Капкан
Шрифт:
Пустота.
Мне казалось, мир рухнул в тот момент, когда я увидела Верку… Но он лишь застыл в моменте, и только теперь, в этой звенящей тишине, от пошедшего паутиной трещин мироздания с тихим шуршащим шорохом начали по одному отлетать острые осколки, с дребезжащим звоном разбиваясь о холодный пол прихожей. Фундаментальная стена, на которой держалась моя вселенная, не разлетелась в один момент, завалив меня пылью и пеплом, но она один за одним с неистовым задором сыпала на мою голову кирпичи осознания и воспоминаний. И я знала, что ни одна из жалких попыток моего сознания удержать сошедшую
На комоде у самой двери остались сиротливо валяться Веркины ключи от этой квартиры — дурацкий трогательный брелок в виде четырёхлистного клевера, который мы вместе когда-то заказывали… Выбирали просто так, от скуки разглядывая каталог… Вот, пригодился ей… А теперь не нужен больше…
Она не должна была прийти сегодня сюда. Она вообще никогда не ходила к Адаму без предупреждения или приглашения. Ключи были лишь формальностью, подтверждающей степень его доверия к ней, и она никогда ею не злоупотребляла. И он вечером снова наплёл ей, что переночует дома из-за дочери, она же звонила мне, делилась… А я по телефону бездумно ляпнула, чтобы она зря не переживала, и высказала утверждение о том, что рано или поздно у неё наладятся отношения с Анжелой, и тогда всё станет гораздо проще… Наверное, она решила, что сегодня — самое время…
Эти совсем ещё свежие воспоминания тупой иглой вошли в сердце. Прогрызли несколько ходов, отыскивая удобное для себя место. Устроились поудобнее, врастая корнями в подсознание…
Завыла, ударяясь затылком в стену. Впилась ногтями в щёки…
Сколько их ещё будет?! Этих воспоминаний?
Только не здесь…
Господи…
Я хочу домой…
Поползла по коридору, по пути с трудом поднялась на ноги…
Спальня. Ещё неостывшая кровать, свалившееся на пол одеяло, полная окурков пепельница, недавно откупоренная бутылка вина и два бокала на тумбочке… Его — почти полный, мой почти пустой…
Подобрала с ковра свою одежду. Не глядя по сторонам, почти не дыша, вышла из комнаты…
Только здесь торопливо натянула джинсы, футболку, остальное скрутила как попало и сунула подмышку…
Телефон. Гул в голове…
Равнодушный голос диспетчера такси. Снова какие-то воспоминания, на этот раз почему-то из детства…
Лифт. Перед глазами встал недавний день рождения… До собственного слуха долетели мои же рыдания…
Чужая машина с забавной жёлтой шашечкой, чужой салон. Не реветь… Не сейчас…
Подъезд. Господи, мне почему-то мерещится её смех, как она поднимается впереди меня по лестнице, когда мы, закупившись тортом и бутылкой, идём отмечать ко мне очередной Новый год…
Тишина в квартире. Моя спальня. Узкая холодная кровать…
Пустота.
Только мир рушится, с возрастающим азартом скидывая мне на голову кирпичик за кирпичиком…
*42*
Серое колышущееся марево вокруг. Там, за окном, оно чуть светлее, здесь, среди душных подушек, какое-то совсем
Снова уткнулась лицом в простынь, захлёбываясь рыданиями…
В какой-то момент раздался телефонный звонок. Резкий, разрывающий тишину комнаты пополам…
Адам. Господи…
— Да! — нетерпеливо прошептала в трубку.
— Олесь, ты какого хуя ушла?! Я же сказал, чтобы ты ждала…
Чего?! О чём он вообще…
— Вера… Что она? — я почти не дышала, боясь упустить хоть одно слово из его ответа.
Шумный обречённый вздох…
— Да ничего, — раздражённый и какой-то… притихший голос. — Шальная баба… Уехала, даже правила ни одного не нарушила по дороге… Я за ней — думал, хоть бы чего не натворила… А она домой. Я к ней, еле успел у подъезда перехватить… А она даже слушать меня не стала. Просто молчит. Сначала отворачивалась, а потом просто стоит и смотрит в глаза… И похер ей, что я там говорю… Сама плачет…
— И-и-и?! — я вцепилась зубами в собственный кулак, чтобы не разреветься в голос.
— Ну а что "и-и-и"?! — беспомощная злость в его голосе только усилилась. — Просидел вон полночи под её окнами, звонил — трубку не берёт, потом вообще телефон отключила…
Почему-то улыбнулась сквозь слёзы — милая моя, гордая, сильная девочка… Только она может так — одним молчанием и взглядом… всех… любого…
— Отключила, значит… — пробормотала вслух, вытирая горячую влагу со щёк. — Надо было не отпускать её, Адам…
— Ну поговорю потом, не вечно ж она гаситься будет… — где-то на заднем фоне чиркнула зажигалка. — Ты какого хуя уехала, Олесь? Что толку бегать? Хоть бы предупредила…
Нажала отбой. Отложила телефон на тумбу…
Повторный вызов раздался почти сразу.
Сбросила. Торопливо потыкала кнопки, включая беззвучный режим…
Они помирятся. Должны… Просто обязаны! Господи, пожалуйста…
Она там одна. Ей больно так, как мне и не снилось… Родная моя… Верка…
Вспомнилось, как она разводилась с Лёхой — такая же упёртая в своей правоте, холодная, равнодушная. Только по ночам мы с ней ревели взахлёб, опустошая бутылку за бутылкой и кляня на чем свет стоит всех мужиков…
А сейчас она одна. Господи…
— …Там ещё надо ручку, гелевую. Ты мне дай денег, я куплю… — Игорь задержал на мне сердитый выжидательный взгляд. — Ма-ам! Ты меня вообще слышишь? — он отставил чашку. — Я говорю, у меня сегодня итоговая контрольная, мне надо ручку!
Перевела на сына удивлённый расфокусированный взор.
— Ручку? — тупо переспросила, зачем-то улыбнулась… — Ну надо — значит надо…
— Так ты денег мне дай! А то я забежать в канцелярский не успею…
— Возьми в кошельке… — я снова рассеянно уставилась в окно.
Бросила взгляд на лежавший рядом телефон…
Не глядя смахнула с экрана очередной беззвучный от Адама. Да сколько можно звонить?! Всю ночь, теперь вот и утром… Надо его вообще в блок отправить, наверное, но почему-то лень. Просто не до того…
Семь сорок две. Вера сейчас должна допить кофе и начать собираться на работу…
Руки дрожали, сердце билось так заполошно, что частый нитевидный пульс отдавался в ушах.