Капитаны школы Виллоуби
Шрифт:
Старший капитан отделения мистера Вельча передал жалобу своих фагов Блумфильду, но тот едва успевал наказывать за проступки, совершаемые в его собственном отделении, а потому посоветовал своему коллеге обратиться к главному школьному капитану. Капитан отделения мистера Вельча указал Блумфильду, что в настоящий момент в школе главного капитана нет. На это Блумфильд ответил, что это «не его забота». Тем дело и кончилось.
Было ясно, что, пока школа остается без капитана, закон будет бездействовать. Такое положение не могло долго продолжаться, и все ждали скорых перемен. И действительно, классные капитаны получили от директора приказание собраться в библиотеке следующим утром.
Все понимали, что значило такое приказание, а когда в тот же день прошел слух, что Риддель приглашен к директору на чай, то всей школе стало ясно, куда дует ветер.
– Здравствуйте, Риддель! Как поживаете? – встретил Ридделя директор, когда тот после долгих колебаний решился наконец переступить порог страшной гостиной. – Это Риддель, моя милая. Кажется, ты его уже видела у нас… С моей свояченицей, мисс Стринджер, вы тоже, полагаю, знакомы…
Риддель покраснел и с внутренней дрожью подошел сначала к хозяйке, потом к другой даме, ее сестре. Обе со снисходительным видом протянули ему руку.
– Надеюсь, мистер Риддель, ваши родители в добром здравии? – деловым тоном обратилась к юноше миссис Патрик.
– Благодарю вас, они здоровы, – ответил Риддель и вдруг, спохватившись, что от смущения сказал неправду, поспешил поправиться: – То есть отец здоров, а мать хворает, – и еще больше сконфузился.
– Очень жаль это слышать, – заметила хозяйка тем же тоном, пронизывая гостя строгими глазами. – Надеюсь, по крайней мере, что нездоровье вашей матери не слишком серьезно?
– Надеюсь, что нет. Благодарю вас, мэм, – пробормотал Риддель, не замечая, что выражается не совсем точно.
– Извините, как вы сказали? – произнесла хозяйка с полуулыбкой, слегка подаваясь вперед и склонив голову набок.
– Виноват, я хотел сказать: «надеюсь, что да», – ответил Риддель, заметив свою ошибку и окончательно теряя голову.
– Вы хотите сказать, что думаете, что нездоровье вашей матушки серьезно? – неожиданно заговорила мисс Стринджер, подаваясь вперед так же, как ее сестра, и тем же тоном, только с более глубокими басовыми нотами в голосе.
– О нет, вовсе нет… надеюсь, что нет, – забормотал несчастный Риддель.
– Очень рада это слышать, – усмехнулась мисс Стринджер.
– И я тоже, – поддержала ее хозяйка.
Тут Риддель начал всерьез подумывать о бегстве. Неизвестно, на что бы он решился, но в этот момент в комнату вошла служанка с подносом, и его мысли приняли более спокойное направление.
– Садитесь к столу, Риддель, и займитесь чаем, – ласково сказал ему директор, догадавшись, должно быть, что пора прийти на выручку бедному юноше. – Расскажите мне, что говорят в школе о предстоящих шлюпочных гонках. Чья лодка должна выиграть? Как думает школа?
– Кажется, большинство стоит за лодку Паррета, – ответил Риддель, благодарно взглянув на своего избавителя.
– По всей вероятности, мистер Риддель хочет сказать «за лодку мистера Паррета», – заметила миссис Патрик самым мягким тоном, но подчеркивая слово «мистера».
– Виноват, я ошибся, – поспешил поправиться Риддель.
– Полагаю, нам будет очень недоставать Виндгама, – продолжал директор, делая вид, что не слышал замечания жены.
– Нам и теперь его недостает.
Удивительно, как Риддель сумел произнести такую связную фразу, если принять во внимание, что в этот момент он лавировал перед мисс Стринджер, которая, стоя напротив него, торжественно ждала, чтобы он пропустил ее к чайному столу. Юноша почувствовал облегчение, когда чай был разлит и он смог заняться своей чашкой и не видеть обращенных на него пристальных взглядов хозяек.
– Кажется, вы не любитель общественных игр? – спросил Ридделя директор после небольшой паузы.
– Вы правы, сэр, – ответил Риддель, упорно избегая смотреть на дам.
– Я нахожу, что физические упражнения принесли бы вам большую пользу.
– Глядя на мистера Ридделя, можно предположить, что он слишком много времени уделяет умственным занятиям, – заметила хозяйка.
На эту фразу, которая могла бы служить комплиментом, но по тону больше походила на выговор, Риддель уже решительно не нашел, что ответить, и от смущения чуть не захлебнулся горячим чаем.
– Не говоря уже о вашем здоровье, – продолжал директор. – Я думаю, что и ваши отношения с товарищами были бы лучше, если бы вы принимали больше участия в их развлечениях.
– Я сам это иногда чувствую, сэр, – согласился Риддель, в его голосе звучали искренние нотки.
– Надеюсь, мистер Риддель, что не боязнь за свое здоровье мешает вам принимать участие в этих столь полезных упражнениях? – обратилась к Ридделю хозяйка.
– Виноват, мэм, боюсь, я не понял вашего вопроса, – вновь растерялся Риддель.
Миссис Патрик не любила, чтобы ее переспрашивали. Она была уверена, что ее речь всегда ясна и не нуждается в повторениях. Она повторила свою фразу несколько медленнее и в тех же выражениях:
– Надеюсь, что не боязнь за свое здоровье мешает вам участвовать в этих столь полезных упражнениях?
Риддель подумал немного и ответил с торжествующим видом человека, с успехом вышедшего из трудного испытания:
– Благодарю вас, мэм, я совершенно здоров.
– Очень рада это слышать, – произнесла хозяйка весьма холодно, потому что фраза Ридделя показалась ей суховатой и произнесенной не к месту.
– И я тоже, – отозвалась из-за чайника сестра хозяйки.
Наступило молчание. Риддель желал бы, чтобы оно длилось до его ухода. Не будь в комнате дам, он с удовольствием поговорил бы с директором о делах школы, но в нынешних обстоятельствах оставалось только молчать и терпеливо ждать конца испытания. Он едва сумел скрыть свою радость, когда пробило одиннадцать часов и он смог встать и уйти.
В этот вечер Риддель лег спать с жестокой головной болью. Но, прежде чем он ушел, директор успел шепнуть ему в передней: