Канцелярский клей Августа Мёбиуса. Сборник рассказов
Шрифт:
– Много куришь.
– Ну и что.
– Так, ничего.
Я раздробил зубами веточку от яблока и хотел разлить еще по одной, но указательный пальчик с обгрызенным ноготком остановил горлышко бутылки.
– Я больше не буду – не идет. Пошли спать.
– Душ?
– Не-а.
– Пошли. Я сейчас.
Я подставил затылок под струю холодной воды, пытаясь выкристаллизовать в обмякших мозгах сексуальную ясность, потом тщательно вытер голову махровым полотенцем и вышел из ванной.
Опять курит, зараза! Потом неделю проветривай.
– Пойдем.
Пока
А как же прелюдия? Кожа гладкая, но чуть липковата, надо было понастойчивее предложить принять душ. Вяловата моя юная жрица. Грудь остренькая, у Вероники, наверно, поаморфнее. А как со здоровьем? – опомнился! Что-то вольная борьба у нас совсем не того. Хотя кое-какая активность… Да смотри-ка ты… С насморком можно и задохнуться. Акробатическое доставание языком моего неба – я же водку пил, как бы рефлекс не сработал. Она слижет весь загар с моего тела, полегче – слюни стягивают кожу. Куда это она? Ой. Не ожидал, то есть, конечно, ожидал, но… Вероника… жарко… как жарко, Вероника… жарко… не надо было пить…
– Вероник, не надо было нам пить.
– Твоя Вероника с кем-то другим трахается.
Тьфу, дурак! И как я мог так.
– Это я это… Ты извини, все в голове перемешалось, ты извини, просто это…
– Да мне плевать.
– А тебя как зовут?
– Андромеда.
– Андромеда? – папа увлекался мифологией?
– Нет, обсерваторию сторожил – зови Анечкой.
***
Я проснулся в семь утра, очень небрежно умылся, поставил чайник и пошел будить мою ночную фею. Фея намотала на себя одеяло с простыней и накрылась сверху подушкой.
Как же она говорила ее зовут? Сильфида, Клеопатра, Джульетта или, может быть, Пенелопа? Все равно наврала, наверно.
– Вставай, Брюнхильда, мне на работу пора!
– Какую работу?!
Если бы я знал какую.
– Вставай скорее – опаздываю!
– Не ори, сейчас встану.
Кокон из постельного белья развернулся, и я подумал, что можно на некоторое время и задержаться, но утомленный за ночь организм как-то меня не поддержал, и пришлось нервно шагать из комнаты в кухню и обратно.
– Выпьешь?
– С утра не пью.
– Молодец – у тебя еще все впереди.
– Пошел ты.
– Нет, дорогая, мы пойдем вместе.
Я грубовато дернул за руку мою ненаглядную, потому что раннее утро редко красит женщину, даже в ранней молодости.
На крылечке мы оба защурились от яркого утреннего солнышка, застенчиво улыбнулись друг дружке, я заплел косичку моей сестренке, она сняла все соринки с моих лацканов, мы нежно прикоснулись друг к другу щеками, порозовели от смущения, а потом голубой маленький автомобильчик увез мою маленькую в неизвестном направлении. Я посмотрел ему вслед и пошел.
***
Сначала я думал, что я пошел к Георгию Григорьевичу, потом мне
А вдруг она уже ушла?
Вышло восемь человек, зашла пухленькая старушка с пухленькой лохматой болонкой.
Если сейчас выйдет женщина – пойду домой, если мужчина – еще подожду чуточку.
Строгая женщина в дорогом и теплом не по сезону костюме – беспринципно остался сидеть.
Да, это она выпорхнула, то есть осторожно сошла со ступенек.
– Привет…
– Привет, вот поджидаю тебя.
– Зачем? Мне на работу пора.
– Я тебя провожу.
– А мне недалеко – через квартал направо.
– Ну и что.
– А ты что не на работе?
– Я сейчас в отпуске.
– А кем работаешь?
– Геологом.
Кем? А почему, собственно, не космонавтом? Хотя, романтика, тайга, костер, гитара, схватки с браконьерами, охота на медведей с одним ножом в руке, залежи алмазов, платины, золота и подруги трудовых будней без комплексов.
– Плохая профессия – никогда дома не бывают.
– Да, я тоже так думаю и после отпуска переведусь в управление – хватит, помотался.
– Так ты, наверно, потеряешь в зарплате?
– Не так чтобы очень, но все же.
Не слишком ли много вопросов? Пора перехватывать инициативу.
– А ты чем занимаешься?
– Я бухгалтер в фирме Инко. Мне предлагали замом главбуха, но я отказалась – зарплата почти такая же, а ответственность гораздо больше, а потом Татьяна Савельевна говорит, что лучше сейчас все снизу досконально узнать, чтобы потом можно было на любой вопрос знать ответ, а то у нас была экономист – не знала, на какой счет хозрасходы списывать.
Чтобы ее такое спросить по профилю?
– А сложно годовой баланс сдавать?
– Если в течение года бухгалтерия велась аккуратно, то не очень. Тут ведь еще многое от налоговой зависит.
– Понятно. Пойдем сегодня куда-нибудь?
– Куда это «куда-нибудь»?
– В кино.
А ходят ли сейчас в кино?
– Я не знаю.
– Ты во сколько заканчиваешь работать?
– В пять, но я не знаю.
***
У Георгия Григорьевича было шумно. Я потолкался около стола играющих в карты, перекинулся парой фраз со знакомыми и хотел уже незаметно исчезнуть, как Георгий Григорьевич поманил меня пальцем:
– Витек! Прокатись с Толиком до Лени Коромыслова, а потом, как обычно, по всем точкам…
Не хватало мне еще Толика, вообразившего месяц назад, что я сплю с его толстой, вечно пьяной женой Алисой.
– Но…
– Надо, Витек, надо.
– Мне до шести хотелось бы освободиться.
– Освободишься. Толик, вы успеете до шести?
– Нет.
– Я же говорил, что успеете. Ну с богом.
Толик нахмурился и, ни с кем не попрощавшись, вышел.
– Догоняй, Витек, – «форд» – голубой металлик.