Капли крови: Город Греха
Шрифт:
А Алаверо только холодно бросил:
— Интересный фокус, но видали и поинтереснее. Что бы ты ни было, оставь девушку в покое. На кой черт этот цирк?
— А у тебя крепкие нервы, — пророкотала «Мари». Я вдруг отметила, что голос явно мужской. Это добавило происходящему еще большей сюрреалистичности. — Но это неудивительно. У убийцы они и должны быть крепкими. Но ты никогда не видел ничего, подобного Мне. Так, одни обрывки, возможно наводившие на разные мысли, но не нас. И уж точно ты никогда не видел, как нечто занимает тело твоей любовницы, — и то, чем стала Мари, расхохоталось.
Смех
— От меня-то ты чего хочешь, владетель женских тел? Напугать? Не дождешься. Хотел бы ты меня убить — я был бы мертв. Значит, тебе что-то нужно.
— Бравируем, значит? Ты думаешь, я не чувствую твой страх? Или не вижу, как твоя рука тянется к пистолету, спрятанному в кобуре на поясе? Я прозрачно намекну: если ты выстрелишь, ты выстрелишь в тело. Последствия объяснять? — если бы словами можно было отравить, я бы сказала, что голос именно это и сделал.
— А почему я должен беспокоиться насчет случайной подстилки? Сдохнет — туда и дорога. Ты, чем бы ты ни был, сам говорил: гуманизм и любовь ко всему сущему мне ни разу не свойственны.
— Видишь? И как, нравится то, что ты видишь? — громыхнуло в моей голове. — И он не только может, но и пойдет куда дальше. Смотри, смотри! И побыстрее избавляйся от глупых розовых иллюзий, они нам будут очень мешать, — я всмотрелась в насмешливую маску, которая была сейчас лицом Алаверо.
Время для меня было как будто замедленным, и прежде, чем я услышала очередной ответ вселившейся в Мари сущности, я успела подробно увидеть все. И тонкие пальцы Рика, поглаживающие кобуру, и то, как он тщательно рассматривал свою любовницу, словно ища в ней какой-то изъян или лишнюю уязвимость, и побелевшие кончики пальцев другой руки, которыми он схватился за спинку кровати.
Я видела даже бисеринки пота над верхней губой и мокрые волосы, налипшие на лоб. И каким-то образом чувствовала тягучий, похожий на застывающий клей, ужас. Как будто я сейчас одновременно была и собой, и Алаверо. Теперь и я понимала, что его бравада — обычная ложь, и существо действительно восхищается, что ли, тем как Рик держится?
И в то же время — он правда готов ее убить? Пусть даже это сон, но если так, то почему я считаю его способным убить? Хотя, я ведь его боялась. Не показывала этого, дралась, скандалила, но боялась же. Это было, и это правда. Даже сейчас я не до конца поборола в себе страх, хотя Рик показал, что на него можно положиться. Как же все сложно!
После того, как мне «показали» все, что сочли нужным, время вернулось к своему обычному течению.
— Интересно, а со своей напарницей ты так же поступишь в случае чего? Пристрелишь, и пусть себе летает в ее трупе что-то неведомое, какая разница, жива или мертва? — существо явно развлекалось, задавая эти вопросы, но я чувствовала желание преподать мне своего рода урок. Хоть и решительно неясно, зачем бы это.
Рик побледнел так, что простыня с постели на его фоне казалась бежевой. Но выражение лица удержал то же — скучающе-раздраженное. Я подивилась его выдержке: где он так научился? Или, вернее, умеет ли он так на самом деле?
— А при чем здесь Кэсси? За нее я отвечаю перед человеком, который, если что, найдет меня и на краю света. За Мари отвечает она сама. И ее никто не просил вешаться мне на шею. Даже наоборот, муженек ее скорее просил бы об обратном. Или ты считаешь, что каждый секс обязывает сдувать пылинки с любовницы до конца ее дней?
Рик ухмылялся. Но теперь я видела, как слегка подрагивают его пальцы. Обращала внимание, когда он дергался в сторону, и как пытается все-таки достать пистолет, но его руку словно отводит нечто невидимое.
— А если бы не отвечал? Нет напарницы — нет проблемы, да, лицемерное ты дерьмо? — насмешливо полюбопытствовал голос. — Она-то в курсе, что ты при ней за няньку? А то ведь ей эту маленькую тайну можно и открыть. И что-то мне подсказывает, ей это не понравится. Впрочем… — он сделал театральную паузу. — Что-то я с тобой заговорился. Добавлю только одно: я не «оно», и не «существо», как ты меня зовешь в своей глупой пустой головенке. Я — Ви. Рэивиэль, если угодно.
— Эльф, что ли? — рассмеялся Рик, как мне показалось, уже истерически.
Зря он это сказал. Глаза Мари стали еще ярче, хотя это казалось невозможным, а оскал расширился и даже немного вышел за пределы щек, напоминая фильмы ужасов про ожившие куклы, и, хотя Ви расхохотался через ее тело, начался какой-то ад.
От волос Мари пламя переметнулось на постель и на обои, а после этого в Алаверо полетело все, что только можно. Первой — та самая фотография щенка, тоже объятая пламенем. Щенок на фото тоже изменился — он улыбался так же, как Мари-Ви, и его глаза пылали потусторонним огнем. От этого «снаряда» Рик увернулся, каким-то чудом не угодив в огонь, почему-то не перекидывающийся никуда, кроме комнаты.
Алаверо бросился к двери, но «Мари» снова расхохоталась и щелкнула пальцами: дверь вспыхнула, отрезая пути к отступлению. Не пылало только окно и небольшая часть комнаты, по которой Рик танцевал, стараясь не поджариться. Я смотрела за этим, как завороженная, вслушиваясь в каждый звук.
Теперь они не разговаривали. Рик тяжело дышал, Мари потусторонне хохотала. А следующим после фото щенка в Алаверо полетел торшер, чья верхняя часть расправилась, став похожей на воротник какой-нибудь экзотической ящерицы. Пылающий воротник.
Этот «снаряд» летел быстрее, чем предыдущий, и слегка подпалил рубашку Рика. Я ощутила запах паленой ткани, и мне захотелось тоже научиться какой-нибудь сверъестественной магии и забрать этого кобеля отсюда. Потом разберемся, почему он такой, если выживет. А что если это не сон и его на самом деле сейчас убивают?! И тогда… тогда он тот еще пустослов, но вовсе не убийца: в Мари он так и не выстрелил.
— Нет, ну так неинтересно. Давай поиграем! — с азартом проговорила «Мари», словно прочтя мои мысли.