Камни Рун

Якубович Александр

Пока я тревожился о том, что подумает Осиор, как-то забылось, что я оставил в Нипсе своих друзей, пусть и пристроив ребят на обучение. Как они поживают? Удалось ли стать учениками, выбились ли они в люди за прошедшее время. Младшие-то, понятно, еще подают инструмент, но вот как дела у Арана, которого я устроил к бондарям? А еще где-то в глубине души шевельнулось обидное воспоминание о Марте. И что теперь она подумает обо мне? Я более не был тем тощим недомерком, которого подобрал с улицы Осиор. Я служил в имперской гвардии, а магии меня учила архимаг Виола. Мне уважительно кивал при встрече господин Неро, я выпивал с дворянами в поместье Хаштов, совсем

как равный им, а также был желанным гостем в доме императорского конюшего, барона Варнала. А еще теперь во мне было почти шесть футов роста, а постоянные тренировки с Витати сделали меня крепким и выносливым. Может, я даже был теперь выше дочери кухарки. Что она скажет на это?

Эти мелочные мысли роились в моей голове все время, что судно причаливало к берегу. Казалось, это вовсе была самая долгая швартовка в истории мореходства, а в какой-то момент мне подумалось, что корабль вообще никогда не причалит, и только когда портовые рабочие накинули последнюю петлю на грибовидные кнехты, а к борту прислонили трап, я понял, что я опять дома.

Я толком не запомнил, как мы попрощались с командой и капитаном, как спустились на берег и проследовали петляющими улочками портовых улиц к верхнему городу. Как зашли на один из постоялых дворов, чтобы снять комнату и сбросить тяжелую ношу — сейчас к порту подходило сразу несколько судов и комнат в приличном месте могло просто не остаться. И только когда мы уложили свои пожитки, а Витати спустилась вниз справиться об обеде, я понял, что это тот же трактир, в котором когда-то остановились Осиор и Ирман и у перевязи которого мы с Граном обнесли седельную сумку мага.

Воспоминания и виды родных улиц накатывали волнами, образы наслаивались один на другой, вызывая странное чувство нереальности происходящего. Казалось, я вернулся в какой-то другой, фальшивый Нипс, очень похожий на тот город, в котором я вырос, но на поверку совершенно для меня чужой.

Не говоря принцессе и Витати ни слова, я выскользнул за двери заведения и пошел косыми улочками по прекрасно известному мне маршруту. Нипс по сравнению с Шамоградом был городком совершенно крохотным, но и тут мне казалось, что я никогда не дойду.

Но вот, впереди показалась и знакомая улица, и крыльцо, от вида которого у меня защемило в груди. Совершенно игнорируя любопытные взгляды прохожих, что перешептывались за моей спиной, косо поглядывая на жетон мага, с которым я не расставался все время путешествия, я шагнул к порогу, за которым находился мой первый и единственный дом.

Это было глупо и наивно, думать, что Осиор снимет те же комнаты, что и два года назад, но я просто не мог противиться этому чувству, этому всепоглощающему желанию вернуться во времена, когда все было легко, просто и незатейливо. Во времена, когда все мои тревоги сводились к тому, обнаружит ли Ирман пропажу маковой плетенки, что он готовил к ужину, или же справлюсь ли я с контуром печати Эо.

Я положил ладонь на дверной молоток и два раза, с силой, ударил по маленькой медной пластине.

Уже жалея о том, что поддался этому непонятному желанию, я собрался уходить, как дверь распахнулась, открывая темный проем коридора, а в нос ударил такой знакомый запах травяного чая и свежей выпечки.

— Ирман! Старый ты пройдоха! Срочно накрывай на стол! И чайник поставь! — прокричала темная фигура, стоящая передо мной, от голоса которой у меня едва не подкосились ноги. — У нас гости!

Фигура сделала шаг вперед, выходя на солнечный свет. Будто бы постаревший на десяток лет, исхудавший, но с все

таким же ярким, почти озорным взглядом, на пороге меня встречал учитель.

