Капитан Брамы

Булычев Вадим Владимирович

Диски напомнили мне вытянутую эллипсом летающую тарелку. Еще рыбу камбалу. В переднюю часть «рыбки» была вставлена какая-то странная, металлическая трубочка. Такая же трубочка выходила с задней части. Но главное даже не это, сама форма «камбалы» была смутно знакомой.

Я заметил, что Капитан и отец Иван также пристально смотрят на рыбок.

— Вам ничего эти диски не напоминают? — спросил отец Иван.

— Напоминают, — ответил Капитан. — Кажется, что-то похожее было нарисовано у нас, в церкви.

— Точно, — подтвердил я.

— Верно

заметили, товарищи, — пробасил подошедший Отшельник. — Так и быть, поведаю вам о рыбках. Но не здесь. Прошу в гостиную, прошу.

Отшельник сделал выразительный жест. Мы проследовали вглубь коридора. И наткнулись на дверь, которая сама отворилась перед нами.

Мы оказались в просторной комнате, в которой ярко пылал камин. Стояли удобные кресла, низкий, длинный столик, а у стены возвышался большой шкаф, с наглухо закрытыми дверцами.

На противоположной, от шкафа, стене висело несколько картин, на которых были изображены большие птицы в ослепительно-белом оперении и с прекрасными женскими лицами. На головах у птиц были царские короны. Птицы отрешенно пели, запрокинув свои царские головы.

— О, Сирины, Алконосты и Гамаюны. Райские птицы, — сказал Капитан.

— Точно так, — подтвердил Отшельник. — Именно под такими именами они и известны вашему народу… Думаю, вы услышите их пение, на берегу моря.

— Это было бы неплохо, давно об этом мечтаю, — задумчиво сказал Капитан.

Я увидел странное существо, свернувшееся комочком у камина. Первое мгновение принял его за спящего кота. Но вот «кот», разбуженный нашими голосами, поднял свою голову и посмотрел на нас вполне человечьим лицом, от глаз заросшим шерстью.

Было в этом лице и что-то кошачье — особенно большие, немигающие глаза. И в этих глазах застыл почти животный страх. Еще я заметил тоненькие мохнатые ручки и ножки.

Что за нечисть — пронеслось в моей голове. Однако зла от странного создания не ощущалось. Скорее оно напоминало мультяшного домового, из старого советского мультика.

— Это Юппи, — пояснил Отшельник, — безобидный малый. Бедняга. Поругался со своими. Они вообще-то народец склочный. Ушел, как говорится, хлопнув дверью. Шел как раз к людям. Но на Сумрачной земле был схвачен духами тьмы. Они волокли его в курган. Но мы, — Отшельник махнул рукой в сторону тучи, — его отбили у темных. Он был страшно напуган, избит. Теперь вот лечим его сном. Да.

Юппи послушно положил свою лохматую голову на мохнатые лапы и снова заснул.

— Что же я стою, — спохватился Отшельник. — Гости, а я без угощения. Сейчас.

Отшельник вышел в коридор. Стражи неподвижно сидели в глубоких креслах и, кажется, дремали. Отец Иван последовал их примеру. И только мне и Капитану не сиделось. Капитан разглядывал райских птичек.

Я подошел к окну, за которым уже вовсю грохотало, почти беспрерывно сверкали молнии, разбрасывая вокруг себя синее пламя. Над домом Отшельника шла беловато-голубоватая громада облаков. Все это напоминало какую-то таинственную, воинственную и одновременно радостную мистерию победы.

Я посмотрел вверх, и на мгновение мне почудилось будто там, в самой верхней, озаренной солнцем кромке облаков маршируют призрачные фигуры несметного небесного воинства.

Вошел Отшельник с большим подносом в руках.

— Да, дети грома уже над нами, — сказал он мне. — Они делают свое дело, но и вам будет легче идти. А пока покушаем.

Пока ели, за окном внезапно поднялся ветер. И в этом ветре отчетливо послышались злобные, немного писклявые, как бы плачущие голоса. Отшельник сразу напрягся. Юппи проснулся и задрожал, сжавшись в комок.

— Одну минуту, товарищи, — сказал Отшельник и вышел.

— Духи с кургана пожаловали, — сказал нам Белодрев, отвечая на наш немой вопрос. — Они часто летают возле грозы. Пытаются украсть у грозы силу, для себя. Иногда их бывает много, и тогда дети грозы вынуждены вступать с ними в большую войну. Отчего воздушная стихия начинает волноваться. Возникают воздушные воронки, смертоносные смерчи. Они вредят всему живому. И это темным духам, конечно же, на руку.

Пестрый прислушался:

— Кажется, темных духов немного. Отшельник и сам справится.

Едва он это сказал, как кто-то тяжело затопотал на верхнем этаже, загрохотал по крыше.

— Это Отшельник, ух, прыткий, — пояснил нам Брат.

Послышалось громоголосое — эгей-гей. — Что-то еще, на незнакомом нам языке.

— Кто он, Отшельник? — спросил отец Иван.

— Сложно сказать, — задумчиво ответил Клен.

— Вы не знаете?

— Мы знаем, но мы не знаем в каких словах вам это поведать. Слишком разные здесь у нас песни.

— Но он больше похож на нас, чем на вас, — сказал я.

— Верно, — подтвердил Белодрев. — Одно время он жил среди вас.

— Так он человек?

Стражи пожали плечами.

— Не смотрите так на меня, — сказал нам Капитан. — Здесь я знаю не больше вашего. У меня ведь так и не хватило духу спуститься в этом месте с холма. Хотя Серебряный мне и говорил, что Отшельник может много рассказать о нашем союзе. Если захочет, конечно.

Стражи согласно закивали. В этот момент вошел Отшельник. Капли дождя блестели на его разгоряченном лице. Я прислушался — за окном шел дождь.

— Кушайте, друзья-товарищи, кушайте и слушайте, — Отшельник положил перед нами на стол ту самую «рыбку», что мы видели в коридоре, на полке.

— Это опасное оружие земляного народа. На вид как детская плевательница. Они и плюются через нее, специальными шариками. Только вот шарики эти убивают наповал.

— Наше счастье, что очень немногие владеют этим оружием. Тут требуется большая сила воли и ясность ума. Силы воли у народа земли не занимать, а вот с ясностью ума хуже. Так что большинство предпочитают простые топоры. И все равно, опасайтесь этих плевательниц.