Капкан
Шрифт:
Вспоминаю наш первый поцелуй на Ямайке. Кажется, эмоций сейчас в стократ больше, но они хуже. Мне становится плохо, пелена накрывает глаза, еще сильнее хочется разрыдаться, но не пойму от чего. Почему я чувствую себя такой немощной перед ним? Это уже кажется до невозможности абсурдным. Это сводит с ума.
Он ничего не делает, просто стоит, не давая пошевелиться, смотрит в глаза, как в последнюю встречу и пытается расковырять все раны внутри, которые я так яростно пытаюсь залечить.
— Отпусти меня! — шепчу, чтобы не выдать дрожь в голосе. — Ты ведь теперь мужчина несвободный!
— Мне
С уст вырывается стон. Не от удовольствия — нет — от боли.
— Получается, ты не лучше тех, кто пытался сделать меня своей любовницей? — не знаю откуда нахожу силы на усмешку.
Он поднимает взгляд на меня. Смотрит жадно, как обезумевший. Хватает за подбородок, тянет к себе. Вовсе перестаю мыслить. Это невозможно, когда его губы находятся на расстоянии нескольких сантиметров.
Оттолкнуть его? Ударить и уйти? Разве я способна на это? Нет. Уже нет…
— Ты договорила с ним? — спрашивает спокойнее, отпустив лицо.
— Ты влез в середину нашего разговора, как ты думаешь?
— Ваш разговор не казался деловым!
— Он уже им и не был. Мы старые знакомые, говорили о своём!
— Так это деловая встреча или свидание?
— А третьего не дано? — бросаю недовольно.
— Когда ты так выглядишь, даже первого не дано! — его губы вновь касаются шеи.
Входная дверь открывается, и Роланд нехотя отпускает меня. Обернувшись, видим незнакомого рабочего, который извиняется, увидев нас. Хочет вернуться обратно в помещение, но я опережаю его. Воспользовавшись моментом, быстро отхожу от Роланда и, пожелав всего хорошего, захожу в ресторан.
На ходу привожу себя в порядок, подходя к нашему с Рейном столу. Увидев его, становится приятно, так как была уверена, что он ушёл, не дождавшись.
— Все хорошо? — встает, когда оказываюсь рядом и заглядывает мне за спину, видимо, ища Роланда. — Мне поговорить с ним? Объяснить все?
— Нет, конечно, — усмехнувшись, касаюсь его плеча в знак благодарности. — Между мной и ним ничего нет, если ты думаешь об этом. Поэтому, ничего не нужно объяснять.
— Разве? Я мужчина и знаю, как мы выглядим, когда претендуем на женщину.
— Может поговорим о чём-нибудь более приятном? — присаживаюсь обратно за стол, желая поскорее выкинуть из головы произошедшее.
* * *
Закуриваю очередную сигарету, рассматривая пасмурное небо, предвещающее ливни и грозы. Уже который час мысли предательски возвращают меня к вчерашней ночи, терзая изнутри.
Посидеть и пообщаться с Рейном, мне так и не удалось. Роланд появился вскоре после моего возвращения. Вежливо поговорив с моим собеседником, что казалось удивительным, он забрал меня у него и посадил к себе в машину, под предлогом, что мне нужно забрать все мои вещи из апартаментов. Сложно сказать, я бесхребетная или просто наивная дура; понимала ли, что все блеф или искренне верила в его слова. На тот момент я была настолько затуманена эмоциями, что разум махнул на меня рукой и ушёл в забвение.
Войдя в апартаменты, замерла на месте. Лепестки роз на полу, освещённые глухим светом свечей, заставили на миг потерять дар речи. Услышав и насладившись ароматом роскошных цветов, сделала шаг вперёд, ища глазами коробки, которые
— Красиво, — произнесла и, совладав с неприятными эмоциями, попыталась улыбнуться. — Ей понравится.
— А тебе нравится? — прошептал за моей спиной, склонившись к уху, коснулся моих волос и убрал их за плечи.
Ему потребовалось пару секунд, чтобы отучить меня дышать, говорить и думать. Не сумев ничего сказать, положительно кивнула в ответ. Протянув руку и аккуратно взяв меня за лицо, развернул к себе и начал медленно поглаживать большим пальцем подбородок, заставив поднять на него глаза.
— Где коробки? — спросила растерянно. — Наверное, стоит вызвать рабочих и машину, чтобы все увезти отсюда.
— Какие коробки, Медея? — смотрел на меня, как на дуру, а на лице растягивалась улыбка. — Ты не поняла?
— Что я должна была понять?
Он ничего не ответил. Нагло забрав власть надо мной в свои руки, коснулся губами моих губ. Он целовал меня совершенно по-другому, словно желал испить до дна, но в тоже время растягивал этот момент на дольше.
— Это для меня? — спросила сквозь поцелуй, не веря своим предположениям.
— Ты слишком много разговариваешь, — он нежно взял мое лицо двумя руками и прижал к себе настолько близко, будто боялся, что я исчезну.
Так это глупо. Куда я могу исчезнуть, когда больше не имею прав на собственное тело? Когда даже душа склонилась перед ним на колени…
Как же унизительно признаваться себе в этом. Как я могла упустить этот переломный момент, когда все изменилось? Когда перестала думать головой и последовала за эмоциями уже и так разрушенного сердца?
Не имея сил бороться, я решила последовать за своими желания. Обвив его шею руками, прижавшись крепче, ответила, наконец, поцелуем на его поцелуй. Я не знала, последняя эта встреча или будут ещё, ведь мы уже столько раз прощались. Но я чувствовала, что конец близок. И мне хотелось насладиться им, впитать в себя всего его. Запомнить каждый поцелуй, каждое движение его рук, запомнить его дыхание и аромат. Сохранить это все где-нибудь в руинах разбитой души.
В буйстве эмоций, не заметила, как мы оказались в самом центре комнаты. Стянув с меня плащ и отбросив его в сторону, Роланд медленно отстранился от моих губ, укусив за нижнюю. Я открыла глаза, посмотрела на него, вновь бросила взгляд на все происходящее вокруг и до сих пор не могла поверить в то, что это ради меня.
Он подошёл к столу и, пока открывал шампанское и разливал его по бокалам, я медленно подошла к панорамному окну, откуда открывался вид на ночной город. Освещаясь снизу светом свечей, смотрела на любимую столицу с высоты птичьего полёта, слышала приближающиеся сзади шаги мужчины, от которого мурашки бежали по коже, и мечтала, чтобы все замерло вокруг, кроме нас двоих. Чтобы не наступило утро и не к кому было уезжать. Чтоб эта ночь тянулась хотя бы пару десятков лет…