Капля воды - крупица золота
Шрифт:
— И знать не хочу.
— Напрасно. Слова эти означают, что мужчина, вступающий в брак, может взять в жены еще двух, трех, а то и четырех женщин. А наши законы запрещают многоженство. Ты что же, против наших законов?
— Вай, я уж жалею, что связался с таким мудрецом, как ты! Я уважаю закон! — Тыльной стороной ладони старик почесал подбородок: — Но как же быть с обрядом бракосочетания? Не пресновата ли без него свадьба, а, Артык?
— Такой обряд надо проводить, и как можно торжественней, при всем народе, только по-новому, без мулл и ишанов, агитирующих за многоженство. С меня, к
Моммы Мерген, присутствующий при этом споре, подивился про себя: сложную же жизнь прожил Артык, большой накопил опыт, если может даже растолковать свадебные молитвы. И правда — мудрец.
Дом Артыка постепенно заполнялся гостями — участниками праздничного тоя. Они свободно рассаживались на коврах, перед сачаками, уставленными чайниками и пиалами, обменивались степенными, неторопливыми репликами. В основном это были пожилые люди. Молодежь, державшаяся на таких тоях более непринужденно и даже позволявшая себе некоторые вольности, собралась в соседнем доме, где были и жених с невестой. Здесь стояли столы, стулья. На столах красовались батареи бутылок с вином, минеральной и фруктовой водой, золотистые чуреки, блюда с дразнящими аппетит закусками и яствами.
Бабалы и Аджап сидели на почетных местах, жених — в окружении своих друзей, среди которых были Мухаммед, Нуры, Хезрет, Камил, Володя; невеста — в окружении аульных девушек и молодух; стулья по обе ее руки занимали смущенные Марина и Галя.
Артык, по-хозяйски проверив, все ли тут в порядке, ушел к старикам. А Айне больше нравилось здесь, среди молодежи, она то исчезала, то снова появлялась, чтобы полюбоваться сыном и его невестой, сказать гостям ласковые приветливые слова, поблагодарить их за сердечные поздравления.
Все взгляды были устремлены на виновников торжества, в особенности на Аджап, отчего она ощущала неловкость, хотя и старалась вести себя свободней.
Со двора послышался шум подъехавшей машины, приветственные восклицания. Бабалы, сказав что-то окружающим, поднялся и поспешил на улицу. Он увидел обнимавшихся отца и Сергея Герасимовича. Новченко раскрыл объятья и навстречу Бабалы:
— Поздравляю, дорогой! Рад за тебя, искренне рад! Давно тебя надо было женить — может, теперь остепенишься, посмирней станешь!
Он сдавил Бабалы своими лапищами, как медведь. Освободившись, Бабалы сказал:
— Спасибо, что приехали, Сергей Герасимович.
— Да как же я мог остаться в стороне от такого события? Ты, я полагаю, не каждый же год думаешь жениться?
Артык соображал: в какой дом вести Новченко. Прищурясь, он сказал:
— Сергей Герасимович, ты как хочешь — со стариками вести мудрую беседу или с молодежью балагурить? Куда пожелаешь, туда и пойдем.
— Я твой гость, Артык-ага. Но мой долг поздравить сперва жениха и невесту, счастья им пожелать. Так что пока я — раб Бабалы.
Бабалы провел Новченко в «свой» дом и усадил рядом с собой. Артык и Айна последовали за ними — Новченко был на торжестве самым почетным гостем.
Нуры вскочил с места:
— Товарищи! Поприветствуем начальника строительства Большого канала товарища Новченко!
— Вольно, Нуры-хан! — Новченко махнул рукой: — Сегодня тут самое большое начальство —
Но Нуры не унимался:
— Дорогие товарищи! Наш жених — руководитель строительного участка. Товарищ Новченко — руководитель всего строительства. И поскольку он почтил свадебный той своим присутствием — предоставим ему слово для первого тоста.
Новченко укоризненно покачал головой:
— Нуры-хан, ты застал меня врасплох. К такому ответственному выступлению следует серьезно готовиться.
— Я знаю, товарищ Новченко, так поступают все начальники. — но боюсь, как бы не скисло вино и не закипела вода в бутылках!
Стала слышна песня бахши, звеневшая в соседнем доме, — он исполнял народную любовную мелодию «Настал счастливый час».
Новченко поднялся с полным бокалом в руке:
— Друзья! Сегодняшнее торжество особо знаменательно. Тут собрались колхозники и строители. Те, кто прокладывает канал, и те, кто с нетерпением ждет воду Амударьи. Я рад сообщить, что в ближайшее время мы завершим строительство первой очереди.
Все дружно захлопали, но даже аплодисменты не могли заглушить доносившуюся сюда, все крепнущую мелодию «Настал счастливый час».
Новченко продолжал:
— Но вернемся к молодым. Вам не надо знакомить меня с Бабалы Артыком, а вше его — с вами. Все мы хорошо его знаем — как достойного сына своего отца, Артыка Бабалы. Многим не надо представлять и Аджап Моммыевну — нашего молодого доктора, дочь Моммы Мергена, который одним из первых понес в аулы светоч знаний. Наши молодые — замечательная пара, и я поздравляю их от имени всех строителей Большого канала! Пусть живут они в мире, здоровье, счастье! Пусть не витает над ними и тень беды и зла! Пусть одарят они своих родителей целой бригадой внучат! Прозвеним же бокалами в их честь!
Он чокнулся с Бабалы и Аджап, и тут же к ним потянулся со своим бокалом Нуры, лицо которого сияло как луна: довелось-таки ему прозвенеть бокалами на свадьбе Бабалы! Чуть пригубив вино, он поморщился и громко крикнул:
— Горько! Горько-о!
Гости поддержали его одобрительными хлопками и возгласами, а Нуры, дождавшийся своего часа, все надрывался:
— Меду, меду! Пусть жених и невеста подсластят нам вино!
В конце пиршества глашатай объявил:
— Свадебный той будет продолжаться и завтра! Вы увидите скачки, борьбу, состязания в стрельбе из ружей, ха-ав! Победителям достанутся призы, ха-ав! Джигиты получат их из рук самого Артыка Бабалы, ха-ав! Не говорите, что не слышали, ха-ав!
Айна в этот день не помнила себя от счастья:
Строители и колхозники, горожане и жители аулов, туркмены и русские единой семьей праздновали свадьбу Бабалы и Аджап.
Эпилог