Капитан гренадерской роты
Шрифт:
В это время Юлиана показалась в конце аллеи.
При взгляде на нее опустились глаза Анны Леопольдовны и Линара.
Но она спешила к ним, сияя весельем. Она что-то издали им кричала, чего они не расслышали в своем волнении.
Она подошла к ним, и от ее проницательного взгляда ничто не ускользнуло. Она поняла сразу, что между ее другом и Линаром произошло нечто важное, она знала, что именно, и смущалась. Ей самой первой пришла мысль о комбинации, и она ничего дурного и страшного не находила в ней. Она с чистым сердцем
Нервная дрожь пробежала по ее членам. Однако, ее опасения были напрасны. Линар и принцесса ничего ей не сказали, и разговор свелся на предполагавшийся завтра праздник, на прекрасную погоду, на то, что скоро в городе будет душно и куда бы переехать.
Проходя мимо новой калитки, в которую вошел Линар, они услышали какой-то громкий голос.
— Что же ты, с ума сошел, что ли? Как ты смеешь меня не пропускать! — раздражительно кричал кто-то. — Что ты, пьян, что-ли? Не узнаешь меня?
— Никак нет-с, ваше высочество! Как же я смею не признать вас? — раздался другой тихий и почтительный голос. — Только, по приказанию ее высочества, никого, как есть никого, не могут пропускать в эту калитку. Принцесса сама изволила устно отдать мне это приказание; хоть убейте меня, не смею.
Послышалось немецкое проклятие и голоса стихли.
— Это принц, — прошептал Линар.
— Итак что же?! — ответила Анна Леопольдовна. — Часовой исполняет мое приказание и может быть спокоен, ему ни от кого не достанется. Кажется, я могу быть хозяйкой у себя и запереть этот сад для всех.
— Но, ведь, принц может обойти и через дворец пройти сюда.
— Нет, не может — и у дворца есть часовые. Когда я гуляю, сад заперт для всех. Я разрешила гулять в нем только птицам, да и то потому, что у меня нет власти над ними. А из людей в мой сад допускается одна Юлиана и ее жених, граф Линар.
Линар и Юлиана никак не ожидали подобного заключения и оба вздрогнули. Но Анна Леопольдовна, на которую как-то электрически подействовал голос мужа, спорившего с часовым, забыла свое смущение, на нее нашло нервное состояние. Она протянула руки к своим спутникам и торжественно сказала:
— Да, так нужно! Так должно быть! Так и будет: вы жених и невеста!
Линар и Юлиана ничего не ответили ей, не взглянули друг на друга.
Несколько минут продолжалось странное, тяжелое молчание.
Принц Антон, убедясь, что часовой ни за что не пропустит его в новую калитку сада, и что из дальнейших препирательств с ним выйдет только одна неприятная и унизительная история, отправился во дворец и прошел прямо на половину Анны Леопольдовны.
— Где принцесса? — спросил он первую попавшуюся фрейлину. — Мне надо ее немедленно видеть.
— Ее высочество
Принц Антон направился к дверям, ведшим в сад, но и тут два часовых заградили ему дорогу.
Он до такой степени раздражился, что накинулся на этих часовых с кулаками. Но они стояли перед ним, скрестив ружья, как истуканы, не повертывая головы и не мигая смотрели в одну точку, если ему было угодно, он мог кричать, бить их — они не шевельнутся. Он отступил в бессильной ярости.
В эту минуту из сада к двери подошла Анна Леопольдовна в сопровождении Юлианы. Часовые немедленно отдали ей честь и пропустили.
— Что же это, наконец, такое? — начал было принц Антон.
Жена мельком взглянула на него, как в пустое пространство, и прошла мимо. Он бросился за нею.
— Что же это такое? — снова повторил он еще громче и раздражительнее.
— Потише — спокойно перебила его принцесса.
— Да, ведь, это, наконец, ни на что не похоже! — даже начинал задыхаться он от бешенства. — Это унизительно! Вы Бог знает какие порядки заводите. Я хочу гулять в саду — меня не пропускают, меня… Вы вон там, Бог знает для кого и для чего калитку проделали и доводите меня до неслыханных унижений! Передо мной часовые заграждают дорогу. Что все это, наконец, значит? Почему я не могу гулять в саду?
— Потому, что я не желаю, чтобы там гулял кто-либо, кроме меня и Юлианы, — тем же спокойным голосом прошептала принцесса.
Это раздражающее, невыносимое ее спокойствие и презрительность доводили его до исступления.
— Да вы, наконец, совершенно забываетесь! — закричал он. — Я не могу допустить этого!
— Это вы забываетесь! — отвечала Анна Леопольдовна. — И я прошу вас меня оставить.
Он сжал кулаки, его зубы стучали один о другой.
— Вас оставить?.. Я давно это сделал. Мы, кажется, в последнее время почти и не видимся, ваши двери для меня вечно заперты. Да, ведь, есть же предел всему, и я советую вам образумиться и не доводить меня…
Но она не желала его дальше слушать.
— Оставьте меня в покое, — проговорила она, — мне некогда выслушивать ваши дерзости, я утомлена… я больна… оставьте меня!
Она прошла дальше. Но он удержал Юлиану.
— Юлиана, послушайте, остановитесь, — заговорил он, — мне нужно сказать вам два слова…
Юлиана повиновалась. Анна Леопольдовна на мгновение оглянулась, но не позвала ее и скрылась за дверью.
Принц Антон огляделся; они были в пустой комнате.
Он бросился в кресло и знаком просил Юлиану сесть возле него.
— Что вам угодно, принц? — тихим и каким-то скучающим голосом спросила она.
— Да войдите же хоть вы в мое положение, — торопливо начал он. — Она живет вашим умом, вы имеете над ней такое влияние, образумьте ее, ради Бога, растолкуйте ей, до какой степени возмутительно ее поведение относительно меня.