Кантор идет по следу
Шрифт:
– Достаньте мне его фото и объявите розыск.
– Начальник… – Чупати шмыгнул носом.
– Перестань! – оборвал старшину капитан, который за многие годы совместной работы привык ко многим привычкам Чупати, но это шмыганье носом всегда раздражало его.
– Слушаюсь… – выдохнул старшина и умолк.
– Перестань шмыгать носом и говори.
– Я хочу сказать, что, дав Кантору понюхать пуговицу, можно попытаться снова пустить его по следу.
– Попытайтесь, – согласился Шатори, а затем, в знак полного примирения взяв старшину под руку, направился в сторону вагончиков.
По дороге Чупати размышлял, есть ли смысл пускать овчарку по прежнему пути.
Присев на корточки, Чупати подозвал собаку к себе.
– Иди сюда, Тютю, нюхай, – проговорил он, поднеся к носу Кантора пуговицу.
К огромному удивлению хозяина, Кантор пошел в совершенно противоположном направлении. Пройдя между колесами двух вагончиков, он дошел до самого шатра цирка, обогнул клетки со зверями, затем неожиданно остановился и начал сердито фыркать.
Шатори и Чупати подбежали к нему.
Капитан включил фонарик и в страхе отступил назад: под клеткой с обезьянами, свернувшись в клубок, лежала огромная змея, положив голову на один из своих витков толщиной в человеческую руку. Зеленые глаза змеи угрожающе сверкали. Обезьянки, забравшись на самую высокую полку, сидели, сжавшись от ужаса в комок, и, зажмурив глаза в узкие щелочки, смотрели на свет фонарика.
Оправившись от испуга, Шатори хриплым голосом прошептал Чупати:
– Беги за директором!
Спустя минуту прибежал запыхавшийся от быстрого бега директор. Увидев змею, он испуганно всплеснул руками и, моментально отпрыгнув на несколько шагов назад, прерывающимся голосом закричал:
– Юрген! Юрген! Скорее сюда!
Из ближайшего вагончика послышался шум, а спустя несколько секунд оттуда выскочил полураздетый молодой человек атлетического телосложения и проворно подбежал к директору.
Увидев змею, которую Шатори осветил фонариком, парень свистнул и, смачно выругавшись, куда-то убежал. Через минуту он появился снова в сопровождении двух мужчин, которые несли клетку с мелкими ячейками. В руках у Юргена оказалась корзинка, сплетенная из стальных нитей, которую он держал на длинной палке.
Все, кроме Юргена, тихонько отошли назад. Шатори жестом подозвал к себе директора и спросил:
– Как сюда попала эта змея?
Директор, все еще не оправившись от страха, начал сбивчиво объяснять, что Лотта в последнее время начала дрессировать этого питона. Правда, до выступлений перед публикой дело еще не дошло, однако дрессировщица уже достигла известных результатов. Аттракцион обещал быть потрясающим: питон обвивал шею дрессировщицы, а затем спокойно брал пищу у нее из рук.
Невнимательно слушая объяснения директора, Шатори старался понять, каким образом змея попала под клетку с обезьянами.
– Как ее теперь оттуда вытащить? – спросил капитан. Директор только неопределенно хмыкнул:
– Я не знаю. Лотта сама ухаживала за питоном, и, кроме нее, он никого к себе не подпускал.
– Но кто-то, так или иначе, должен загнать змею в клетку?
Кантор неожиданно заворчал, заметив в проходе чью-то тень, и бросился туда. Через несколько секунд Кантор уже вел к хозяину здоровенного мужчину, время от времени дергая его за штанину.
– Кто вы такой? – спросил капитан у незнакомца.
– Да ведь это и есть Петерс, – ответил вместо незнакомца директор.
– Силач?
– Да.
– Вот как! Вас не было на манеже, когда наша овчарка обнюхивала всех артистов? – Шатори внимательно взглянул на силача. От него не ускользнуло, что на куртке Петерса не хватает одной пуговицы.
Петерс растерянно переступал с ноги на ногу.
– После спектакля я бегал в лавку, – объяснил он.
– И что вы там купили? – поинтересовался Шатори.
– Ничего не успел, так как лавку уже закрыли.
– У вас, кажется, оборвалась одна пуговица? – Шатори рукой показал на полу куртки.
Мужчина молча опустил глаза.
– Ты что, не слышишь?! – потеряв всякую выдержку, набросился на артиста директор. – Господин инспектор подозревает тебя в убийстве Лотты.
Шатори метнул рассерженный взгляд на директора и сказал:
– Ошибаетесь, господин директор. Пока я никого не подозреваю.
Силач заметил группу людей, пытавшихся загнать змею в клетку.
– Я так и знал, что этим все кончится, – жалобно произнес силач.
– Что именно? – спросил Шатори.
– Это проклятое дело.
– Вы сегодня ссорились с Лоттой?
– Так точно, господин инспектор.
– Но вы не собирались душить ее?
– Нет, что вы!
– Это произошло случайно, да? Вы просто хотели припугнуть ее немного, не так ли? Тот, у кого такие сильные руки, как у вас, едва ли чувствует, как хрупка женская шея.
– Я абсолютно не виновен.
– Очень сожалею, – холодно произнес Шатори, – но вам придется пройти с нами.
– Господин директор!.. Помогите мне…
Директор махнул рукой:
– Если бы я знал, что вы такой, то ни за что на свете не выпустил бы вас на манеж, так что можете на меня не рассчитывать. Закон есть закон.
Капитан, подмигнув Чупати, сказал Петерсу:
– Ведите себя разумно, а то, чего доброго, придется спасать вас от зубов нашей овчарки.
Силач испуганно вздрогнул и, низко опустив голову, пошел за Чупати, сопровождаемый Кантором буквально по пятам.
После более чем двухчасового допроса цирковой силач, чье тело, казалось, состояло из одних мускулов, сник и опал, как гондола воздушного шара, из которого частично выпустили газ.