Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»

Катасонов Валентин Юрьевич

Несколько подробнее остановимся на жреческой олигархии как имеющей непосредственное отношение к Иерусалимскому храму. Общее руководство храмом и храмовой казной осуществляли первосвященники и часть священников, образующих ближайшее окружение первосвященника (потомки Аарона — когены, коханим) ^[635] .Как отмечается в Еврейской энциклопедии, «в эллинистическо-римскую эпоху коханим становятся высшим классом страны, первосвященник - фактически главой страны, а государственно-административный аппарат формируется в основном из коханим... Вплоть до прихода Хасмонеев к власти первосвященник... представлял народ Иудеи перед эллинистическим монархом. На первосвященнике лежала ответственность за храмовую службу, за сбор налогов, за безопасность и водоснабжение Иерусалима» ^[636] . При Хасмонеях, когда Иудея получила национальную независимость, первосвященники достигают вершины своего могущества, фактически они становятся царями еврейского государства. Однако

усиление официального политического могущества первосвященников (и ближайшего их священнического окружения ^[637] ) одновременно приводило к утрате их монополии на духовное руководство народом. Именно в период власти Хасмонеев четко обозначается деление коханим на две партии - саддукеев(административно-политическая верхушка) и фарисеев(священников, претендующих на духовное лидерство в обществе) ^[638] . Во времена Ирода Великого верховная власть впервые за всю историю Второго храма оказалась не в руках коханим. Ирод Великий резко понизил статус первосвященника, произвольно назначал нужных ему людей на эту должность (до этого первосвященник занимал свою должность пожизненно). После смерти Ирода Великого право назначать первосвященника забрали в свои руки римские прокураторы. Это предопределяло существование «тесных» отношений между прокураторами и первосвященниками, последние не могли не иметь проримской ориентации. Все это предопределяло напряженность в отношениях между первосвященниками и их ближайшим окружением (жреческой олигархией Иерусалима), с одной стороны, и рядовыми священниками и простым народом, с другой стороны. Вот как описывает иерусалимскую олигархию в последние десятилетия существования Второго храма авторитетный современный еврейский источник: «Согласно Талмуду, некоторые первосвященники покупали свою должность у властей и сменялись каждый год (Иома 8б, Иев. 61а). Поскольку кохен, побывав однажды первосвященником, занимал особо почетное положение, сложилась своего рода олигархия первосвященнических семейств, зачастую состоявших в родстве друг с другом и располагавших огромным богатством, и рядовыми членами жреческого сословия, рассеянными по всей стране и нередко принадлежавшими к секте фарисеев или к зелотам, существовал постоянный идеологический и социально-экономический конфликт» ^[639] .

Особую роль в управлении казной храма играли левиты(потомки Левия). Как отмечается в Ветхом Завете, к концу царствования Давида численность левитов простиралась до 38 тысяч человек от тридцати лет и выше, из них 24 тысячи были назначены для службы в Доме Господнем ^[640] . Из последних была определена группа тех, кто обязан смотреть за священными сокровищами ^[641] . Современный автор Н. Козлов пишет: «В ветхозаветной церкви существовал утвержденный законом обычай отбирать для публичного служения лиц, не имеющих физических недостатков (Лев. 21, 18-21). В книге Левит перечисляются двенадцать, а традиция насчитывала свыше пятидесяти телесных пороков, обладатели которых из дома Аарона не имели законного права приступать к священнослужению, т.е. приносить жертвы. Одним из важнейших занятий священнического сословия, левитов и когенов, не допущенных к культовому служению по причине телесных недостатков, являлось собирание священного налога с приходящих к храму, тесно связанное с профессией менялы - “сараф”, не без выгоды обменивавшего чужеземную монету на взимаемый в пользу храма священный сикль» ^[642] .

Между верхушкой коханим и левитами всегда велась явная или неявная борьба за политическое лидерство и контроль над казной храма.

Одновременно велась борьба между саддукеями и фарисеями. Формально фарисеи не имели доступа к управлению храмом и его казной. Но вместе с тем они плотно контролировали каждый шаг саддукеев. Учитывая, что фарисеи имели большую поддержку среди простого народа, саддукеи вынуждены были действовать с постоянной оглядкой на фарисеев. Вот что писал по этому поводу И. Флавий: «К секте саддукеев примыкали немногие, но это были почти исключительно люди, принадлежавшие к знати и занимавшие почетные должности. Однако государственные дела управлялись не по их воле. Получивши общественную должность, они должны были, хотели они этого или нет, поступать сообразно желаниям фарисеев, иначе простой народ не терпел бы их» ^[643] . В частности, опасаясь фарисейских нападок, саддукеям приходилось всячески маскировать свои «особые отношения» с Римом.

При всех противоречиях и личной неприязни в отношениях между фарисеями и саддукеями они образовывали единое целое, которое можно назвать «финансово-жреческой олигархией» еврейского народа.Она контролировала жизнь всех евреев - как в Иудее, так и в диаспоре - и вступала от имени еврейского народа в различные отношения с остальным миром.

