Капкан для оборотня
Шрифт:
— Глянь, кто здесь, — рыхлый парень с отекшими расплывчатыми чертами лица, пьяно ухмыляясь, направился к валуну, — какая шмара!
Романтика ночи вмиг ушла прочь — парень с девушкой дружно спрыгнули с камня и встревоженно смотрели на неожиданных пришельцев.
— Ребята, — стараясь казаться спокойным, начал парень, вновь набрасывая свою куртку на плечи девушки, — по-моему, мы вам ничем не мешаем.
— Ты мешаешь, — юный толстяк хохотнул и отбросил бутылку в сторону, — чувиха твоя пригодится, а вот ты здесь ни к чему. Вали отсюда, да по-быстрому.
— Пойдем, Лена, — парень потянул девушку за руку, уже понимая, что добром это не кончится.
— Нет! Пойдешь ты, а она останется, — рыхлый схватил девушку за другую руку, а свободной рукой сильно толкнул парня в грудь.
Тот на мгновение потерял равновесие, затем выпрямился, оттолкнул девушку к дороге и, видя быстро обступающие их фигуры, начал с рыхлого. Сильный удар в челюсть поверг толстяка наземь, и он что-то пьяно и обиженно замычал.
— Беги, Лена! — парень ловко уклонился от бокового удара, ударил в ответ и, судя по вскрику, попал. Отваги ему было не занимать, сноровка к дракам просматривалась, но противников было слишком много. Его сопротивление было сломлено менее чем за минуту. Парня сбили с ног, и каждый старался подло попасть тупыми носами плотных туристских ботинок в лицо поверженного, распаляясь и грязно ругаясь при этом.
Подползший толстяк схватил с земли бутылку и ударил с размаха лежащего по голове. Парень в это время пытался приподняться, и удар пришелся ему в затылок — он вновь упал, а бутылка при этом рассыпалась на части. Другая подобранная бутылка попала уже в висок, после чего одинокий защитник уронил окровавленную голову в густую зелень травы и затих.
— Ступа! Ты же его убил… — долговязый парень, блеснув в свете звезд золотыми коронками, озабоченно вглядывался в белеющее, с потеками крови, лицо лежащего.
— Хрен с ним, — ожесточенно прохрипел рыхлый, — давай-ка сбросим в реку, пускай сдохнет.
Он стоял на коленях, сплевывая на землю, и продолжал, — а с девахой позабавимся… Вот, сволочь, внизу все зубы шатаются и кровь сочится… Давай, Пашот, действуй…
— Ладно. Димон, хватай за ноги, Юрча — за руки… Взяли… Раскачали… Раз, два, три, — командовал золотозубый.
Тело упало в реку с глухим плеском, и вода тотчас сомкнулась над ним, а течение растянуло круги, скрывая последние следы.
Трое на берегу некоторое время подождали, всматриваясь вниз по течению, но река не отдала принятое.
— Все. Готов, — длинный повернулся к уже вставшему на ноги толстяку, — имей в виду он — на тебе.
— Испугал… — тот грязно выругался и отряхнулся. — А где телка, неужели сбежала?
— Держу, — пятый участник нападения также грязно выругался, — кусается и царапается, сука, как кошка…
— Тащи ее в кусты…
Тишина ожила треском ломающихся сучьев и пронзительным девичьим криком, который внезапно оборвался.
— Стой, — скомандовал оставшийся у валуна золотозубый, — давайте все в машину. И бабу тоже. Отъедем в лесок — нечего здесь следить…
Река продолжала свой
И вода, сжалившись, вытолкнула обреченного на поверхность.
Человек всплыл, надсадно кашляя и отплевываясь, и поплыл к берегу. Он с трудом, на коленях, выбрался на местами заболоченную, с илистыми наносами, почву и бессильно ничком упал на песок.
Вокруг было тихо, лишь плеск речных волн мерной чередой нарушал ночной покой.
Внезапно человек вздрогнул, по его телу пошли судороги, руки стали цепляться за мокрую грязь. Парень приподнялся на колени, и его стало рвать: долго и мучительно, в том числе речной тиной.
Наконец, глаза его открылись, и он дико осмотрелся по сторонам. Звездное небо нависло сурово и неприветливо, а река глухо урчала, то ли сожалея об отданной жертве, то ли напоминая о пережитой опасности.
— Лена… — в хриплом голосе послышалась крайняя тревога.
Паренек сразу вспомнил о случившемся, и стал озираться вокруг, соображая, где же он сейчас находится.
Затем он решительно вновь бросился в воду и поплыл на левый высокий берег. Будучи неплохим пловцом, он переплыл стремнину наискосок за несколько минут…
Но было уже поздно. На берегу у валуна — никого. О случившейся трагедии напоминала лишь потоптанная в схватке трава, да обломанные ветви кустов. Он поднял свою курточку, валявшуюся подле зарослей кустарника, машинально отряхнул ее и внимательно прислушался.
Всхлипы реки не добавили ему оптимизма.
— Лена-а-а! — закричал он уже с тоской и с пониманием того, что случилось что-то ужасное.
Со стороны дороги донесся шум пронесшегося по шоссе автомобиля. Парень медленно побрел к дороге…
Грузовик был уже довольно стар, но судя сноровистости движения, присмотрен. В кабине грузовика ехали, покачиваясь на неровной дороге, водитель с усами под Владимира Мулявина и мокрый паренек.
— Искупался, что ли, — водитель попутного грузовика искоса посматривал на потемневшие от воды джинсы и рубашку. У ног подобранного им ночного скитальца скопилась небольшая лужица.
— Да… — машинально подтвердил попутчик, — то есть, нет! Сбросили в воду, сбили с ног. Гады! Сволочи…
— Хулиганье?
— Твари пьяные! Подонки!
— Вот мерзавцы! Я бы их… — громадные, потемневшие от машинной возни, кисти рук обхватили баранку и сжали ее до побеления костяшек.
Некоторое время оба ехали молча. Мотор гудел мощно и успокаивающе. Свет фар выхватывал из темноты зыбкие очертания придорожных деревьев и яркие пятна дорожных знаков.
— Куда тебе?
— Да, где высадите, по пути. Доберусь уж как-нибудь сам. Я на Комсомольской живу, почти в центре.