Капризный ангел
Шрифт:
– Вижу, вы очень умелая хозяйка, – одобрительно сказал Рудольф, отхлебывая из чашки ароматный кофе. – Но коль скоро мы с вами, пусть и временно, оказались связанными супружескими узами, позвольте узнать: как же нас теперь величать?
– Веберы, – едва слышно проговорила Тильда.
– Хм! Не слишком оригинально! – рассмеялся Рудольф. – Самая заурядная немецкая фамилия.
– Это первое, что пришло мне в голову, – снова стала оправдываться Тильда. – И потом, согласитесь, в нашем положении неразумно присваивать себе
– Вы рассказали хозяйке, почему мы здесь?
– Да. Она очень милая и добрая женщина. Уверена, она никому нас не выдаст. Хотя, разумеется, мы не можем злоупотреблять ее гостеприимством до бесконечности.
– Безусловно. А что она говорит насчет возможности вернуться в Мюнхен? Когда я смогу передвигаться без посторонней помощи?
– Об этом я с ней не говорила. Но она должна вот-вот вернуться, чтобы сделать вам перевязку. Тогда и спросим ее об этом.
– А что слышно про Мюнхен?
– Ничего хорошего. Вчера вечером фрау Штрудель рассказывала, что беспорядки в городе продолжаются. Студенты даже подожгли несколько зданий.
– Да уж! Не самый благоприятный момент для возвращения!
– Но что же мне делать? – воскликнула Тильда с самым несчастным видом. – Что они подумают о моем исчезновении! И где станут искать?
– Кто это «они», позвольте полюбопытствовать?
Рудольф подлил себе в чашку еще немного кофе.
Тильда помолчала какое-то время, собираясь с мыслями. Ей надо быть очень осмотрительной, чтобы, не дай бог, не сболтнуть лишнего.
– Я же говорила вам, что была в ресторане со своим дядей. В той страшной толчее, которая началась в зале, когда ворвались студенты, я все время держала его за руку. Так мне, во всяком случае, казалось. А потом выяснилось, что это была ваша рука.
– Да, я тоже думал, что держу за руку совсем другую девушку.
– Митси? – непроизвольно сорвалось с ее губ, и она тут же прикусила язык. Многое бы она отдала, чтобы не произносить это имя, но что сказано, то сказано. Рудольф уставился на нее в немом изумлении.
– Митси? – переспросил он, изрядно опешив. – А вы-то откуда знаете?
– Пока дядя стоял в очереди за билетами, я тоже была рядом с ним и глазела по сторонам. Вот и увидела, как вы с Митси заходили в ресторан. В этот момент кто-то окликнул ее по имени, так все и получилось, – принялась она сочинять на ходу. Довольно кривое объяснение, но, судя по всему, Рудольфа оно вполне удовлетворило.
– О, Митси знают все. За нее можно не переживать! С Митси все будет в полном порядке. Студенты не посмеют и пальцем тронуть свою любимицу.
– А кто она такая?
– Разве вы не знаете?
Тильда помотала головой.
– Это самая известная и, пожалуй, на сегодняшний день лучшая в Баварии певица варьете. Ее выступления всегда собирают толпы народа, и у нее куча поклонников.
Еще бы, подумала Тильда, такая красавица. В сравнении с ней она – самая настоящая замухрышка. Неудивительно, что Рудольф посчитал такую замену весьма неравноценной, вспомнила она разочарованное выражение его лица, когда он обнаружил, что держит за руку совсем не красавицу Митси.
– Она очень красивая, – пролепетала Тильда едва слышно.
– Это правда, – согласился с ней Рудольф. – Но вернемся к вам и к вашим делам. Итак, как вы полагаете, что станет делать ваш дядя?
Этот вопрос Тильда уже и сама не раз задавала себе мысленно. Но по здравом размышлении пришла к заключению, что ни профессор, ни тем более леди Крукерн не станут пока поднимать шум. Какое-то время они будут просто выжидать в надежде на то, что леди Виктория отыщется сама собой.
Ведь обратиться в полицию значило бы предать огласке сам факт ее исчезновения, что чревато самыми непредсказуемыми последствиями. Скандал может вызвать уже сама новость о том, что будущая жена князя Максимилиана посещала мюнхенскую пивную аккурат тогда, когда в городе вспыхнули студенческие волнения.
– Ваши родственники, безусловно, волнуются. Но вы еще пока не сказали мне, кто они.
– Но я же уже сто раз говорила! Мой дядя… и еще одна дама, дальняя родственница… она тоже путешествует вместе с нами.
– А ваш муж? – Заметив удивление в глазах Тильды, Рудольф пояснил: – У вас же обручальное кольцо на пальце.
– Оно не обручальное! Хотя я… помолвлена.
– Ваш жених баварец?
Тильда молча кивнула. А что тут скажешь? Бавария – большая страна. Пусть догадается, кто ее жених.
– А он неужели не волнуется и не переживает из-за того, что вы исчезли?
– Вполне возможно, что он пока об этом не знает, – ответила Тильда, тщательно взвешивая каждое слово. – Скорее всего, его еще даже нет в Мюнхене.
– Вот даже как? Расскажите мне о своем женихе! Вы сильно в него влюблены?
– Я? Да я его и в глаза не видела!
В комнате повисло неловкое молчание, и после минутной паузы Рудольф эхом повторил ее последнюю реплику:
– Даже не видели его?!
– Нет, – промямлила Тильда, понимая, что ступает на очень зыбкую почву дальнейших объяснений. – Наш брак… это все было устроено… моими родителями… по договоренности.
– Полагаю, в вашем случае это была совершенно излишняя предосторожность с их стороны.
– Излишняя?
– Ну да! Достаточно мимолетного взгляда на вас, чтобы понять, что вокруг такой девушки вьется не одна дюжина воздыхателей. Но, конечно, брак по расчету всегда сулит немалые выгоды, не так ли?
– Н-наверное, – слегка запинаясь, пробормотала Тильда.
Разговор принял несколько рискованное направление, а потому она поспешно перевела его на другое:
– Пойду принесу вам еще кофе. Ну как, прояснилось немного в голове?