Карагач. Запах цветущего кедра
Шрифт:
Оказывается, герой попал в мир мертвых, который следует пройти, чтоб открылись некие древние истины и провидческий взор!
Колюжный бы дальше и читать не стал этого сочинения, но здесь было волшебное название реки – Карагач, где бродил сейчас Рассохин, поэтому пришлось набраться терпения и погрузиться в мир фантастики. В общем, старуха взяла его за руку и повела через лес, без дорог и тропинок. На пути им попадались разные звери, в том числе, и медведи, но не трогали, а кланялись старухе, вытягивая передние лапы. На берегу какого-то озера она раздела Гария, сняла свои одежды и ввела в черную, ледяную воду: дыхание зашлось, тело вмиг заныло от боли и потом очужело! А она только получала от холода удовольствие: поплескалась сама и принялась его мыть донным илом и семенными коробочками кувшинок,
Сама же нырнула в озеро и пропала на четверть часа.
Герой чуть отогрелся и заволновался, вздрагивал от любого всплеска, а там повсюду плескались бобры. Думал, уже утонула, и кто же его дальше поведет – кругом тайга бескрайняя, темная и никаких ориентиров. Однако старуха вынырнула далеко, возле противоположного берега, и поплыла к нему. Гарий обрадовался, запрыгал, но когда она вышла из воды, оказалась совершенно другим человеком! Юная, прекрасная, с сияющими волосами, обрамленными венком из белых лилий, и ничем не похожая на ту блудную и слепую отроковицу, что очаровала его на Карагаче. Он изумился такому перевоплощению, и вместе с тем, не растерялся и захотел ее обнять, влажную, в пупырышках от холодной воды, скрипучую от чистоты и манящую свежестью. Он уже совсем согрелся и хотел наброситься на нее, но смаху ударился о незримую преграду, некое уплотнение воздуха вокруг желанной девицы! Да так сильно, будто о стеклянную стену. А она лишь улыбнулась, высвободила руку из под длинных волос и поманила за собой, под сумрачные своды густой кедровой рощи.
– Где же слепая блудница? – спросил он, озираясь.
– Если хочешь, можешь вернуться к старухе. – произнесла перевоплощенная дева. – Она осталась на дне.
– А ты кто?
– Исповедальница. Ты же хотел овладеть знаниями?
Гарий послушно двинулся за ней, на ходу любуясь ее стройной, изящной и недоступной фигурой под незримым стеклянным колпаком. В кедровнике она велела сесть на мшистую валежину, сама легла у ног и принялась излагать истины, надо сказать, весьма примитивные и известные: жить, мол, следует в природе, на братско-сестринских общинных принципах, питаться ягодами и грибами и тогда дух будет совершенствоваться до космического. И совокупляться возможно лишь для продления рода, один раз в год, а не превращать священный ритуал соития в повседневный секс.
И тем самым словно оскопила развратного и сладострастного героя. Он вмиг перестал замечать, что исповедальница обнаженная, укротил свою плоть и стал слушать, а Колюжный читать про эти самые истины, охватывающие всю жизнь. Наставления хоть и отдавали библейским тоном, однако никакого откровения не несли. Подробно описывалось, как и когда зачинать, как следует рожать и воспитывать детей, чем лечиться от хворей и как продлять жизнь до бесконечности – в первую очередь, ходить голым! Это в Сибири-то, на комарах и морозах? В общем, не правда и скукотища неимоверная, однако по ходу повествования выяснилось, что правнук жадармского ротмистра скрылся под королевским псевдонимом Стюарт. Исповедальница велела взять такое новое имя и заставила писать эту книгу – видимо, таежная скитница хорошо знала историю Британии.
Как бизнесмен, Колюжный отлично понимал, что это всего лишь рекламный ход, причем, обреченный на неудачу изначально: какой-то шотландец, пусть и со звучной фамилией, пишет на сибирскую тему, о кедре, о таинстве жизни в сибирских лесах, излагает очень уж простенькие и утопические заповеди, доверенные ему некой пророчествующей и прекрасной женщиной. Кто поверит, кто клюнет на подобную приманку? В общем, лучше бы писал свои приключения с эзотерическим ароматом, свидетельствующие о том, что автор и вместе с ним герой – парни, уставшие от скуки и удовольствий обыденной жизни. Однако читатель, изголодавшийся по таинственному, романтическому и мистическому, принимал все за чистую монету, а иначе бы не выпускали большие тиражи и народ бы не хлынул на Карагач собирать шишки и искать если не саму пророчицу, то истину.
