Капкан для жениха
Шрифт:
– Мика, Фрей, сегодня закончится ваше вынужденное заключение! Прошу великодушно простить меня за то, что пришлось пойти на такой суровый шаг. Но вы должны понять, что действовал я лишь во благо вам.
Фрей скептически заломил бровь и сжал кулаки, вряд ли согласный с подобной трактовкой событий. Но я посмотрела на него в упор и выразительно замотала головой. Нет, не надо лезть на рожон. Я знала, что стоит мне только кивнуть – и приятель ринется спасать меня, хотя печальный исход подобного поединка угадывался заранее. Я не желала, чтобы Фрей пострадал из-за меня. Хватит и того, что он угодил в эти неприятности по моей милости.
– Как я понимаю, Миколика
– Да, арахния упорствовала, осознав, что все равно угодит в зверинец. – Эдриан равнодушно пожал плечами. – Кричала, мол, зачем ей вторая тень, если остаток дней ей суждено провести за решеткой, а ее муж навсегда потерян для нее. Но я сумел ее разговорить.
– О да, – ядовито протянула я. – Ты обладаешь редким даром убеждения.
Эдриан лишь улыбнулся, ни капли не обидевшись на мое замечание.
– Так или иначе, но все готово, – мягко проговорил он. – Я заберу твою тень. Ты станешь обычным человеком. А потом мы пошлем весточку Арчеру. Твой ненаглядный жених обязательно явится. Он не сможет пропустить такое событие. И угодит в заботливо приготовленный капкан.
Я прикусила губу, удерживая себя от резкого замечания. Все равно моя дерзость ничего не изменит. Помнится, когда только Эдриан озвучил свой отвратительный план, я осыпала его множеством ругательств. А он лишь потешался надо мной. Нет, все-таки немыслимо, что я могла так сильно ошибаться в человеке! Столько недель мы были единым целым, а в итоге я узнала, что делила тело и разум с циничным и лживым врагом.
– А может, все-таки одумаешься? – робко пробасил Фрей. – Я понимаю, что ты драконов не любишь, но… Арчер-то неплохой малый. А ты его на потеху желаешь выставить.
Эдриан лишь досадливо поморщился, но не снизошел до ответа наивному здоровяку.
– Что ты собираешься делать с Ульрикой? – негромко спросила я. – Ты не можешь вечность держать ее под действием заклятия.
– Да мне плевать на эту мелкую вредность! – Эдриан неприятно оскалился. – Я не стал ее убивать, лишь чтобы не расстраивать тебя. После поимки Арчера я освобожу ее от действия чар и предложу убираться прочь подобру-поздорову. Если после этого она продолжит досаждать мне своими криками, то я отправлю фею в компании с ее ненаглядным хозяином в столицу. Пусть потешает придворных своими более чем сомнительными остротами. Хотя, вероятно, этот подарок придется не к королевскому двору. Феи уже давно не являются уникальным и штучным товаром. И тогда, по всей видимости, королева Виола прикажет от нее избавиться…
Говоря все это, Эдриан не отрывал взгляда от бесчувственной Ульрики, будто обращал свои слова в первую очередь именно ей. Я невольно поежилась. А что, если Ульрика продолжает слышать нас, но не имеет возможности показать это?
– Ну ты это… – забормотал потрясенный услышанным Фрей. – Драконов не любишь, а сам тоже тогось! Псих последний! Как так можно-то с друзьями обращаться?
– Ульрика никогда не была мне другом, – холодно отрезал Эдриан, и в его голубых глазах мелькнуло что-то, более всего напоминающее обиду. Видно, магу очень не понравилось то, как отреагировал Фрей. – И смею напомнить: она вообще никому и никогда не являлась другом. Даже драконы рода Ульер, чьей хранительницей она вроде как является, презирают и ненавидят ее. Я абсолютно уверен, что мир не обеднеет, если его покинет сия вредная до невозможности особа. И достаточно на этом! Я не желаю больше терять времени на пустые пререкания!
