Камуфлет

Чиж Антон

Другие мелкие детали. Берс говорил, что записку от князя Одоленского принесла Антонина, а племянница уверяла, что дядя сам встретил почтальона. Вывод? Врут оба,

потому что никакого почтальона в воскресное утро и не было. Записка была частью камуфлета – князь написал ее под диктовку. Почему? Упоминать секретную анаграмму «В.В.П.» в письме, которое могли перлюстрировать, потерять, перехватить, Павлу Александровичу не было смысла.

Еще забавный казус: у моей жены пропало черное платье. Я увидел его на полу дамской комнаты «Польской кофейни». Кстати, платье это произвело неизгладимое впечатление на Суворина. Кто же идеально подходит по размеру? Антонина Берс.

К тому же Николай Карлович уверял, что на портрете полного господина лет тридцати изображен Антон Ильич, то есть брат-близнец хрупкой сестры. Разве это логично? Потом Берс три раза четко и без запинок доложил мне, что проводил племянника

в четверг вечером. Подозрение не может не возникнуть: раз так настаивает, видать, родственник никуда и не уехал. Вот и все.

Надеюсь, понимаете, отчего так искренно плакала Антонина в разгромленной квартире. Ведь поражение Антона Ильича Берса было сокрушительным. И от чего! От каких-то крохотных деталей пал его гениально задуманный план.

Мне его даже жаль где-то в глубине души. В нем погиб великий актер. Сыграть для нас родную сестру, которую сам же, вероятно, убил, а для всех остальных – Петю Ленского, это, знаете ли, достойно уважения.

На водах стоит вонь ужасная, с умилением вспоминаю дачную каторгу. Надеюсь, скоро вернемся в Петербург. Крепко жму вашу верную руку и заверяю, что без вашего таланта и усидчивости я бы не справился.

Примите уверения в моем искреннем почтении.

Р.Г.В.».