Камни его родины
Шрифт:
Рафф вздрогнул и поднял голову. Потом нерешительно сказал:
– Я просто набросал это...
– Это ведь то же здание – «Юнайтед кемикл», не так ли? – спросил Вейнтроуб, и родинка на его щеке подскочила. Он сдвинул кальку, под которой лежал эскиз фасада, и уставился на него. – Вы всегда начинаете сочинять свое, когда у вас спрашивают мнение о каком-нибудь проекте?
– Нет, – ответил Рафф. – Просто... просто мне это пришло в голову.
– Понятно. – Вейнтроуб не отводил глаз от чертежа. – Как вы додумались до этого, хотел бы я знать? Очень красивый замысел.
– Я
– Блум, это проект самого мистера Керка.
– Вы понимаете, мне хотелось, чтобы не было этого ощущения чего-то сурового, устрашающего, – с увлечением продолжал Рафф. – Поэтому я скруглил углы – мягкие линии лучше гармонируют с местностью, с деревьями и холмами. Мне кажется, если... – Он вдруг понял, что ведет себя глупо. – Словом... вот мой взгляд...
– Ничего себе взгляд, – буркнул Вейнтроуб, косясь на дверь, ведущую в кабинет Мансона Керка. – А почему вы не постарались решить проблему входа? – Он стоял, выпрямившись во весь рост – точь-в-точь палка, воткнутая рядом с чертежной доской. – Входа в эту самую... «лифтовую клетку»? – Засунув худые руки в карманы брюк, он отошел от Раффа, но потом снова повернулся к нему. – Думаю, мистер Керк обязательно захочет познакомиться с вашим решением этой проблемы. – Широкая улыбка, не слишком красивая, но добрая. – Тут нужны решения, а не взгляды.
Мягкое предупреждение Вейнтроуба отрезвило Раффа. И все же он был полон воодушевления. Он все думал и думал о том, какое получилось бы здание, будь у него возможность осуществить свой проект. Что-то коренным образом изменилось в направлении его мыслей: проблема жилого дома, столько лет занимавшая его, вдруг отступила на задний план.
Более того – сегодня утром за каких-нибудь три-четыре часа в этой ненавистной ему конторе, похожей на казарму, он что-то уяснил себе, нашел слова для принципов, которые давно уже вынашивал, но не мог четко сформулировать, открыл способ приложить их к индустриальной архитектуре и с их помощью решил стоявшую перед ним частную проблему.
«Может быть, когда-нибудь, – думал он, – придет такой день...»
– Пошли завтракать, старина? – раздался над самым его ухом голос Чилдерса. Рафф поднял голову. Круглолицый добродушный англичанин с яично-желтыми волосами, в яично-желтом свитере и мешковатой твидовой куртке стоял рядом.
Рафф кивнул, встал и только тогда ощутил сосущую пустоту в желудке: он был голоден – встал на рассвете, позавтракал наспех, мчался сломя голову, чтобы успеть До начала работы продать машину. Он нащупал в кармане бумажник – деньги нужно отправить в санаторий сегодня же.
– Идете, Бенджи? – спросил Чилдерс у Ейтса.
– А как же. – Бен Ейтс не отрываясь смотрел на чертеж. Он снял очки, тщательно протер их, снова надел. Потом поднял заостренное книзу, как у сатира, лицо.
– Давайте-ка отпразднуем первый день Блума: устроим вегетарианский завтрак.
– Идет, – согласился Чилдерс.
– А где вы завтракаете? – спросил Рафф, когда они шли к лифту по коридору, запруженному чертежниками, стенографистками и прочими служащими «П. и П.».
– В «Рейсшине». Раньше этот ресторанчик назывался «Сад Луиджи», но потом новый владелец изменил название. Своего рода филиал нашего заведения, – объяснил Ейтс. – Там лучшие в городе вегетарианские завтраки.
На улице Рафф попросил подождать его, забежал в почтовую контору и отправил в Мичиган сто шестьдесят долларов. «Хоть бы ресторан был не из дорогих», – подумал он.
Пробираясь сквозь толпу, которая в этот майский день заполнила прокопченные улицы, лавируя в потоке покупателей и клерков, Рафф ближе знакомился со своими спутниками. Чилдерс был холостяком; он приехал из Лондона. Работая там у архитектора, занимавшегося индустриальным строительством, он набил руку на проектировании аэропортов, хотя сам терпеть не мог летать. Бен Ейтс шесть лет назад окончил М. Т. И. Последние два года работает у Керка. У него жена и двое детей. Живет в Порт-Вашингтоне, Лонг-Айленд.
– В прошлом году я собирался уйти и открыть собственную контору, – рассказывал он. – Но Херриет ухитрилась забеременеть. К счастью, мне и здесь недурно платят за мои гениальные способности. Работать у «П. и П.» легко, надо только приспособиться к этой карусели. Проектный автомат Керка. – У Раффа сделалось такое лицо, что Ейтс запнулся. – Ну да. Самый настоящий автомат. Первый проект Керка оказался удачным, и машина завертелась. Старая история: одна удача тянет за собой другую.
– Вот уж за мой пенсильванский аэропорт никакой премии не получишь, – заметил Чилдерс. – Господи, что за гнусная неразбериха! Приходится переделывать чертежи всякий раз, как у Военно-воздушных сил появляется новый самолет. Ангары становятся все выше и выше, все шире и шире, а олухи инженеры требуют... – Он вздохнул. – Ко всем чертям. Больше всего на свете мне нужен вегетарианский завтрак.
Сперва Рафф решил не возражать против безвкусной вегетарианской еды: ведь его спутники отказались от привычной рутины только для того, чтобы он почувствовал их расположение и готовность помочь. Но сейчас они поравнялись с итальянской закусочной, из которой струился дразнящий, навязчивый запах копченой колбасы, прованского масла и чеснока. Стены ее были увешаны копченостями, связками сосисок, красного перца и целыми гроздьями модзарелловских сыров. Рафф втянул в себя воздух, заглянул в двери закусочной. У него подвело живот от голода.
– А в этом заведении вы когда-нибудь завтракали? Выглядит оно завлекательно...
Спутники посмотрели на него.
– Вы предпочитаете?.. – вежливо спросил Чилдерс.
Рафф замялся. В эту минуту мимо них прошли три женщины; Ейтс и Чилдерс поздоровались с ними. Рафф невольно обратил внимание на самую молодую – узкобедрую светловолосую девушку в туфлях на низком каблуке.
– А где завтракают они? – Рафф смотрел вслед девушке.
– Троица, – лаконично сказал Бен. – В «Рейсшине», как и все. Ее зовут Мэрион Мак-Брайд.