Камешек в жерновах
Шрифт:
— Не перетаскивал я никого через речку, — нахмурился Дан.
— Это я к примеру сказал, — улыбнулся Агнран. — Только ты не спрашивай, кто он, этот старик. Леганд говорил, что сам Эл может бродить дорогами Эл-Лиа. Только кому-то, может, и я таким стариком однажды покажусь, кому-то и ты через много лет, все одно — это чародейство не обычными руками делается, в нем воля Эла!
— Так ты про Шаахруса? — обрадовался Дан. — Но ведь он и Хейграста касался, только дара у него не обнаружилось.
— Хейграста, как я понял, он лечил, — вздохнул Агнран. — К тому же у Хейграста дар и так был. Горячее сердце, ярче которого немногие сердца пылают в Эл-Лиа. С другой стороны, и Эл не деревенский колдун, чтобы по своей воле все, к чему прикоснется, в золото обращать!
— А разве есть такие деревенские колдуны? — восхитилась Райба.
— Таких нет, — успокоил девчонку Агнран. — Но мечтают о таком чародействе многие.
— Так что я должен делать этой ночью? — спросил Дан.
— Трудное дело нам завтра предстоит, — медленно проговорил Агнран. — Чувствую я, что вся Эл-Лиа на краю пропасти. На том берегу страшная сила клубится. Хозяин Урд-Ана по сравнению с той силой босоногим мальчишкой был. Но даже не это главное. Не все я могу рассмотреть, но кажется мне, за клубами этими, которые сами по себе ужас вызывают, скрывается что-то пострашнее. Завтра тяжело придется, но сегодня можно завтрашний день чуть-чуть облегчить. Великое дело сотворила хозяйка Вечного леса вместе с моей названой дочкой Лингой. Воскресили они дерево итурл, а это значит, что и дерево смараг в силу вошло! Только оно может прикрыть от магии демона этот берег, развеять покрывало мрака, не дать измене пробраться в сердца салмов и дерри!
— Так далеко же дерево смараг! — воскликнул Дан. — Неужели ты пересаживать его будешь?
— Ты будешь пересаживать, — мягко сказал Агнран, положил на колени узловатый посох, пошарил в темноте рукой и вытащил суковатую палку с зеленой корой. — Вот, — продолжал он, — это ветвь смарага, которую я отломил в тот день в Утонье. Ты ведь помнишь, Дан? Трактирщик теперь отбоя не знает от посетителей, только и сам не рад. Под кроной смарага торговля стала ему не в прошлую радость. Цены снизил вдвое, да и стряпня его стала много лучше. Впрочем, он не в убытке. Теперь твоя очередь, парень.
— Моя?! — растерялся Дан. — Ведь я не умею!
— А тут умение ни к чему. — Агнран поднялся на ноги. — Умение надо, чтобы ходить, а чтобы прыгать, характер нужен и желание. Ходить ты можешь, а прыгать сейчас и начнешь.
— А я? — Райба вскочила на ноги, поправила волосы, сморщила нос. — Меня не касалась длань. Я и делать-то ничего не умею, только мечом махать, да молотом стучать… немного. Могу я ему помочь?
— А ведьмой стать не боишься? — с усмешкой нахмурился Агнран. — Натура девичья как лепесток снежного цветка. На поляне раскроется — алым станет. В глухом лесу — белым. А если у речки какой — синим. А цветок-то один и тот же! Не боишься, что во тьме огни невидимые будешь видеть, в лесу голос деревьев слышать, а травы дурманные сами в твои руки проситься начнут?
— Разве этого нужно бояться? — спросила девчонка. — Я завтрашнего дня боюсь.
— Завтрашнего и я боюсь, — закряхтел Агнран. — Ладно, не в моих правилах ведьм плодить, но одну за всю жизнь вылепить можно. Держи-ка, Дан, мой прежний посох, да не вздрагивай, деревяшка это пока еще. Вот разбудишь ее, тогда бояться придется, да не тебе, а нечисти с того берега.
