Капкан
Шрифт:
— Почему она в семье Геннадия? — взяв себя в руки, решаю расставить все на свои места и понять, наконец, что произошло. — Где Нелли и Сэм?
— Их убили, как и всех остальных. Эрнесту с дочерью помогла удача/чудо — называй это, как хочешь.
— Что на самом деле произошло тогда? Очевидно, что статьи, которые мне удалось найти, предназначены для идиотов.
— Понимаешь, такие люди, как Эрнест, не умирают своей смертью. Их убивают, рано или поздно. Когда у него появилась семья, он пытался отойти от дел, но это невозможно. Это злой рок людей, связавших себя с криминальным миром. Даже будучи семейным человеком и уже не настолько заинтересованным, он и его люди имели слишком много власти. Они держали город, не давали задышать новым группировкам, и когда их хватка ослабла, желающих
Он наливает себе из графина воды, делает глоток, успокаивается и продолжает:
— Тем вечером Нелли с детьми ушла в гости к соседям, пока Эрнест заканчивал в мастерской очередную работу, — он улыбается, взяв в руки статуэтку со стола. — Этого льва ведь он сделал. Интересно, как бы сложилась его жизнь, реши он остаться бедным ремесленником?
Даю ему возможность поразмышлять над этим вопросом. Да и сам вспоминаю, с какой страстью Эрнест изготавливал то бутылки, то вазы, то небольшие скульптуры и даром все отдавал друзьям и просящим. Как-то он даже пытался обучить своему ремеслу нас с Арианой, но бесполезно. Все его объяснения проходили мимо наших ушей. Нам было интереснее поговорить, рассмешить друг друга. Поэтому, из мастерской мы выходили измазанные глиной с головы до ног, держа в руках несуразные предметы, но абсолютно счастливые. Потому что были рядом.
И как сейчас принять тот факт, что хрупкая девочка со светлой душой, которая дарила мне только улыбку и радость, выросла и стала той, которая умудряется одним поступком сожрать тысячи моих нервных клеток?
— Возможно, ты помнишь, что дверь в мастерскую была за шкафом в гостиной? — киваю в ответ. — Люди, ворвавшиеся к ним в дом, не знали о тайнике, поэтому так и не смогли найти Эрнеста. Он сразу понял, в чем дело, и был спокоен, что Нелли с детьми у соседей. Но он не понял, что пришли за всеми, был уверен, что, кроме него, им никто больше не нужен. И как же он ошибался. Люди, желающие захватить власть Эрнеста и его людей, готовы были истребить весь их род, лишь бы быть уверенными, что нет больше наследников.
С трудом выбравшись из горящего дома, он увидел, что горят все дома вокруг. Помчался к дому, где были жена с детьми, но там от дома уже ничего не осталось. Он говорит, что готов был уже броситься в огонь, чтобы сгореть заживо, как вдруг заметил недалёко от дома, на земле под деревом, тело Арианы. Она была без сознания, но жива — это единственное, что дало ему сил.
Каждое слово затягивает на сердце тугой жгут.
Вспоминаю последнюю встречу с Арианой. Увидел её в школе с мальчиком. Ничего серьезного, они стояли с подругами, слушали, что он им рассказывает, и смеялись. Но я этому оскорбился. Меня раздражало, что она уделяет внимание кому-то другому, не мне. Я, как законченный эгоист, хотел полностью обладать её вниманием. Не готов был мириться с тем, что кто-то ещё может заставить её улыбаться. Меня привело это в настоящее бешенство. Я ни с кем не церемонился, подошёл к ней, забрал и отвёл туда, где никого не было. Накричал на неё, наговорил самых мерзких слов, что мог придумать, обидел и довёл до слёз. Она что-то сказала в ответ, ударила меня, а потом убежала (представить только, сейчас бы она стояла до последнего с ухмылкой на лице и получала удовольствие от моей ярости).
