Капкан для демона
Шрифт:
Границы старых и новых королевств менялись сотни раз. Маленькие королевства появлялись и исчезали с невероятной скоростью. Пока люди пытались спасти свои жизни от потопа, такого не было, но потом междоусобицы вспыхивали повсеместно. Мир изменился, и каждый, кто чувствовал в себе силу, стремился стать королём.
До появления в Сальсирии богини Краонгры этот мир тонул не только в солёной воде, но и в панике, ужасе и взаимной ненависти. Он погибал во всех смыслах этого слова. Но многое ли изменилось, когда Океан остановился, а магия и драконы вернулись? Краонгра спасла остатки земель, но не людей, которые на них жили. Даже богам не под силу спасти то, что уничтожает само себя.
Хаос длился
Разве достойна какая-то бывшая акильфийская целительница такого могущества? Разве могла она получить его честным путём? Не она ли приказывает драконам нападать на людей? Не её ли колдовство сталкивает мирных соседей лбами, заставляя их начинать кровопролитные войны по пустячным поводам? А кто снова заговорил об отмене рабства, когда на нём держится экономика всех крупных королевств? Что это, если не попытка получить власть над всем миром? Что скажут короли, когда Вея Колехорт поставит их на колени и объявит себя Императрицей? Может, пора объединиться и положить этому конец? Какого наказания заслуживает тот, кто замахнулся на титул Императора Сальсирии для себя, а не для законного правителя Тсалитана?
За такое кощунство наказание может быть только одно – род Колехортов должен полностью прекратить своё существование.
Глава 1
– Чушь какая-то, – проворчала Навина себе под нос, надеясь, что сопровождающий не услышит эти слова.
Но лорд Генри Луд всё услышал. Вперил в неё свои злобные поросячьи глазки и дёрнул щекой, поправляя пенсне.
– Вы что-то сказали, юная леди?
– Я чихнула, – виновато заморгала девушка. – Простите. Простудилась, наверное, в пути.
Старичок окинул недоверчивым взглядом её меховую накидку и вопросительно приподнял ту из бровей, которая не придерживала стеклянную линзу.
– Шутить изволите?
– Нет, – с невинным видом отозвалась Навина. – Это у вас в Тсалитане круглый год лето и жара, а у нас в Иллиафии ещё зима не закончилась. Я же не весь месяц по благоухающим садам путешествовала, чтобы добраться сюда, правильно? А в Хейнорме вообще холодный ветер беспрепятственно гуляет с запада на восток и обратно.
Для большей убедительности она несколько раз кашлянула в кулак и потрогала взмокший лоб рукой – не начался ли жар? Лорд Генри тоже потрогал её лоб и недовольно поморщился.
– Вам нужно было переодеться ещё на перевале. В этих мехах вы сваритесь раньше, чем мы доедем до Тсалара. Хотя бы накидку снимите.
– Мне холодно, – солгала Навина и снова уставилась на проплывающий мимо унылый тсалитанский пейзаж.
Давным-давно семья Тир была чуть ли не самой знатной в Иллиафии, но время и бедствия отняли у благородного рода практически всё. Красивая родословная и громкое имя утратили свою ценность одновременно с истощением кошелька. Нынешний король считал обнищавшую аристократию бесполезным мусором и относился к таким подданным с величайшим презрением. В его замке в Гоотарне двери открывались только для тех, кто был богат. Отец рассказывал Навине, что при прежнем короле всё было иначе. Тот король ценил верность и заботился о своём народе. Несмотря на трудное финансовое положение и регулярные набеги кьорвигов на побережье, он для всех находил если не возможность поддержки, то хотя бы доброе слово. Даже в суровые зимы в его королевстве никто не голодал. Но тот король умер два с половиной года назад – как раз в то время, когда меллеорские ведьмы объявили Вею Колехорт божеством. На поклон к ней в Меллерию от Иллиафии прибыли лишь послы, поскольку новый король не счёл для себя допустимым кланяться дочери шлюхи.
Леди Вея была акильфийской целительницей. Она появилась на свет от союза главы клана акильфов Тангура Кога и его наложницы – колдуньи Аллелии. Акильфы – клан колдунов, изгнанных из Сеаркаты. Преступники. Глава клана – их главный надзиратель. Акильфадия – крошечный полуостров, ставший для изгнанников домом и тюрьмой. Тогда всё было не так, как теперь. Теперь Акильфадией называется весь остров Сеар, и Вея Колехорт – больше, чем королева этого острова. Божество она или нет, но нынешний король Иллиафии даже ногтя на мизинце её ноги не стоит. Эта женщина заботится не только о своём народе – она пытается весь мир изменить к лучшему. А что в это время делает иллиафский правитель? Он по частям продаёт своё королевство Тсалитану! Его народ сам подставляет плоть под рабское клеймо, потому что рабов хозяева хотя бы кормят.
Он продал Гильдии работорговцев и Навину Тир тоже. Она – единственная дочь своих родителей. Всю прибыль от этой сделки за вычетом законного налога должна была получить её семья, но золото утекло в карман короля. Мама болеет, ей нужны лекарства. Отец четыре года назад в бою с кьорвигами лишился правой руки и одного глаза – он уже не способен обеспечивать семью. Прежний король назначил покалеченному воину небольшое содержание, но его сын отнял и это. А теперь с родителями нет и Навины, которая работала на ферме и была в состоянии прокормить родных.
Она не стеснялась того, что её род давно утратил лоск иллиафской знати. В Иллиафии подобное случилось со многими семьями. На севере сложно что-либо производить или выращивать, там климат суровый, а кьорвиги ещё и порты не оставляли в покое со времён потопа. Теперь кьорвигов нет, за что весь мир должен быть благодарен Вее Колехорт, но за два тысячелетия бедствий от северного королевства мало что осталось. На словах оно красивое и величественное, а на деле – безжизненная пустошь. Если бы не явный интерес Тсалитана, Хейнорм уже давно и без боя заграбастал бы эти земли себе.
Навине не было стыдно ни за свою семью, ни за бедное платье, в котором она покинула родительский дом. Единственный тёплый плащ девушка оставила больной матери, а накидку из дорогого лисьего меха ей дали работорговцы – чтобы приобретение не околело в дороге от холода. Грязное море на севере в это время года сильно штормило, поэтому путешествовать в Тсалитан предстояло обозом – в открытой повозке вместе с другими рабами. Таких повозок было четыре – по шесть человек в каждой. И возничий. Работорговцы передвигались верхом. Они были хорошо вооружены, но нападения не опасались, поскольку никто в здравом уме не рискнул бы разевать рот на собственность Тсалитана. Оружие нужно было для защиты от диких зверей – они повсюду водились в большом количестве.