Капкан для демона
Шрифт:
– Я слышала, что Храмы Даар строились для воспитания покорности судьбе в будущих жёнах лордов рода Хараган, – решила девушка поделиться с ним своими знаниями. – Таких Храмов было четыре, а новый наследник рода в каждом поколении рождался всего один, поэтому нужда в большом количестве потенциальных невест отсутствовала. У нас в Иллиафии Храм закрылся первым, а ваш остался последним действующим, потому что его очень ловко переделали в бордель.
Лорд Генри скривился так, будто ему предложили съесть что-то на редкость гадкое.
– Я бы посоветовал не произносить подобных слов в стенах Храма, когда вы там окажетесь.
– А мы разве не в Город Рабов едем? – удивилась Навина.
– А разве это не очевидно? – язвительно отозвался старик. – Если бы вас ждали в Городе Рабов, как тех, с кем вы проделали большую часть пути, стал бы я тратить время на это утомительное путешествие?
«Надо бежать», – решила девушка. О Храме Даар она не слышала ничего лестного. Рабыни, попадавшие за пределы его стен, становились собственностью оракулов, и после этого их уже нельзя было выкупить, а Навина хотела вернуться домой. Удирать по виноградникам глупо – старик вдогонку не пустится, а вот возничий не только в два счёта догонит измученную долгой дорогой беглянку, но ещё и поколотит её в очередной раз. Голова и после первого удара до сих пор побаливает, хотя с тех пор уже почти две недели прошло. Второй такой удар может оказаться смертельным. Порт – лучший выход. В порту должно быть многолюдно, и там легче спрятаться. В крайнем случае можно даже в воду прыгнуть – забиться в какой-нибудь укромный угол и мокнуть там, пока не минует опасность. До темноты, например. А потом осторожно выбраться на берег и найти способ связаться с послом Акильфадии – он живёт где-то в столице, но у него есть свой корабль. Акильфадия к западу от Тсалитана находится, поэтому корабль должен быть именно в этом порту. Если, конечно, он не отправился куда-нибудь в плавание. А если не получится его отыскать, придётся очень трудно – беглых рабов не щадят. В таком случае лучше будет умереть, поскольку становиться вечной узницей Храма и наложницей для любого желающего Навина точно не собиралась.
«Не знаю, как сейчас, но говорят, что раньше там целые представления разыгрывали о Хараганах. Самым дорогим удовольствием было задушить роженицу сразу после того, как младенец появится на свет. Или не задушить, а каким-нибудь другим способом прикончить. Тсалитанская знать такие развлечения любит», – вспомнила Навина слова жены фермера, давшего ей работу. В Иллиафии все знали – если девушка попала в Храм Даар, она оттуда уже никогда не вернётся. Быстрая смерть от собственной руки и правда лучше такой судьбы. Следовало задуматься об этом раньше, а не полагать наивно, что родители успеют передать Колехортам просьбу об освобождении дочери. Нельзя надеяться на милость богов, которые давно уже глухи и слепы.
Остаток пути до портового города Навина провела в размышлениях о способах побега. С одной стороны, в городе проще спрятаться, а с другой – там наверняка есть стража, которой владелец рабыни может пожаловаться на беглянку. Но её ещё не клеймили, а человек без рабского клейма рабом по законам любого королевства не считается. Если бы не клочок пергамента, на котором отец поставил свою подпись, можно было бы вообще заявить о похищении, но это ведь Тсалитан, а не Иллиафия – здесь правыми могут быть только свои подданные.
Когда впереди показалась серая полоса городской стены, песчаная буря поравнялась с путешественниками. До этого ветер был горячим, но не слишком сильным, а теперь он начал резкими рывками бросать в лица путников пригоршни песка и пыли. Дышать стало тяжелее, но в столичном городе Тсалар, который находился в нескольких милях к востоку от порта, было, наверное, и того хуже.
– Прикрой лицо, пока песка не наглоталась, – раздражённо приказал лорд Генри, напрочь забыв о манерах.
– По восточному берегу идёт. С юга, – оценил возничий направление ветра. – Нас только краем зацепит, но придётся торчать в таверне несколько часов. Может, сразу ночлег поищем?
– Нет, – отрезал старик, убрав пенсне в нагрудный карман и натянув на нос шейный платок. – Мы и так слишком много времени потеряли из-за клятых северных штормов. Дождёмся, когда будет отчётливо видно башни Храма, и сразу же выдвинемся в путь.
