Камни его родины
Шрифт:
Фальшивый свист Чилдерса разносился по комнате. В углу над доской склонилась долговязая фигура Сола Вейнтроуба. Раффу показалось, что он работает у «Пирса и Пендера» уже много лет.
Не следовало пить столько мартини натощак. Он ведь пока еще не настоящий столичный житель. Рафф прикрыл ладонью утомленные глаза и с тоской вспомнил мягкую, продавленную тахту в диванной Уэйр-д-Холла. Вспомнил...
– ... от стула... – донеслось до него откуда-то издали.
Медленно, тупо Рафф опустил руку, выпрямился. У доски, склонив набок желтоволосую голову, стояла маленькая фигура Мансона Керка.
– Проснитесь и оторвите задницу от стула! – буркнул Керк.
– Ох... конечно... я... – забормотал Рафф. Он встал и, согласно традициям всех чертежных, уступил свое
Тощая спина пригнулась к доске. Керк рассматривал грубый карандашный набросок Института химических исследований. Несколько минут он пялил на него глаза, а рука его тем временем рассеянно взяла карандаш и медленно, машинально обвела чертеж рамкой.
Элиот Чилдерс перестал свистеть. Бен Ейтс осторожно двигал рейсшиной. Воцарилась мертвая тишина.
В ожидании взрыва Рафф проглотил слюну.
– Блум! – Голос Керка, вернее – его шепот, был пропитан яростью. – Почему? Почему? Почему вы так беспардонно пускаете на ветер наше время? Почему? Знаете ли вы, сколько «блестящих» молодых архитекторов осаждают меня ежедневно, еженедельно, ежегодно? В чем же дело? Вам что, не нравится у нас? – Он говорил хрипло и глухо, все время обращаясь к чертежной бумаге. – Что вы сделали за сегодняшнее утро? Вот это? Вы, как видно, издеваетесь над нашими предварительными наметками? – Не успел Рафф раскрыть рот, как Керк заговорил снова. – Это же не башня, а какой-то ублюдок! Вы отпилили у нее верхушку, что ли? Если уж взялись делать что-то свое, почему не вычертили целиком, как полагается? А из какого материала ее строить? И существует ли на свете такой материал? И потом, вот... вот тут! С чего это вы так размахнулись с двумя нижними этажами? Уж взяли бы сразу, сплющили эту вафлю и размазали ее на все десять акров! – Он перевел дух, словно собираясь с силами, прежде чем выпустить новый заряд брани. – Эти бедняги из «Юнайтед кемикл» чуть не месяц растолковывали мне, что им нужно, чего они хотят, каким должно быть это здание. Я воплотил их требования. Вот первейший долг архитектора, Блум! Никаких дурацких, безответственных фокусов! Проектировщик должен воплощать... понимаете, творчески воплощать требования клиента, а не заниматься... – Он взял со стола оба листа с набросками Раффа, методично сложил их вдвое, потом еще и еще раз. Бросил в проволочную корзинку для бумаг. –... А не заниматься пустопорожним бумагомаранием, над которым вы тут изволили уснуть. Видимо, работа, которую я вам поручил, пришлась вам не по вкусу? Вход. Как обстоит дело со входом? – Наконец он встал. – Да, вот именно. Вход. Ну что ж... – Чуть приподняв веки, он внимательно оглядел комнату. – Придется поручить кому-нибудь другому подумать над проблемой входа.
Мансон Керк собрал свои чертежи и, волоча ноги, вытянув худую шею, направился к себе в кабинет.
Рафф сидел, уставившись на пустую чертежную доску, безмолвный в кругу безмолвия, рожденного смущением и сочувствием свидетелей этой сцены и его собственным бессильным гневом.
– Сол! – раздался требовательный зов Керка, и Рафф увидел, как поднялся с места Вейнтроуб, как его длинная, тощая фигура уныло и покорно скрылась в дверях комнаты Керка.
Рафф вытащил сшарету из пачки, закурил, встал с табурета и вышел в коридор. Потом отправился в уборную. Он просто не знал, куда деваться.
Ему до сих пор ни разу не случалось так уходить с работы. Ни разу ни в одной архитектурной конторе он не сталкивался с таким откровенным деспотизмом, с такой бессмысленной, беспричинной грубостью.
Уйти, начать все сначала? Потерять по меньшей мере неделю? Он даже не пытался подсчитать, сколько у него осталось денег, не позволял себе думать о Джулии.
Он в последний раз затянулся, затоптал окурок и открыл дверь. Навстречу ему по коридору шел Вейнтроуб.