Последние две фразы были сказаны с таким напором, что лично у меня язык присох к нёбу, хотя я собиралась сказать этому новоявленному властителю судеб еще пару «ласковых». А то вдруг забыл, как я умею ругаться. Фрей тоже как-то поник, понурил плечи и опустил голову так, что подбородок почти уткнулся в грудь. Его уши при этом налились ярко-алым огнем то ли от сдерживаемого с трудом гнева, то ли от стыда, что он не может поставить Эдриана на место.
– Довольно, – в этот момент вступил в разговор Седрик, о присутствии которого я успела позабыть, увлекшись новым спором. Некромант сделал шаг вперед, так, что совершенно скрыл меня от глаз Эдриана, и повторил еще раз: – Довольно. Иначе мы рискуем провозиться до позднего вечера.
– Да, конечно, – с готовностью отозвался Эдриан, видимо, тоже устав от пререканий. – Предлагаю на этом закончить. Теперь Мика пойдет с нами, а…
– Я не отпущу ее с тобой! – заартачился Фрей, оборвав его на полуслове. – Я же тут с ума сойду, гадая, как она там. Пожалуйста, Эдриан! Я должен видеть, что ты хочешь с ней сделать!
Эдриан скривился так сильно, словно отведал кислого незрелого яблока. Он явно не пришел в восторг от просьбы Фрея. И я была уверена, что он откажется, однако неожиданно в разговор опять вступил Седрик.
– Пусть, – равнодушно обронил он. – Пусть идет. Почему бы и нет? Редко когда встретишь такой пример бескорыстной дружбы.
Я внимательно посмотрела на некроманта. За его демонстративным безразличием мне почудилось нечто большее. Такое чувство, будто вся эта ситуация каким-то образом задевает его. Неужели ему неприятно поведение Эдриана? Судя по недавнему разговору, он не одобряет его действий. Но он так же недвусмысленно сказал, что не намерен вступаться за меня. И я вполне могла его понять. В самом деле, глупо рисковать из-за какой-то совершенно посторонней особы, которую знаешь-то всего несколько дней. Не говорю уж о том, что Арчера он видел всего однажды: когда продавал ему дом.
– Хорошо, – неохотно процедил Эдриан. – Только свою зубастую тварь пусть оставит здесь. Кто знает, как она отреагирует, когда мы начнем ритуал. Недаром арахнии считаются любимицами бога мертвых, а Мышка – именно его создание. Лучше не рисковать.
Фрей оглянулся на свою любимицу, которая делала вид, будто дремлет, хотя кончик ее хвоста едва заметно подрагивал. Затем посмотрел на беспомощную Ульрику, лежащую без движения по самому центру кровати. Я без особых проблем угадала, какие тревожные мысли глодали в этот момент моего бедного друга. А вдруг Мышка не устоит перед искушением и полакомится тенью Ульрики, воспользовавшись удобным моментом? Фея не сумеет дать отпора, даже не вскрикнет и не позовет на помощь. Не обнаружим ли мы, вернувшись, бездыханное тело несчастной и довольную, в очередной раз наевшуюся до отвала Мышку?
Но неожиданно меня посетила интересная идея, и я лукаво усмехнулась.
– Мышка, охраняй! – скомандовала я, ткнув пальцем в Ульрику. – Никого к ней не подпускай, ясно?
Мышка приподняла голову и уставилась на меня, нервно заколотив хвостом по покрывалу. В ее глазах читалось презрительное удивление: мол, с чего вдруг мне подчиняться твоим приказам?
– Да, Мышка, охраняй! – поддержал меня Фрей. – Ульрика – мой друг. Я буду очень расстроен, если с ней что-нибудь случится.
Проигнорировать эту просьбу собака не смогла. Она устало вздохнула, встала и подошла к фее, после чего демонстративно обнюхала ее и улеглась рядом, уткнув свою морду в волосы Ульрики.