Капкан для лешего
Шрифт:
– Так украли ведь.
– Украли, - согласился леший.
– Подумай, вспомни, может быть, кто-то тебя спрашивал, сколько они стоят, или интересовался, где ты их хранишь, или еще какой-нибудь разговор о зернах заводил?
Ставр тут же хотел ответить, что никто о зернах не расспрашивал, но Бурята остановил его:
– Ты только не торопись, подумай сначала, как следует. Может, ты тогда внимания на это не обратил, а разговор был.
Старый леший послушно стал думать.
– Припомнил, - наконец сердито сказал он.
– Ну!?
– один голос воскликнули братья.
– Со всеми говорил. Со всеми лешими, и с Никодимом говорил, и с Филиппом и с пущевиками, и почти с каждым, кто в гости заглядывал и кого в Лесу встречал. Даже с моховиками. Вчера говорил, и на той неделе говорил, и год тому назад, и десять лет. Сколько живу в Лесу, столько о зернах лингко и говорим. О чем нам еще говорить, если не об этих зернах. Вот только с Ауком не говорил, - грустно добавил он.
– Но тот и так знает, где зерна лежат.
– Пожалуй, верно, - Гудиму такое не понравилось, но выглядела эта линия следствия безнадежно.
– С этой стороны нам не зайти.
Бурята согласно кивнул.
– Давай прикинем, что у нас с вещдоками, - предложил Гудим.
– Кое-чего все-таки добыли.
Вещдоков было навалом.
– Значит, что мы имеем, - начал перечислять Бурята.
– Прежде всего мы имеем следы лаптей в землянке. Три слабых отпечатка. Но лапти, они лапти и есть. По их отпечаткам хозяина не определишь. А земля, которую воры принесли на обуви, кое-чего рассказать может. Ну-ка, давай ее сюда, - попросил он брата.
Гудим достал пакетик с землей, развернул его и стал рассматривать.
– Земля черная, сухая. По-моему супесь. Здесь и песчинки попадаются, и обрывок сухой травки есть.
– Дядя, ты здесь все знаешь. Скажи, где у вас такая земля имеется?
– поинтересовался Бурята.
– И выясним мы, откуда вор явился, по каким тропкам он к твоей землянке добирался.
– Ставр долго землю не рассматривал. Глянул и вернул пакет Гудиму.
– Вот она, здесь, у входа в землянку, - кивнул он.
– Отсюда земля.
– Это точно?
– растерялся Бурята.
– Куда уж точней. А вообще у нас пол-леса такой земли. Супесь. И перед землянкой тоже. Не веришь, можешь посмотреть.
Не верить старому лешему не было никакого резона. Но братья все-таки осмотрели землю у входа в землянку. Прав был Ставр, точно такая же земля. Вещдок этот, как и следы, никакой ясности не вносил. Такие вещдоки даже после задержания преступника не могли служить доказательством. С ореховой скорлупы, пока тоже ничего не возьмешь... Но имелись и вещдоки, совершенно железные: волос, обрывок нитки и, конечно, очки. К ним и вернулись сыщики.
– Об этом что скажешь?
– спросил Бурята Ставра, разворачивая перед ним пакет, где хранилась драгоценная находка.
– Волос...
– Черный, - подсказал Гудим.
– Черный, - подтвердил Ставр, входя во вкус расследования.
– Черный и длинный.
– Ты нам и расскажи: у кого в вашем Лесу черные волосы?
– попросил Бурята.
– Только не торопись, подумай и вспомни, у кого в вашем лесу черные волосы?
– повторил он.
– От этого волоса, если точно его определить, прямую дорожку к голове преступника проложить можно.
Ставр послушно задумался. Всех перебрал: и знакомых и незнакомых, и тех кого много лет знал, и тех, кто приходил в Лес, на короткое время, в полнолуние.
– Значит такое дело, - наконец стал он рассказывать.
– У нас все светловолосые. У всех леших волосы одинаковые: светлые и зеленью отдают, как ваши. Они колер леса сохраняют. Русалки все как одна натуральные блондинки: у одних волосы светлые, как полова, другие рыжие. Но ни одной, чтобы красилась. Блондинки, значит. Моховики - те, все до единого рыжие. Конопатые и рыжие. У них, отродясь, ни одного моховика черноволосого не было. Пелга тоже рыжая. У пущевиков черноволосые есть. И блондины есть, и брюнеты и шатены. У них породы нет: пущевики всякими бывают.
– Это точно?
– переспросил Бурята.
– Абсолютно точно, хоть у кого спросите, у пущевиков черноволосые есть, - подтвердил Ставр.
– Некоторые длинные волосы носят, а некоторые короткие. У них обычаев нет: одни стригутся коротко, другие волосы до плеч отпускают. Есть и совсем лысые. Да вы и сами увидите, они в наши места часто забегают. Почти каждый день кто-нибудь является березового сока попить. Кто же еще? Банник... Этот белобрысый. И бородка светлая и волосы на голове...
– Дядя, а домовой ваш, Никодим, тоже бородку носит. Вроде она у него черная, - вспомнил Бурята. Я, правда, не особенно присматривался, но кажется мне - черная.
– А мне кажется, что светлая,- задумался Гудим.
– Светлая, Гудим правильно говорит, - подтвердил Ставр.
– А среди тех, кто заглядывает к нам в полнолуние, бывают черноволосые, только сейчас никого из них в лесу нет.
– Вот это под большим вопросом, - не согласился Бурята.
– Один из воров по Лесу ходить не умеет. Ты сам видел. За крючки шиповника цепляется, на сухие ветки наступает. Значит, есть в Лесу хоть один чужой. И вполне возможно - черноволосый.
– Еропка какого-то полевика упоминал?
– Белобрысый, - отмахнулся Ставр.
– Знаю я его. У него волосы как овсяная солома в копешке, во все стороны торчат, и цвета такого же.
– У водяного, какие волосы?
– поинтересовался Бурята.
– У Филиппа?
– Ставр усмехнулся.
– Филипп у нас модник. У него постоянного цвета волос нет. Он же все время путешествует. У него родня по всему свету разбросана, вот он к ним постоянно и мотается. А то еще на экскурсию куда-нибудь, или на курорт. Так он подстраивается под те места, в которых бывает. Красит волосы. Краску достает где-то особую, несмывающуюся и красит. То в зеленый цвет, то в желтый, то в голубой. Однажды, даже, в красный выкрасил. Ну, смехота, как пожар на голове. Я и забыл, какой у него настоящий цвет волос.