– Я так и думал, что вы здесь, – сказал он, подойдя к Раффу. – Мне очень жаль, что так случилось. Это моя вина. Следовало предупредить вас, чтобы вы спрятали наброски. Я-то ведь знаю, что и как. Видимо, мистер Керк случайно заметил их, когда вы уходили завтракать.
«Хороша случайность!» – подумал Рафф, снова удивляясь сдержанности и благожелательности Вейнтроуба.
– И как это я не предупредил вас, – повторил Вейнтроуб.
– Да вы, собственно, предупредили, – сказал Рафф.
Вейнтроуб машинально дотронулся до темной родинки на своей смуглой впалой щеке. Видя это и желая вывести его из замешательства, Рафф спросил:
– Итак, он послал вас ко мне в качестве палача?
– Нет...
– Серьезно? – Рафф воззрился на Вейнтроуба.
– Поскольку вас рекомендовал Мэтью Пирс, едва ли мистер Керк станет вас увольнять. Во всяком случае, не прямо. Он хочет, чтобы я дал вам другую работу. – Вейнтроуб нахмурился. – Очень это неудачно! Он не всегда такой. Очевидно, у всех людей – в том числе и у мистера Керка – бывают минуты, когда они не уверены в себе. Мистер Керк, как и все люди, иногда боится за свое положение. Он не любит, когда кто-нибудь из сотрудников отдела слишком выделяется. Вы понимаете меня? Он приветствует всякие идеи и очень хорошо принимает их, если они ему нравятся или если он считает их удачными, либо соответствующими архитектурным принципам «П. и П.», – а эти принципы он сам создал. И как-никак они принесли фирме успех. – Вейнтроуб нерешительно помолчал. – Дело тут, видимо, в том, что он очень дорожит своим высоким постом в фирме. И порой ему начинает казаться, что все проектировщики вообще – или кто-нибудь из них в частности – угрожают его положению. Если вы хотите работать с ним, старайтесь внушить ему, что он человек незаменимый, мастер своего дела...
Маэстро!..
– Вам, конечно, виднее, как обходиться с ним, – сказал Рафф.
– Мне деньги нужны, – прямо и просто ответил Вейнтроуб.
Они пошли обратно.
– Какое он дал задание? – спросил Рафф уже в отделе.
С несчастным видом Вейнтроуб взял со стола, придвинутого к его чертежной доске, лист бумаги и развернул перед Раффом.
– Боюсь, что не слишком интересное. Но если вы пойдете на это... Я уверен, что следующая работа...
– Какое же все-таки задание? – Рафф был готов ко всему.
– Надо вычертить в крупном масштабе секцию балконной решетки. Это здание женского общежития в Молфорд колледже.
– Так, – услышал Рафф свой голос. Он бросил взгляд на маленький небрежный эскиз решетки с простым геометрическим узором: заурядная работа, с которой без труда справился бы любой выпускник чертежной школы.
Простой геометрический способ дать ему понять, чтобы он убирался на все четыре стороны. А если хочет остаться здесь, у кормушки, – пусть остается и делает что велят.
Раффу хотелось уйти. Убежать. Убежать со всех ног.
Или это путь наименьшего сопротивления?
Да, пожалуй, что так. Для него, во всяком случае. Чего уж легче: надуться в сознании своей принципиальности и гордо удалиться. А в «Частную больницу и санаторий „Сосны"» написать: «Уважаемые джентльмены, я ужас какой принципиальный; поэтому давайте забудем на время о деньгах, которые я должен ежемесячно присылать вам».
Нет, Ферк-Керк, дудки! Отступления не будет. Рафф Блум сделает первоклассный чертеж балконной решетки, и в большом масштабе (и на этот раз без всяких изменений), и не позволит выгнать себя. Он будет получать свои денежки и не станет скулить о принципиальности, и неспособности к компромиссу, и необыкновенной чувствительности своей эстетической задницы. Он не позволит выгнать себя, и не спасует перед молодчиками из «Сосен» и их растущими ценами, и не станет тревожить Джулию. Обеспечит ей покой, а если ей так уж нужно, то и бутылку Джеймсона в придачу.
Он взял чертеж.
– Сейчас примусь за работу, – сказал он. – Спасибо, мистер Вейнтроуб.
– Меня зовут Сол.
Рафф не мог не улыбнуться. Он вернулся к чертежной доске. Свист возобновился.
Только в половине шестого закончился этот длинный, нелепый, трудный день. Рафф замешался в толпу служащих, которая, как дым из трубы, валила из помещения, но вдруг вспомнил о своих набросках здания исследовательского института. Он вернулся на четвертый этаж и начал рыться в высокой проволочной корзине для мусора. Чертежи исчезли.