Они торопились. Дурное предчувствие сдавило грудь Навины с новой силой – к чему такая спешка? У оракулов Тсалитана есть провидцы – может, дело в этом? Такое уже случалось раньше. У одного из именитых тсалитанских лордов долго не было детей, и провидцы назвали ему имена дюжины женщин, соитие с которыми позволит заполучить наследника. Ходили слухи, что этот лорд целое состояние отвалил работорговцам за то, чтобы они доставили к нему всех несчастных до единой. Их по всем королевствам искали. Правда, пока ещё не было подтверждения тому, что провидцы оказались правы. Что, если они и о Навине Тир сделали подобное предсказание? Кто на самом деле её купил?
– А могу я узнать, для кого вы так стараетесь? – не слишком деликатно обратилась она к старому лорду, прикрывая глаза рукой от ветра.
– Не можешь, – отрезал старик и блеснул в её сторону жёстким взглядом. – Кажется, я велел тебе прикрыть лицо.
Девушка осмотрела своё старое платье, прицениваясь, откуда бы оторвать лоскут ткани, чтобы выполнить приказ, но лорд Генри её опередил – вынул из кармана шёлковый синий платок и бросил ей на колени. С каждой минутой ветер становился всё сильнее, поэтому отказываться от столь щедрого подарка было глупо. Пыль уже успела набиться в нос так, что приходилось дышать ртом, а от этого начинался кашель. Горячие песчинки больно секли открытую кожу лица и рук. В Иллиафии зимой тоже бывают бури – снежные. «Отец рассказывал, что когда-то в нашем роду были маги, которые умели усмирять ветер. Один из этих магов даже титул боевого имел», – вспомнила Навина. Может, дело в этом? Может, наследный магический дар далёких предков не канул в небытие, и оракулы знают, как вновь открыть его в потомках? Зачем? Хотят обучить новых боевых магов, чтобы уничтожить Колехортов?
Нет ничего хуже сомнений и неопределённости. Куда приятнее было наивно полагать, что появление на пороге членов Гильдии работорговцев оказалось случайным. Эти люди по всем островам шастают в поисках живого товара. Король Иллиафии мог просто ткнуть пальцем в сторону обнищавшей знати, указав таким образом выгодное для него направление поисков. Это был бы лучший из всех возможных вариантов, поскольку в нём не усматривалось наличие конкретной цели. Увы, теперь о таком благополучном раскладе приходилось только мечтать.
Портовый город, затянутый пыльной мглой, показался Навине огромным и безжизненным. Буря практически всех обитателей этого мрачного места загнала за надёжные стены домов, трактиров и постоялых дворов. Но лорд Генри Луд не стал бы пережидать даже большее ненастье в грязном портовом кабаке – это было ниже его достоинства. Возничий, судя по всему, знал привычки своего хозяина очень хорошо – он не остановил лошадей до тех пор, пока экипаж не выкатился на большую площадь, где находились торговые павильоны и приличная гостиница. Лорд Луд даже счёл необходимым оплатить номер, чтобы привести в порядок свой дорожный костюм и позволить Навине хотя бы умыться.
– Сиди здесь, – резко приказал он девушке, впустив её в помещение, обставленное без роскоши, но со вкусом.
Навина и спросить-то его ни о чём не успела – дверь захлопнулась прямо перед её носом, а в замочной скважине снаружи провернулся ключ. Старик запер её. Он стал раздражительным, потому что устал. А ещё из-за бури его костюм сильно испачкался – это, наверное, злило старого лорда больше всего.
Песка и правда было много – он набился в волосы и складки одежды. Навина отряхнула платье на входе в гостиницу, но песок всё равно продолжал сыпаться на пол. Для того, чтобы привести себя в порядок, одного только умывания было мало – нужно вымыться полностью и хорошенько почистить все вещи. Уважая труд горничных, девушка так и осталась стоять у закрытой двери, чтобы не пачкать ковры и добротную мебель. Да, работа гостиничной прислуги оплачивается, но это не означает, что постояльцы могут без зазрения совести превращать номера в свинарники. Богатым господам, возможно, и всё равно, но Навине было жаль тех работяг, которые гнут спины, убирая грязь за такими гостями.