Капля воды - крупица золота
Шрифт:
Всем своим существом он отдавался любимому занятию. И сад сторицей вознаграждал его неусыпные заботы и старания. Весь поселок дивился на его абрикосы — сочные, крупные, они, как говорится, прямо на ветвях превращались в курагу, а на гроздьях винограда каждая ягода была с голубиное яйцо.
Бабалы, изредка навещавший отца, каждый раз предлагал ему:
— А не пора ли тебе отдохнуть, отец? Жизнь-то позади такая — на троих хватило бы. А ты еще взвалил на себя совхоз… да и сад этот. Переезжайте с матерью ко мне в Ашхабад, всем вместе все-таки легче будет жить.
— Отдохнуть, говоришь? — прищуривался Артык. — Легче, говоришь? Да какая же это жизнь? Нет, сынок, не по мне это — бока-то пролеживать.
— Найду я для тебя какое-нибудь дело.
— Вот-вот, я уж
— Отец!..
— Что «отец»?.. Ведь, кроме нас, хозяйством-то твоим некому заняться. Когда ты наконец женишься, несчастный? Неужто род Бабалы на тебе должен закончиться?
— Хм… Всему свое время, отец.
— Ты свое время уже просрочил. Нет, дорогой, пока ты не обзаведешься семьей, и не жди нас с Айной в своем доме. Мы переедем лишь тогда, когда надо будет воспитывать внуков!
— Значит, в деды рвешься?.. Вот и выходи на пенсию. Когда конь стареет» его укрывают потеплее.
— Когда конь стареет — его оставляют на племя.
Безнадежное это было дело — уговорить Артыка оставить свой совхоз, свой дом, свой сад.
Впрочем, дома-то ему доводилось быть не так уж часто. Целыми неделями, а то и месяцами он пропадал в степи, на пастбищах. Хозяйство у совхоза «Каракуль» было поистине беспокойное. Овцам постоянно грозила беда, — то весна поскупится на дожди, и зной дотла высушит все вокруг, то налетит песчаная буря, то суровая зима попотчует гололедом. Чабанам приходилось не столько пасти отары, сколько спасать их от гибели. Директору совхоза в такую пору естественно было не до дома. Даже о саде своем он забывал.
Поджидая его, Айна жаловалась соседям:
— Ох, неуемный, все-то он принимает близко к сердцу. Ежели что не заладится в совхозе, так мой и не заметит, сам-то он живой или мертвый. Овца окажется яловой, так у него кусок в горло не идет. Ягненок занедужит, так мой с лица спадет, будто и на него хворь напала. И в зной, и в холод — все он со своими овцами, трясется над каждой, как над дитём малым…
Этой весной, однако, у Айны не было причин для горько-горделивых сетований. Корма овцам хватало, окот прошел — лучше не надо, Артык довольно потирал руки, настроение у него было приподнятое. И дома он проводил больше времени, чем обычно, заполняя свой досуг, правда, не отдыхом, а работой в саду. Лопата, как магнит, тянула его к себе…
Родившийся на рубеже двух эпох, Артык изведали жар сражений, и радость мирного труда. Сам он не раз говаривал, что винтовка — одно его крыло, лопата — другое.
Сейчас была очередь лопаты. И руки Артыка, сжимавшие ее, как когда-то винтовку, не знали устали. Он любил напомнить, что чем ярче блестит лопата, надраенная о землю, тем вкусней хлеб…
Вот и сегодня он с утра пораньше, еще до завтрака, схватился за свою лопату.
Вышедшая во двор Айна смотрела на него с ласковой укоризной. Не вытерпев, попеняла:
— Аю, отец, ты хоть раз можешь вовремя попить чай? Что за привычка: не успел поднять голову с подушки — тут же за лопату!
Артык прервал работу, опершись на лопату, залюбовался женой. Сколько уж лет прошло, а красота ее ничуть не поблекла. Черные волосы, правда, тронула седина. А фигура по-прежнему стройная, ладная. И глаза светятся любовью и лаской, как в молодости…
Артык, однако, привык сдерживать свои чувства. Он только улыбнулся, сказал шутливо:
— Ты, женушка, по утрам разве не причесываешься, не прихорашиваешься?.. Потому и схожа с солнышком, а не с пасмурным небом. Ну, а мне утром отрадно мускулы поразмять. Джигита работа красит… Когда я только ходить начал, опорой мне была лопата. И если она выпадет из рук — можешь списывать меня в утиль.
