Камень. Книга восьмая
Шрифт:
— В очередной раз прими наши соболезнования… А когда вы там в Испанию собрались?
— Наверное, завтра к вечеру и полетим, там испанская принцесса должна отмашку дать.
— Молодые люди, — это вмешалась царственная бабка, — надеюсь, мне не надо напоминать вам, чтобы вы присматривали на Ибице за девочками? И сами вели себя как подобает Романовым?
— Не надо, бабушка, — с улыбками переглянулись мы, Александр добавил: — Мы не ударим в грязь лицом и покажем себя во всей красе!
— Ну-ну… — только и протянула она.
Тут как раз пришли Мария с Варварой,
— Алексей, ты приказ государя насчёт французов слышал? — поинтересовался воспитатель.
— Слышал, — кивнул я.
— Какие будут идеи?
— Идеи самые что ни на есть кровожадные, но я изо всех сил борюсь со своими низменными желаниями. А так… Есть одна мыслишка, надо бы ее обсудить с Нарышкиным и Варушкиным.
— Обсуждение откладывать в долгий ящик не будем, — Прохор поморщился. — А то спать времени совсем не останется…
***
Шевалье Дюбуа невольно сглотнул, наблюдая за тем, как по трапу спускается делегация русских дворян во главе с великим принцем Алексеем, от которого даже на таком расстоянии веяло неприкрытой угрозой. Когда же делегация приблизилась, шевалье с трудом заставил себя сделать несколько шагов навстречу, замечая краем глаза, как шевалье Бланзак без особого желания движется за ним, явно испытывая аналогичные чувства.
— Господа, — великий принц Алексей натянул дежурную улыбку, кивнул и продолжил спокойным тоном на английском, — мы доложили его императорскому величеству о ходе и результатах проведённой операции. Хочу сразу отметить, мой царственный дедушка был очень недоволен, даже раздражен такой плохой предварительной подготовкой акции с французской стороны и обещал пообщаться на эту тему с его величеством Людовиком. Господа, у вас есть что-нибудь внятное сказать по этому поводу?
Дюбуа невольно покосился на представителя французской контрразведки, который очень нерешительно ответил:
— Нет, ваше императорское высочество…
— Это печально, господа! — покивал великий принц и улыбнулся ещё шире, после чего гнетущее чувство угрозы начало постепенно сходить на нет. — С нашей же стороны, — он указал на двух своих братьев, — никаких претензий к вам, господа, нет и быть не может, хоть какое-то развлечение на вашем сонном Лазурном побережье.
Великий принц повернулся в сторону своего воспитателя, который щелкнул пальцами, и с яхты по трапу в сторону всех собравшихся начал спускаться матрос с каким-то ящиком, при ближайшем рассмотрении оказавшимся упаковкой шампанского.
— Господа, примите игристое в знак нашей благодарности за доставленное удовольствие и надежду на то, что вы почаще будете подкидывать нам подобные сюрпризы, — великий принц откровенно ухмылялся, как и вся остальная русская делегация, а потом добавил, обращаясь уже к своим братьям: — Мы им тут второй Афганистан устроим, хоть как-то развлечемся!
— Поскорей бы уже, — хохотнул великий принц Александр, — руки прямо чешутся!
— И три дня на
Оба француза могли наблюдать, как Белобородов, Нарышкин и Варушкин одобрительно кивают словам великих принцев, но сами от комментариев воздерживаются.
— Ваше императорское высочество, — обратился к великому принцу Алексею шевалье Бланзак, — когда мы сможем забрать ту часть записи со швейцарцем, что имеет отношение непосредственно к нам?
— После обработки этой видеозаписи господином Нарышкиным, — ответил тот. — Господин Нарышкин по готовности вам сообщит. Господа, мы вас больше не задерживаем. Всего хорошего.
— И вам всего хорошего, ваше императорское высочество! — Французы поклонились. — Господа! — кивок в сторону остальных, и, подхватив ящик с шампанским, они направились к своему автомобилю.
Уже в машине Дюбуа не выдержал и обратился к Бланзаку:
— Я же предупреждал, что не стоит провоцировать принца Алексея, а вы с государем меня не послушали! Этот русский принц отбитый на всю голову! И я уверен, что в случае очередной провокации он со своими такими же сумасшедшими братьями способен устроить на территории Франции именно то, что обещал!
— Успокойся! — только отмахнулся контрразведчик. — С нас с тобой взятки гладки — получили приказ от его величества и выполнили его. А принц Алексей только хочет казаться полностью отбитым и простым как три рубля, — эту фразу Бланзак произнес на чистейшем русском языке. — На самом же деле этот молодой человек видится мне совсем не таким простым, что я всенепременно упомяну в отчёте на высочайшее имя. А вот с провокациями действительно надо завязывать, я почему-то верю обещаниям великим принцев устроить на побережье второй Афганистан. По крайней мере, дури у этих троих молодых людей на подобное вполне хватит…
***
Вернувшись на яхту, первым делом попытался уложить спать Марию с Варварой:
— Сестренки, у меня тут ещё есть кое-какие дела, а вам пора на боковую — вы же помните, что у нас с вами завтра фотосессия? Кстати, как мне доложили, каюта для вас уже готова.
Прохор еще во время обсуждения «разговора с французами» предупредил меня, что лучше бы нам всем остаться ночевать на яхте — Ванюша не в форме, да и Нарышкина с его подчиненными надо было в строй возвращать.
— Мы помним про фотосессию, — кивнул сестренки, — но спать ляжем, только когда соберешься ты.
— Это что ещё за новости? — нахмурился я.
— Ну… — нерешительно протянула Мария, переглянувшись с Варварой, но от дальнейших пояснений отказалась.
— Может, тогда с Колей и Сашей пока побудете? А то у меня еще действительно очень много дел.
— Нет, мы хотим с тобой.
— Ясно, — вздохнул я, подозревая, что сёстрам после всего увиденного элементарно не по себе, а местами даже и страшно. — Приказ остается прежним: держаться за мной и не мешать.