пойду своих проверю…
— Как же мне неудобно в этом гидрокостюме! — ворчал Прохор, чье лицо в темноте я различал с большим трудом, но чьи эмоции прекрасно чуял, сам уже находясь на темпе. — Простите за выражение, молодые люди, но меня как в гандон засунули! И это на старости лет! Слава богу, хоть ножик-режик выдали и ласты с аквалангом напялить не заставили!
Николай с Александром, ждавшие, как и я, команды на переход с катера на лодку, отчетливо хмыкнули и покосились в сторону стоящих недалеко Марии с Варварой, которые заканчивали поправлять свое снаряжение.
— Можем легко исправить это досадное недоразумение, Зверь, — услышал я голос адмирала Варушкина, — чтоб было, значит, что за рюмкой чая друзьям-сухопутчикам понарассказывать, поделиться, так сказать, новыми впечатлениями… Можем потом и фоточки сделать в полной снаряге с ластами, маской, аппаратом и здоровенным тесаком на боку. Сразу говорю, автомат не дам — секретная разработка, — а вот ружьишко для подводной охоты для полного антуража найдем.
— Мало того что у них форма из всех родов войск самая красивая, за нее вас девки и любят, — буркнул в ответ воспитатель, — так еще и военно-морской юмор, как я посмотрю, в полной мере присутствует.
— Стараемся соответствовать…
Тут с берега, находящегося от нас на довольно-таки приличном расстоянии, несколько раз мигнул фонарик, адмирал подобрался и негромко, но резко скомандовал:
— Все, бойцы, заканчиваем базар и аккуратно грузимся в шлюпку. — Он дождался, когда к нам приблизятся Мария с Варварой. — Надеюсь, все помнят инструктаж?.. И только попробуйте мне издать хоть один посторонний звук, они в такой штиль разносятся на мили вокруг, клянусь своим адмиральским кортиком, до места высадки добираться будете вплавь!
«Погрузка» прошла благополучно, а самое главное, практически бесшумно, и шлюпка, за канаты по бокам которой зацепились оставшиеся боевые пловцы в «полном обмундировании», за исключением аквалангов (в масках, ластах и с небольшими специальными автоматами в свободной руке), стала медленно, но верно приближаться к ночному Лазурному берегу, светившемуся даже в три часа по полуночи огнями и не собиравшемуся утихать.
— Поганая погода! — прошептал мне сидевший рядом Прохор. — Полный штиль, ни облачка, луна, тварь, светит, как прожектор на следовой полосе… Для подобных операций хуже не придумаешь! Гляди в оба, Камень, если что — вы с Колдуном прикрываете морячков.