Глава 6. Разрушение Иерусалимского храма. Жизнь после храма

Борьба евреев за «финансовую независимость» от Рима. Разрушение храма

Налоговое бремя на простой народ росло со стороны как Рима, так и иудейских вождей. В последние десятилетия накануне разрушения храма римлянами (предсказанного Иисусом Христом) иудейские первосвященники и их окружение стали грабить свой народ не менее рьяно, чем римские чиновники и откупщики. Особенно тяжелое

время наступило после того, как в 56 г. император Клавдий предоставил Агриппе II титул царя иудейского, а в 57 г. назначил прокуратором Иудеи Феликса.«Время наступило весьма тяжелое. Сами священники заразились господствующими пороками - алчностью, распутством и кровожадностью. Особенно худой славой пользовался дом Анны, и Талмуд переполнен жалобами на эту властолюбивую касту, высшие представители которой беспощадно били, угнетали и морили голодом более скромных сынов Аарона. Целые вооруженные толпы слуг они отправляли для взимания своих законных или незаконных поборов. в это время смена титулованных первосвященников среди немногих богатых саддукейских семейств происходила так часто, что даже иудей, не живя в Иерусалиме, не мог хорошо помнить, кто же из них теперь был первосвященником. Главные священники насильственно отбирали свои десятины с молотильного гумна, и слуги их били тех, кто осмеливался противиться им.» ^[644]

После смерти императора Тиберия резко также усилилось угнетение со стороны Рима. В одном из источников отмечается, что в первой половине I в. н.э. жители Иудеи отдавали от 30 до 40 процентов своего совокупного дохода ^[645] . Скорее всего, во времена императора Клавдия и прокуратора Феликса рядовой житель Иудеи отдавал уже более половины своего совокупного дохода.

В Иудее периодически вспыхивали восстания. Целью восставших было освобождение от римского ига, причем не столько политического, сколько финансового. Прокураторов как представителей Рима в Иудее очень настораживали разные мессианские религиозные движения и партии: в них прокураторам мерещилось стремление народа освободиться от налогового ига Рима. Впрочем, в этих опасениях прокураторов был свой резон. Например, возникшая в Иудее партия зелотов прямо призывала бойкотировать уплату налогов - это была партия «налоговых протестантов». Более того, эти зелоты были, по сути, разбойниками, которые нападали на римских налоговых чиновников и местных мытарей. Не исключено, что и Иисуса Христа Понтий Пилат поначалу также принял за бунтаря, покушавшегося на налоговую систему Рима (особенно когда иудейские старейшины заявили ему, что Христос якобы объявил себя «Царем Иудейским»).

В середине первого века по РХ. социально-экономическая ситуация в Иудее накалилась. Население Иудеи отчасти не могло, а отчасти не желало платить налоги Риму. Накопилась большая задолженность перед Римской казной. Прокуратор Флор(последний римский прокуратор) подумывал о том, чтобы использовать военную силу для того, чтобы заставить население погасить долги и заставить исправно платить налоги.

При Флоре царем Иудеи был Ирод Агриппа ^[646] . Этот царь убеждал своих сограждан уплатить прошлые и текущие налоги во избежание кровопролития и утраты Иудеей даже относительной независимости. Ироду Агриппе, которого поддерживала партия саддукеев, удалось убедить в этом жителей Иудеи. Они полностью погасили свои долговые обязательства, и кровопролитие удалось предотвратить. По мнению некоторых исследователей, Флор специально обострял отношения с иудеями, чтобы, воспользовавшись их восстанием, получить право захватить казну храма ^[647] .

В конце концов Флор все-таки изъял из храма 17 талантов золота (примерно полтонны). Правда, это не было чистым «волюнтаризмом» прокуратора: некоторые исследователи утверждают, что это было сделано для погашения накопившихся недоимок по налогам.

Ситуация в Иерусалиме дополнительно обострилась в связи с завершением реконструкции Иерусалимского храма в 64 г. н.э. Как сообщают многочисленные источники, 18 тыс рабочих остались без работы. «Приток пожертвованийсо стороны иудеев диаспоры в храмовую казну стал уменьшаться» ^[648] .

Обострялись отношения между саддукеями и фарисеями - двумя основными партиями в Иудее того времени. Многие разногласия между этими партиями, как мы уже отмечали выше, определялись не религиозными и даже не политическими соображениями, а меркантильными интересами, стремлением захватить контроль над казной Иерусалимского храма.

Как считают историки, решительное действие римского чиновника Флора спровоцировало бунт, который перерос в Первую иудейскую войну. Зачинщиками военных действий против римлян были зелоты (ревнители)– наиболее непримиримая часть иудейского общества, выступавшая не за снижение налогового бремени со стороны Рима, а вообще против уплаты любых налогов (партия фарисеевне поддерживала в вопросе налогов ни саддукеев, ни зелотов; она выдвигала осторожные требования борьбы лишь с налоговыми злоупотреблениями). Многие лидеры зелотов провозглашали себя мессиями, которые подобно Моисею призваны вывести еврейский народ из рабства (прежде всего налогового) ^[649] .

К зелотам примыкали так называемые сикарии (кинжальщики).Говоря по-русски, это были разбойники, или террористы, которые избрали тактику террора, убивая мытарей и римских налоговых чиновников. Они освобождали рабов, возвращали крестьянам отнятые земельные участки, жгли суды и уничтожали долговые расписки и налоговую документацию.

На подавление бунта были брошены римские легионы под командованием Веспасиана и Тита, которые осадили Иерусалим. Римляне готовы были снять осаду города при выполнении Иудеей ультиматума, состоящего из двух пунктов: а) евреи должны признать владычество Рима над Иудеей; б) евреи должны регулярно выплачивать Риму налоги.