— Так что же мне делать? — растерянно спросил Дан, прижимая к груди посох.
— Будить, уговаривать, согревать, силу свою дарить, вместе с корешками в землю вгрызаться, хоть здесь она сырая да каменистая — трудно придется. Кору наращивать, шириться и крепнуть, к небу тянуться, ветви распрямлять, листья раскрывать!
— А я? — воскликнула в нетерпении Райба.
— А что можешь, то и делай, — вдруг грустно ответил старик. — Беритесь за посох с Даном в четыре руки и втыкайте его в землю. Там все и начнется. Смарагу что нужно? Огонек да желание, чтобы проснуться, а дальше — только помощь. Ты, девочка, отдавай то, что у тебя есть. Боль скопилась — боль отдавай. Слезы невыплаканные — и слезы пойдут. Счастье какое промелькнуло — им поделись. Тут закон простой. Сколько отдашь, столько силы и получишь. И чем чище сама, тем и сила твоя будет чище. Ну да поможет вам Эл!
Дан подождал, пока Райба сомкнет ладони на зеленой коре, поднял посох перед грудью и вонзил в землю.
Лидд разбудил Саша ранним утром. Заглянул в пустую палатку, усмехнулся, оглядев нетронутые лежаки, и сказал только два слова:
— Время пришло.
Саш быстро собрался и вышел наружу. Туман уже рассеивался, но невидимой пеленой наползал новый туман. Запах еще не пролитой, но уже готовый истечь крови, становился все гуще и гуще. Плевались за спиной Саша наемники, морщился Баюл, пытаясь почесать пикой себе спину. Серые воины стояли вокруг основания холма стеной. За ними застыли полдюжины колдунов ари в высоких шапках.
— Идете за мной, — глухо бросил Лидд. — Стоять будете там, где оставлю. Сражаться только в двух случаях: если я прикажу или если вас будут убивать. Впрочем, во втором случае кто как может. Слушать только меня! Я для вас и Бангорд, и демон, и самый страшный колдун, и палач! Понятно?
— Прозрачней хрусталя! — ответил дрожащим голосом Свач.
— Идемте, — скомандовал Лидд и двинулся в обход холма.
Он остановил «отребье» на каменистом языке породы, спускающейся с холма в сторону Ургаина. Притихший город, затянутый туманом противоположный берег были как на ладони. Саш нервно провел рукой над плечом, оглянулся на наемников. Три неполных дюжины воинов, уцелевших только потому, что кто-то должен был уцелеть. Те, кто оказались чуть-чуть быстрее, умнее, сильнее, везучей остальных. Впрочем, Саблу не хватило только ума.
— Чего уставился? — зло бросил Свач. — Вперед смотри, парень! Никак салмы колдовать начали? Они бы еще цветочками холм засадили!
Саш обернулся и заметил в расползающемся тумане крону величественного дерева. Оно стояло в низине в двух ли от «отребья», но даже отсюда казалось огромным. Куда там его сестрам в Утонье и Заводье, если даже на таком расстоянии пряный запах белых цветов заползал в ноздри!
— Только еще цветочной вони перед смертью не хватало! — недовольно пробурчал банги за спиной.
— Как воевать-то будем? — Свач шагнул к Сашу. — Что-то я не понял, кто на кого нападать должен. У нас вроде силы побольше будет, но я, кроме оборонных построений, ничего не вижу. Никакой подготовки к штурму с нашей стороны! Так и салмы за валом укрылись! Ты все с Лиддом шепчешься, может, и подскажешь что.
Саш оглянулся, прищурившись, посмотрел в серые глаза везучего анга. Вроде ни силы особенной, ни умения, как же он умудрялся выживать во всех передрягах? Секира в руке, меч за поясом, амулетов вроде бы еще больше стало. Кто научил долговязого, худого анга сражаться, как сражается лесной зверь?