— А где… — начал Осиор, выглядывая за порог в поисках винефика, но закончить я ему не дал.

Едва не сбив наставника с ног, я, совсем как мальчишка, бросился к магу, цепляясь за мантию песочного цвета пальцами, будто бы колдун мог в любой момент исчезнуть.

— Рей! Тише ты! Ты мне все кости переломаешь! Что с тобой Витати делала?! — прокряхтел Осиор, опуская ладони на мои плечи и хлопая по спине. — Вымахал на столичных харчах! Ну, все! Покажи себя хоть! Ох! Вымахал, точно вымахал! Здоровяк стал! И в плечах раздался! Даже знать не хочу, что с тобой наша келандка делала, даже и не говори! Вижу, путь был долог и тернист! Эй! Ирман! Ты меня слышишь вообще, старый ты пень?! Накрывай на стол, говорю! Зачем?! Рей добрался, вот зачем! Иди сюда, посмотри на парня! Какой молодой магик вымахал! Витати-то где? Что? На постоялом дворе? Ну, здраво, здраво, не сразу же сюда тащиться… Но знаешь, наверное, тебе придется за ней сбегать самому, Ирман совсем никудышный слуга стал… Ирман! Я все слышу! И нет, это не я никудышный господин, а ты — много о себе думаешь! И не бухти. Ирман, я все еще тебя слышу!!! Ах, так ты специально?.. Да что с него взять…

— Учитель, учитель… — начал я, но Осиор уже шагал вперед, да так размашисто, что я не поспевал за ним. — Учитель!!!

— Рей! Рей! — донесся до меня отдаленно знакомый голос. — Рей!

Тяжело вдохнув, я открыл глаза и сел в кровати. Вокруг была опостылевшая мне комната с низким потолком и косой мебелью, а рядом сидела Витати.

— Рей, ты как? — с тревогой спросила келандка, тряся меня за руки. — Ты опять звал…

— Нормально, — недовольно ответил я, спуская ноги с кровати и окончательно просыпаясь, — просто опять…

— Опять первый день в Нипсе? — спросила винефик.

Я только молча кивнул, стараясь удержать головную боль, что сейчас накатывала волнами, в узде. Опять этот проклятый сон, который преследовал меня уже несколько недель. Про путешествие на корабле, сход на берег и мою встречу с Осиором.

— Я тебе рассказывал, что в моем сне Отавия пела песни? — спросил я у келандки.

— Да? — удивилась винефик. — Тебе?

— Хуже, — с усмешкой ответил я. — Всей команде.

— Еще скажи, что я плясала на палубе, — рассмеялась Витати.

— Нет, с тобой как раз все было нормально, — ответил я. — Я так устал…

— Ты не хочешь попить травы? Перед сном? — спросила винефик. — Тебя и в дороге мучали кошмары, но сейчас… Рей, ты буквально кричал, звал учителя…

— Но это было так реально! Витати! Так реально! — воскликнул я. — Что мы приплыли, а он уже здесь, в Нипсе, открывает дверь нашего старого дома и…

— И выходит в своей песочной мантии, а от него пахнет чаем и выпечкой, — закончила за меня келандка. — Я знаю, Рей.

Дочь Степи положила ладонь мне на плечо, пытаясь как-то поддержать, но что она может сделать?

— Давай, приходи в себя, — похлопала меня по спине винефик, — ты сегодня неплохо продержался, скоро рассвет. Можно подниматься.

Я только кивнул головой. Витати права. Надо вставать и идти с ней в наш импровизированный круг, который мы организовали на заднем дворе трактира, в котором снимали комнаты. Тренировки очистят мою голову и отвлекут от странных, почти материальных видений, что преследовали меня каждую ночь с момента прибытия в родной город. Видений о том, чего никогда не было, но могло бы быть, наверное.