Капкан для лешего

Исхизов Михаил Давыдович

– Так я же вам все время говорю, сколько помню, не было у нас ничего такого.

Бурята прочесал всю траву под кустами орешника, и собрал еще немало ореховой скорлупы. Тоже вещественное доказательство. Правда, хватило бы и десятка скорлупок, чтобы потом выложить их перед преступником и сказать ему с загадочной улыбкой: "Мы каждый твой шаг знаем, так что не отпирайся, рассказывай все подробно". Но вещдоки есть вещдоки, все собранное опять ссыпали в карман Гудиму, и Бурята снова стал шарить в траве. Неожиданно для спутников своих он вскоре издал радостный вопль.

– Чего такое?
– подскочил к

нему Гудим.

– А вот!
– счастливый Бурята поднял руку, в которой держал очки в неказистой белой пластмассовой оправе.

– Ну-ка, - потянулся Гудим.

– Подожди!
– остановил его Бурята. Это была не какая-то скорлупа, а солидный вещдок, и он не собирался отдавать его даже брату.
– Кто-то из грабителей потерял. Факт. Дядя, знакомая вещь? Видел их у кого-нибудь?

Он взял очки двумя пальцами за сложенные дужки и показал их Ставру.

– Дай-ка, - протянул руку леший.

Ему Бурята очки вынужден был дать. Если Ставр сейчас очки опознает, то и Операцию "Капкан для лешего" можно считать успешно законченной.

Ставр повертел очки, оглядел их и вернул племяннику.

– Вроде бы, такие, ни у кого и не видел.

– Кто у вас вообще очки носит?
– спросил Гудим.
– Из ближайшего, так сказать, окружения.

– Из ближайшего, немец носит, Клямке. Только у него не такие, у него оправа красивая, и стекла побольше этих, - Ставр показал пальцами, какими, по его мнению, выглядели стекла у очков у Клямке.
– Солидные очки.

– Еще!
– потребовал Гудим. Он и сам помнил, какие у немца очки.

– Хрол очки носит. Леший с пятого околотка. У него - простенькие, вроде этих.

– Может они и есть?

– Не скажу, не приглядывался. Но похожи.

– Ладно, к Хролу мы еще вернемся, кто еще?

– Из ближайшего...
– Ставр улыбнулся.
– Никодим очками балуется.

– Домовой?! Он, когда провожал нас в Лес, без очков был.

– Но у Никодима не такие, - продолжал Ставр.
– У него большие, как у Клямке, - Ставр еще раз осмотрел найденные Бурятой очки.
– Оправа у него не такая, желтая, под кость. И стекла толстые. Не его это очки.

Бурята развернул дужки и надел очки. Они пришлись ему как раз впору. Он посмотрел на свою руку. Поднес ее поближе к глазам, потом отодвинул подальше.

– Для близорукого. Домовой у вас близорукий?

– Нормальное у Никодима зрение, - разочаровал Буряту Ставр.

– Почему он очки носит?!
– продолжал допытываться леший.

– Так это же Никодим, его знать надо. У них в школе больше половины учителей в очках ходит. Он под них и подстраивается: домовой, у кого живет, тому и подражает. А очки, Еропка верно говорит, учитель географии потерял. И махнул на них рукой. У него в запасе были другие. Никодим эти очки через полгода нашел, в стойке, где географические карты хранились. Он тогда приходил советоваться: отдать очки хозяину, или оставить их себе. Уж очень ему хотелось очки иметь, чтобы быть похожим на учителя. Мы так решили: раз у географа другие очки есть, получше тех, что потерял, а про эти он и думать забыл, пусть домовой их себе оставит. Вроде как премия ему вышла за хорошую службу. С тех пор Никодим с очками и мучается. Этот учитель географии полуслепой, без очков ничего не видит. А Никодим ничего не видит в очках. Но носит. Считает, что в них он на учителя похож. Когда надо что-нибудь разглядеть, он очки снимает.

– Никодим или не Никодим, в этом мы разберемся. Пока у нас подозреваемых несколько, - решил Бурята.
– Есть вещественное доказательство - очки. А очки имеют хозяина. Понимаешь, дядя, у очков нет такой привычки, чтобы самим по лесу гулять и как раз в том месте, где ограбление произошло. Мы вынуждены считать, что очки уронил здесь один из грабителей, и они полностью его изобличают. И, будь уверен, дядя, мы хозяина этих очков найдем. Если нужно будет, по всему Лесу пройдем, каждому примеряем, но хозяина найдем. Еще кто в лесу очками пользуется?

– Да, из ближайших, вроде все.

– А не из ближайших?

– Пущевики конечно. Они все поголовно наукой занимаются. Умные. Все время какие-то опыты проводят, что-то изучают, высчитывают и глаза у них порченные, многие очки носят, - Ставр задумался.
– Разные у них очки. Некоторые даже с цепочкой, на шею вешают, - и, увидев недоумение в глазах племянников, пояснил: - чтобы, когда снимаешь не потерять.

– И это учтем. Еще!

– Все. Больше никого не припомню. Хотя вполне может быть, что еще у кого-то очки есть.

– Понятно.
– Бурята аккуратно положил очки во внутренний карман куртки.
– Пойдем дальше. Ты считаешь, что их было двое?
– спросил он Ставра.

– Должно быть все-таки трое, - поразмыслив, ответил тот.

– Ты недавно сказал, что двое, - напомнил Бурята.

– Двое здесь стояли. Я и сейчас это говорю. Но должен быть и третий. Они отсюда не могли за землянкой наблюдать.

Бурята приподнялся на цыпочки, пытаясь разглядеть землянку, поверх куста. Но куст был густ, высок и леший ничего не увидел.

– Точно, не видно ее отсюда.

– Еще один был. Эти двое ждали здесь, за кустами прятались, а третий за землянкой наблюдал, чтобы подать сигнал, когда я уйду. Давайте поищем, где он прятался, - предложил Ставр.

Гудим тем временем обошел куст.

– Вот откуда землянку видно! Как на ладони. Посмотрите.

Ставр и Бурята подошли к нему. Действительно, за орешником разлеглась поляна. Если наблюдать за землянкой, то лучшего места не найти. Отсюда прекрасно был виден вход в жилище Ставра, и дуб, нависший над ним, и бревна, что лежали под дубом, и тропинка, ведущая к землянке из леса. Незамеченным выйти из землянки, или войти в нее, было совершенно невозможно.

– Место для наблюдения очень подходящее, - Ставр оглядел поляну.
– Только слишком открытое. Спрятаться негде. Я бы этого наблюдателя сразу увидел. Не смотрел бы в его сторону и все равно увидел. Но и от них, - Ставр кивнул в сторону утоптанной у орешника травы, - он далеко отойти не мог. Интересно получается... Вы ребята постойте здесь, а я пройду, на травку посмотрю. Все-таки он где-то здесь должен был прятаться.

Леший, склонил голову и медленно стал делать круги по поляне, внимательно глядя себе под ноги. Кажется, к каждой травинке присматривался, прикидывал на месте ли она, не нарушил ли кто-то ее покой. Несколько раз наклонялся, однажды даже на колени опустился и начал ощупывать траву рукой. Наконец он, кажется, что-то нашел.