— Типун тебе на язык! — Айна взмахнула руками: — Работай, работай, не буду тебе мешать…
Но только она собралась уйти, как калитка распахнулась, и во двор шагнул парень в каракулевой шапке, оттенявшей смуглоту его лица, успевшего подзагореть на весеннем солнце, с черными, закрученными вверх усами, которые скрадывали резкую выпуклость его скул. Он был чисто выбрит, но глина, налипшая на полотняную рубаху и брезентовые сапоги,
Артык и Айна не отрывали от него глаз, полных радости и нежности.
Это был их любимец, сын Мавы и Майсы, Тархан, председатель колхоза «Абадан» [3] .
Их умиляло, что многими своими чертами Тархан походил на родителей, и, глядя в его умные, голубые глаза, Артык говорил: «Ну, вылитый Мавы!», а когда на полных губах Тархана появлялась добродушная улыбка, Айна вздыхала: «Улыбается, ну, чисто Майса!»
Положив подбородок на кулаки, сжимавшие лопату, Артык следил взглядом за приближавшимся Тарханом, и вдруг уголки его губ задрожали в улыбке.
3
«Абадан» — «Благополучие».
Тархан с беспокойством оглядел свою одежду, торопливо поздоровавшись с Айной и Артыком, спросил:
— Что это тебя рассмешило, Артык-ага?
— Да так, припомнился мне один случай… Я не рассказывал, как мы давали тебе имя?
Чуть помедлив, Тархан сказал:
— Вроде нет.
Он видел, что на Артыка напала охота поболтать, и не хотел лишать его такого удовольствия.
— Тогда послушай, сынок. Были мы тогда молодые, горячие и не считались с обычаями. Полагалось, чтобы имя ребенку дал мулла или аульный аксакал. Но мы строили новый мир, и все старое было нам не по нутру. Когда ты родился, громким криком возвестив о своем появлении на свет, мы решили сами выбрать тебе имя. Да-а… Отец твой поспешил первым подать голос. Сын, говорит, родился у нас в счастливое время, когда народ завоевал свободу. Вот и назовем его Азатом [4] . У Майсы было свое мнение: нынче, говорит, все не только свободны, но и равны. К примеру, нас, женщин, революция уравняла в правах с мужчинами, огромное спасибо ей за это. В благодарность давайте назовем сынка Денгликом [5] . Когда дошла очередь до нашего друга Ашира, он сказал: революция подняла нас к новой жизни. Все кругом — новое!.. Пусть же и имя у ребенка будет: Тэзе [6] . Тут твоя мать вскинулась: вай, глупец, ведь у нас сын, а не дочь, зачем же носить ему женское имя? Много еще было названо имен, и простых, и диковинных. Иные — вызывали смех и шутки. Ну, увидел я, что совсем мы запутались, и тоже взял слово. Пускай, говорю, мальчик не знает ни рабства, ни нужды, ни войн; Пусть власть советская хранит его от всяческих бед! Пусть все дороги будут» перед ним открыты, все просторы распахнуты, и ни в чем светлом и хорошем не будет ему ни запрета, ни отказа! Предлагаю назвать его — Тархан [7] . На том и порешили. Так, сынок, ты и стал Тарханом. — Артык прищурился: — А не Денгликом и, слава аллаху, не Тэзе.
4
Азат — свободный.
5
Денглик — равенство.
6
Тэзе — новый.
7
Тархан — человек с охранной грамотой.
Айна, слушавшая рассказ мужа со снисходительным добродушием; насмешливо заметила:
— Эту историю, по-моему, ты рассказываешь уже в сотый раз. Вот уж правду говорят: старость не радость.
Артык лукаво глянул на жену:
— Тебе лучше знать, старый я или нет.
— Ах, бесстыдник! — Разыгрывая испуг и смущение, Айна прикрыла рот ладонью. Отвернувшись от мужа, обратилась к гостю: — Тархан, пойдем-ка в дом, я тебя чаем угощу. Пойдем, пойдем, не то этот старый болтун заговорит тебя. Язык-то у него без привязи.