Камни вместо сердец
Шрифт:
– Насколько я понимаю, мистрис Хоббей настояла на том, что будет ухаживать за Дэвидом лично?
– Да, хотя она часто посещала и Хью с Эммой. А после смерти Эммы моя госпожа так и не стала прежней.
– A потом Майклу отказали от дома…
– Мой мастер не хотел, чтобы он даже подходил к Хью, – ответил Фальстоу, многозначительно наклоняя голову. – Спросите его сами, по какой причине.
– Насколько часто ты теперь общаешься с Хью?
– В основном, я имею дело с мастером Дэвидом. Пытаюсь научить его вести счета. – Тон управляющего свидетельствовал о том, что занятие это кажется ему безнадежным. – Однако я слежу
– Понятно. А как насчет земель Хью?
– Он не обнаруживает к ним никакого интереса и говорит, что продаст их, как только станет совершеннолетним. Ну а сейчас он хочет уйти в армию.
– Итак, ты особо не общаешься с Хью.
– Все мы живем в одном доме, так что хотя бы немного общаемся. Но что я делаю для обоих парней с четырнадцати лет, так это брею их каждые несколько дней, a также подстригаю волосы, поскольку так принято у стрелков. Мой отец был брадобреем. А мастер Хью не пойдет ни к какому другому цирюльнику, чтобы не порезаться, с учетом того, во что превратились теперь его лицо и шея.
– Ты ведешь здесь непривычный для себя образ жизни, Фальстоу. Ведь, судя по произношению, ты уроженец Лондона?
– Да, чтобы меня здесь приняли, потребовалось некоторое время. Большинство местных жителей не одобряют роспуска монастырей. A деревенские жители будут недовольны любым господином.
– И ты занимаешься еще другими делами. Ты отвечаешь за управление всем поместьем?
– Да. Под руководством своего господина. Однако все профессии одинаковы: благословен будь тот пенс, который принесет тебе два пенса! Таков девиз моего господина, да и мой тоже.
– Ну, в это я охотно поверю. – Я улыбнулся. – Ну, на этом, думаю можно закончить, – И еще раз добавил: – Пока.
Как сообщил мне Дирик, Абигайль пребывала в постели из-за мигрени. Приступы эти посещали ее часто и иногда продолжались весь день. Переодевшись в своей комнате в более легкую одежду, я написал письмо Уорнеру с просьбой известить меня сразу, как только ему станет известно о состоянии дел Николаса Хоббея. Кроме того, я упомянул, что видел направлявшегося на юг Ричарда Рича. После этого я перекусил в обществе Дирика, всю трапезу расписывавшего мне честность Хоббея и Фальстоу. Молодые люди, по его словам, должны были вернуться ближе к концу дня. Наконец я вышел из дома, прихватив с собой план поместья, и направился в обход к комнате Барака. Он дал мне только что написанное им письмо для Тамасин.
– Что ты скажешь, если мы прогуляемся до деревни Хойленд? – спросил я.
– Дирику это не понравится. Он решит, что ты подбиваешь селян против своего господина. – В голосе Джека сквозило недовольство: он был раздосадован тем, что я не хочу брать его в Рольфсвуд.
– К черту Дирика! – отмахнулся я. – Пошли.
– Хорошо. Фиверйир только что оставил меня. Он корпит над нашими черновиками показаний, пытаясь то тут, то там изменить их смысл. Не удивлюсь, если Дирик велел ему вставлять нам палки в колеса ради чистого удовольствия.
– Тогда тебе тем более нужно подышать свежим воздухом.
Пока мы шли к воротам, я рассматривал сад Абигайль, где в это время занималась прополкой одна из служанок, отмечая, с каким старанием она подбирала приятные сочетания цветов. Я отметил также, что цветочные клумбы образовывали крупную букву «Х», означавшую «Хоббей».
Пройдя сквозь ворота, мы направились
– И кому это все принадлежит? – поинтересовался Барак, кивая на лесные заросли.
Я сверился с планом:
– Хоббею. A этот луг принадлежит деревне. Кстати, что ты думаешь о показаниях Фальстоу?
– Заучены, как и показания его господина.
– Согласен. Должно быть, поутру нас не стали будить для того, чтобы Дирик получил больше времени для наставлений. Что ж, я оставил лазейку, позволяющую мне вернуться с новыми вопросами. И ответы на них зазубрить нельзя.
Теперь мы вышли на пахотные угодья. Поля здесь были разделены на широкие полосы, на которых мужчины трудились вместе с женами и детьми. Я представил себе собственных предков, дедов и прадедов, бабушек и прабабушек, пращуров, проводивших свою жизнь в тяжелом сельском труде. Селяне время от времени поглядывали на нас.
– Небось трудно работать в такую жару! – окликнул мой спутник кого-то. Ответа не было: крестьяне просто отвернулись от него.
Наконец мы оказались в деревне Хойленд. Вдоль улочки выстроилось десятка два с половиной крытых соломой домов. Многие оказались весьма небольшими, одноэтажными. Это были сделанные из плетня с обмазкой хижины, в которых под одной крышей ночевали и животные, и люди. Нашлось и несколько домов побольше, со вторым этажом, и даже парочка хороших фахверковых [31] жилищ. На огородах перед домами работали дети и старики. И вновь нас встретили холодными взглядами, а около одного из домов трое детей, увидев нас, спрятались в своем жилище.
31
Фахверк – тип строительной конструкции, при котором несущей основой служит пространственная секция из наклонных под различным углом балок.
Мы оказались в середине деревни. Дверь большого дома была распахнута настежь, и внутри у горна занимался своим делом кузнец, выковывавший что-то на наковальне. Угли в топке рдели багрянцем, мерцая в жару. Я сразу же вспомнил о молодом Томе Ллевеллине.
– А вот и встречающие, – невозмутимо заметил Барак.
По улице в нашу сторону неторопливо шли трое мужчин крепкого сложения и с враждебным выражением на лице. Двое были в грубых рубахах, однако третий мог похвастаться кожаным жилетом и хорошими шерстяными панталонами. Ему было за тридцать, и на его жестком квадратном лице внимательно смотрели из-под каштановой шевелюры голубые глаза. Он остановился в трех шагах от нас.
– Что вы тут делаете, чужаки? – произнес он с широкой хэмпширской картавинкой.
– Мы гостим в Хойлендском приорстве, – ответил я кротко, – и пришли сюда на прогулку.
– Послушай его, мастер Эттис, – подал голос другой встречающий. – Я же тебе говорил!
Эттис шагнул вперед.
– Не стоит слишком приближаться к нам, приятель, – предостерег его Джек, опуская руку на рукоять кинжала.
– Это вы адвокаты? – прямо спросил Эттис.
– Я адвокат, мастер Шардлейк, – представился я.