Это все случилось перед началом каникул. Уже на следующий день мы улетели с семьёй на море и наслаждались отдыхом. Хотя я часто думал о том, что неправильно поступил, сорвавшись на ровном месте. Много думал о ней. Мне было страшно, что за месяц моего отсутствия, я стану ей безразличен. Сходил с ума, переживал, что она может продолжать видеться с тем мальчиком и смеяться над его шутками. А оказалось, что пока я отдыхал под палящим солнцем, она переживала самые ужасные дни в своей жизни.
— Он поехал к своему старому другу Геннадию, который никак не был связан с новой, криминальной жизнью Эрнеста. Они не виделись лет двадцать тогда. Геннадий был женат на Марии и у них была маленькая дочь Эмми. Эрнест все им рассказал, попросил помощи, и они, не задумываясь, сделали всё возможное, чтобы спасти девочку. Несколько дней врачи боролись за жизнь Арианы, давая самые страшные прогнозы. А Эрнест сошел
Все встало на свои места. Теперь понятно, почему Медея не помнит ни меня, ни Эрнеста, ни той книги, что мне подарила. А кошмары, что мучают её по ночам, оказываются не снами, а настоящими воспоминаниями. Помню, как однажды она проснулась в слезах, и с диким ужасом в глазах рассказала про горящих людей. Я не придал этому никакого значения, объяснил ей, что это просто сны, и не стоит их бояться. А оказалось, что изо дня в день, она переживает кошмар, случившийся с ней наяву.
— Кто это все сделал??? — в груди кипит желание отомстить, сжечь заживо каждого, кто к этому причастен.
— Я рассказал тебе обо всем, потому что чувствую, что ты обязан был знать правду, связанную с Медеей. Но ты не должен знать ничего больше.
— То есть, ты знаешь тех, кто это сделал, и сидишь, сложа руки? — не верю, что мой отец способен на такое.
— У меня были вы, и я поклялся Эрнесту, ради него, ради его дочери, что никогда не вспомню об этом. Он не хочет мести, ему важно, чтоб Ариана, — запинается, — Медея была счастлива. В этом и есть смысл. Я уважаю его решение, потому что поступил бы точно так же.
Не настаиваю, потому что знаю, что не назовёт имён. Он понимает, что если я узнаю, кто к этому причастен, не стану молчать и сидеть, философски размышляя о чьём-то счастье. Убил беззащитных — жди ответа. И никак иначе.
— Так вы вместе? — уточняет отец.
— Нет, — тяжело вздыхаю, перекручивая в голове всю грязь и похоть, что между нами была.
— Она сейчас удивительней, чем раньше.
— Я бы сказал, да лучше промолчу, — откидываюсь на спинку кресла, массируя виски, стараюсь расслабиться.
— Неужели не зацепила?
— Нечем цеплять.
— Не может быть такого, Роланд. Чтобы сначала целыми днями говорили об одном человеке, а спустя время говорили, что в нем нет ничего особенного!
— Легко, — встаю с места, чтобы уйти и не продолжать этот разговор. — Человеку достаточно потерять то, что в нем цепляло, — бросаю на него короткий взгляд и выхожу из кабинета, хлопнув за собой дверью.
Пытаюсь вспомнить приятные воспоминания с этой женщиной. Но бесполезно. Единственное, когда я наслаждался её присутствием — это когда занимался с ней сексом. Что-что, а в этом мы сошлись, как инь и янь. Мне было достаточно подумать об обнаженном теле Медеи, и я уже покупал билет на ближайший рейс, чтобы провести с ней ночь, а на утро улетал обратно и продолжал работу.
Со мной никогда такого не было, чтобы животные инстинкты преобладали над разумом. Но с ней было именно так. Как бы я её не презирал и ненавидел, малейшая провокация со стороны Медеи, и я уже готов был раздевать её.
И как из невинной, хрупкой девочки получилось исчадие ада?
— Вырос ангел, — усмехаюсь над самим собой, — И стал падшим.
POV Медея
Пока я на автомате вытаскиваю все из шкафов, Роланд решает заказать коробки для переезда. Даже не знаю, почему я не додумалась до этого раньше.