В магазинах ничего определенного о загадочном авторе не знали, в издательстве рассказывали байки, про некого обрусевшего англичанина королевских кровей, который обитает в суровой сибирской природе на Карагаче. Дескать, живет круглый год в священной кедровой роще, ходит голый даже зимой, слушает рассказы пророчицы, на себе проверяет все открытые ему истины, записывает их и шлет рукописи со случайной оказией. Самого Стюарта будто бы лично знает только владелец издательства, у коего тоже нет контактов с автором, и вообще, есть подозрения, что все это умозрительный проект авантюрной литературы, коллективное творчество, и сам автор – фантом.
Колюжного таким образом почти убедили, тем паче, он и подозревал нечто подобное, инициированное Сорокиным в рекламных целях. Но почти случайно открыл в интернете читательский форум, где обсуждали даже не творчество, а истины, высказанные пророчицей, и оказалось, что ее последователи есть не только на Карагаче, но и во многих городах. В Москве и вовсе существует одноименный с книгой, клуб! И будто автор ее является чуть ли не на каждое собрание и вход туда открыт для всех желающих, и стоит всего сотню долларов. Только место собрания всякий раз новое. То ли опять конспирация, то ли бездомные кедролюбы арендуют помещение для каждого заседания в разных частях города.
В первый раз встретиться с загадочным Стюартом не удалось, зато Вячеслав вдоволь насмотрелся на его поклонников, точнее, поклонниц, ибо их было большинство. Действо напоминало философско-поэтическую дискуссию, совмещенную с последующим сеансом релаксации: в маленьком зальчике играла какая-то восточная музыка, пахло кедровой смолой и индийскими благовониями. В общем, для новичка кажется бессмысленной смесью, сразу и не понять, для чего здесь собираются: чему-то научиться, почитать самодельные стихи, поразмышлять на тему общинной жизни, овладеть практикой оздоровления или расслабиться и подремать за сотню баксов. Стульев не было, сидели на въетнамских циновках, многие в позе лотоса, остальные как придется, слушали друг друга внимательно и как-то бесстрастно, возможно, не один Колюжный, а многие не понимали, о чем речь. К тому же, он больше рассматривал публику, и тоже обнаруживал странную смесь обеспеченных, самодостаточных особ, типичных многодетных домохозяек, девчонок студенческого вида и редких, сосредоточенных, бородатых мужчин, стригущих глазами по залу. Ни один из них вообще не проронил ни слова, и потому Вячеслав тоже помалкивал, помня что это хоть и платный, но чужой монастырь.
В какой-то момент он увидел знакомое лицо молодой женщины, но сразу вспомнить не мог, где встречались, и только когда она развязала узел своих ног, сомкнутых в позе лотоса и села вольно, чуть откинувшись назад, узнал – да это же Неволина, популярная артистка, кинозвезда чуть ли не первой величины! Несколько исторических фильмов видел с ее участием, в одном играла юную жену старого князя и любовницу его сына одновременно, и в общем-то талантливо, не взирая на ужасный, нелепый детективный сценарий. Ей бы место в голливуде, а не на клубном собрании, где изучают истины какой-то неведомой пророчицы. Так нет, одета серенько, волосы пучочком, сидит самозабвенно слушает непритязательную самодеятельность и даже не делает попыток блеснуть своим положением или сморщить носик от безыскусности чужой поэзии. Может, пришла сюда, чтобы вжиться в какую-нибудь новую роль?…
Присутствие Неволиной заинтересовало Колюжного, возникло желание перебраться к ней поближе и при удобном случае спросить, что она тут делает – успешная, узнаваемая, часто мелькающая в телевизоре, кинозвезда? Среди богатеньких дам, домохозяек, неудачливых безмужних стареющих девиц и молчаливых бородачей? Однако на мгновение отвлекся и потерял ее из виду: то ли исчезла невероятным образом, то ли перевоплотилась, слилась в единую массу с подчеркнуто сереньким народом, вмиг утратив броскую красоту. Еще несколько минут он всматривался в длинноносую девицу, бывшую рядом, и разочарованно вслушивался в тягучую и медленную, как караван верблюдов в песках, мелодию.