Кантор идет по следу
Шрифт:
Вошли в спальню, открыли платяной шкаф. Кантор сунул голову в шкаф, понюхал и, повернув голову, посмотрел на хозяина. Чупати снял с вешалки один из костюмов Клотара и показал его Кантору. Пес понимающе замахал хвостом, будто сказал, что он все понял.
– Нюхай! След! – приказал Чупати.
Кантор обежал комнату по кругу, принюхиваясь к мебели. Возле кровати пес остановился, подлез под нее и уже оттуда несколько раз тявкнул.
Старшина лег на пол и тоже залез под кровать.
– Черт возьми! – выругался Чупати и, приподняв
Старшина вылез и подал капитану брюки.
– Ну, что ты на это скажешь?
Шатори сравнил ткань.
– По-моему, ткань одна и та же. А где же пиджак?
– Подожди! – Старшина поднес к носу овчарки брюки и сказал: – Кантор, ищи! След!
Пес тихо тявкнул и опять начал обнюхивать комнату. Через несколько минут Кантор замахал хвостом, давая хозяину понять, что больше здесь он ничего не найдет, сколько ни нюхай.
Чупати открыл дверь в соседнюю комнату, но и там Кантор ничего не нашел. По очереди были обследованы кухня, ванная комната, холл, прихожая и кладовка.
Шатори про себя уже взвесил: если в лаборатории установят, что брюки и кусочек с пуговицей одной и той же материи, это и будет вещественным доказательством в суде.
– Пошли, – сказал он Чупати, – на нет, как говорится, и суда нет.
Кантор тем временем тянул их в дровяной сарай.
– Товарищ начальник, нужно бы и сюда заглянуть…
– Загляни, но только быстро.
Оказавшись в сарае, Кантор начал ковыряться в куче сена, сваленного в углу. Пес несколько раз чихнул и поднял такой столб пыли, что старшине пришлось отойти к самой двери.
– Эй, Тютю, не пыли так сильно… Слышишь? Перепачкаешься теперь, а ведь я только вчера купал тебя…
– Чего ты там бормочешь? – спросил со двора капитан.
– Да Кантор тут роется в сене, как крот, – объяснил Чупати, выходя во двор.
– Что-то слишком долго он там копается, – заметил Шатори.
Через несколько минут из сарая выскочил Кантор с какой-то тряпкой в зубах.
– Вот из-за этой тряпки ты столько копался?
Кантор стряхнул с себя пыль, но тряпки изо рта не выпустил.
– Не дури, отдай сюда… – проговорил Чупати.
– А ведь это пиджак! – радостно воскликнул Шатори и, схватив его, стал примерять клочок с пуговицей. – Замечательно!
– Вот видишь, товарищ начальник, никогда не нужно торопиться, когда работает овчарка, – не без гордости заметил старшина.
Кантор подошел к хозяину и сел у его ног.
– Молодец! Получай щелчок в лоб, – засмеялся старшина и шутливо щелкнул пса по лбу. – Ну и грязный же ты…
Шатори не ошибся: на очередном допросе Клотар встал на путь отрицания своей вины. Прежде всего он заявил, что ни брюки, ни пиджак ему не принадлежат.
Показания двух свидетелей, которых разыскал Кути и которые утверждали, что в день совершения преступления видели Клотара неподалеку от этого места, обвиняемый отвел.
Шатори задумался. Ему хотелось представить в, суд не только свою версию и вещественные доказательства, но и признание самого инженера, хотя при наличии таких доказательств его признание было бы желательно, но отнюдь не обязательно.
И вдруг капитану пришла в голову интересная мысль. Он вызвал к себе Калди и сказал:
– Приведите ко мне старуху на допрос.
– Она у меня в кабинете. Я ее только что допрашивал.
– Тем лучше… Тогда переведите ее в четырнадцатую камеру.
– Четырнадцатая камера занята, – заметил капитан.
– Арестованного из четырнадцатой переведите в ее камеру, а старуху посадите туда!
– Слушаюсь.
– Дело в том, что разговоры оттуда можно прослушивать. В пятнадцатой кто-нибудь сидит?
– Насколько мне известно, никто…
– Прикажите технику установить в пятнадцатой камере потайной микрофон. Когда все будет готово, посадите в пятнадцатую Клотара, а его мать – в соседнюю. А когда будете сопровождать старуху в камеру, шепните ей, что сын, мол, сидит с нею по соседству и что с ним можно переговорить через вентиляционное отверстие.
– Вас понял, – просиял Калди.
Через полчаса микрофоны в камерах были уже установлены, а в кабинете Шатори их подключили к магнитофону. Капитан подсел к микрофону и с нетерпением стал ждать, когда старуха начнет переговоры с сыном.
В кабинет вошел Чупати и спросил:
– Товарищ начальник, а что будем делать с шофером? Пришла его жена, просит свидания…
В этот момент в усилителе раздались какие-то звуки. Услышав их, капитан жестом приказал старшине замолчать и включил магнитофон.
– Сынок… ты слышишь меня? – раздался осторожный голос старухи.
Однако ей никто не ответил.
– Сынок, Йене…
– Это ты?
– Я.
– Откуда ты говоришь?
– Из соседней камеры. Я узнала, что ты рядом…
Затем последовала долгая пауза. Наконец старуха проговорила:
– Перед дверью никого нет… Йене, не сердись на меня…
– Ты – сумасшедшая!
– Я люблю тебя больше жизни… Все это я сделала ради тебя…
– Ты их убила!
– Только одну.
– И остальных тоже. Ты была причиной всего… А если любишь меня, докажи свою любовь.
– Ты забыл, сколько бессонных ночей провела я у твоей постели, когда ты болел?
– Оставь это. Полицейские нашли мой пиджак…
– Боже мой! Что им нужно от тебя?
– Если любишь меня, возьми на себя и мою вину.
– Какая у тебя вина?
– Ты убила мою жену. Тебе теперь все равно. Ты старая, тебе много не дадут, а меня…
– Я все возьму на себя… Но что мне им сказать?
– В машине на улице Табори ты увидела девушку… во время бури… и задушила ее… Поняла? Вчера ты тоже задушила женщину, потому что ревновала ее ко мне… Признайся, возьми все на себя… А я тебя не забуду. Я буду носить вкусные передачи. Каждый день ходить буду… Поняла?