Каракалпак - Намэ
Шрифт:
Услышал его внук и, ни минуты не задумываясь, промолвил:
— Отец моего отца и бий каракалпаков, могу ли я дать тебе совет?
— Говори, — позволил бий.
— Выбрось камни, лежащие в одной половине хурджума, а рис, лежащий в другой его половине, раздели поровну и разложи по обе стороны сумы.
Старый бий дивится такой смышлености десятилетнего внука своего. И в удивлении речет такие слова:
— Эх, если все мои внуки столь смекалисты, то запряг бы я сейчас арбу, усадил их всех и прокатил бы в ханскую столицу. Да жаль, дорога не тениста. Боюсь, сморит всех на пути.
На эти слова десятилетний внук бия ответствует так:
— Зачем тенистая дорога? Зачем ехать за тенью, если можно тень возить с собой? Нужно приколотить по краям арбы четыре шеста и натянуть на них одеяло.
Услышав таковые слова, старый бий столь сильно возрадовался обилию ума у своего внука, что на радостях отменил поездку к хану и вместо того собрал всех соплеменников и сказал им:
— Люди! Черношаночники! Наши внуки растут смышлеными и смекалистыми. Значит, поколение, приходящее нам на смену, будет умнее нас. А посему повелеваю вам, черношапочники, селиться просторнее, по-далее друг от друга. Повелеваю вам осваивать обширные земли. Ибо если мы не можем оставить внукам много ума, то оставим им много земли. Они сами будут знать, что с нею делать.
Из рассказов аксакалов:
«Обширна земля каракалпаков, обширна, да неплодородна, ибо сплошь занесена песком, заболочена и засолена. Засолена же она и переувлажнена оттого, что много человеческого и конского пота пролито на эту землю, много пролито на нее сиротских и вдовьих слез».
«Худородна земля наша. Что истина, то истина. Но худородность земли — не только беда, но и благо. Будь земля наша тучна и обильна, то враги давно бы прогнали с нее такой кроткий и малолюдный народ, как черношапочники. И пришлось бы нам кочевать на новые земли».
«Будь я грамотным, я непременно бы написал большое письмо и тем письмом оповестил весь мир, что край наш есть сердцевина горя и печали всего света».
Предание, которое рассказал мой дедушка. Когда наш прародитель Адам-ата народил столько сыновей, что под одной кровлей им стало уже тесно, тогда и решил он отделить их. Пусть обзаведутся своим хозяйством, свой дом выстроят, свой очаг зажгут. А для этого первым делом, конечно, необходимо каждому сыну землю дать. Порешив так, собрал Адам-ата своих отпрысков и говорит: приходите, мол, каждому дам участок, только все разом не толпитесь, являйтесь по одному, — таково, мол, мое отцовское требование.
Сыновья возрадовались, конечно. Еще бы, кому не охота своей волей пожить. Начали приглядывать лучшие участки. Как облюбуют, так тут же к отцу. Однако скоро начались споры, склоки и свары. Орут, ругаются, кулаками машут. Крик, гам стоит. Адам-ата издали за перебранкой наблюдает, но драчунов не утихомиривает. И только один из них не встревал в споры. Самый младший из братьев — черношапочник. Самый кроткий и покладистый. Он сказал себе: «Пусть уши нашего отца не слышат среди прочих еще и моего крика». Сказав так, он преспокойно завалился спать и проспал до тех пор, пока склоки не кончились. Но и лучшие участки к этому сроку уже были розданы.
И вот приходит черношапочник к родителю, а отцу ведь все дети одинаковы. И переживает Адам-ата, а чем помочь, не знает.
— Где ж ты раньше-то был, сынок? — спрашивает он с сожалением. — Хорошей земли для тебя уже не осталось.
— Совсем?
— Не то что вовсе совсем… В общем, есть один участок, но такой, что… Одно название чего стоит — Барса-кельмес.
— Не кручинься, отец, — говорит черношапочник. — Лишь бы была у меня земля. Разве я не сын твой? И разве не дети Адамовы могут превратить пустыню в сад и, напротив, превратить цветущий край в бесплодный пустырь? Разве не дети Адамовы бросают обжитые земли и разве не они же осваивают дотоле не заселенные? А название… Ну что ж. Это смотря как его понимать. Можно ведь и так понять: «Барса-кельмес» — «Пойдешь — не вернешься», по вернешься — значит приживешься, возвращаться не захочешь.
Пошел черношапочник на землю Барса-кельмес и первым делом построил себе хижину из камыша.
Из рассказов аксакалов. Жизнь предка нашего черношапочника на земле Барса-кельмес была преисполнена трудностей превеликих и превратностей всяческих. Но принял он все, выпавшее ему на долю, и не проклял судьбы своей, хотя трудился денно и нощно не покладая рук, а жил с женой и детьми впроголодь. Первые три года не давала плодов земля Барса-кельмес. Через три года, полив ее потом, взрастил он три растения.
Первое растение — турангил. Корявое дерево с морщинистой корой и горбатым стволом. Летом от него нет тени, осенью — нет плодов, зимой — нет тепла. В очаге сучья турагила быстро прогорают, не давая тепла и не оставляя углей.
Но прижился турагил на земле Барса-кельмес и полюбился нашим предкам, ибо схож с ними.
Горбился ствол турагила, как горбились и сутулились спины предков наших под тяготами непомерного труда.
Корявы ветви его, как корявы были руки их, в стужу скрюченные от холода, в зной сведенные от беспрестанного копания в земле.
Морщиниста кора его, так же морщиниста и кожа на лицах наших предков, ибо лица их солнцем обожжены, ветрами продублены, невзгодами иссушены.
Не дает углей турагил, как не оставили предки наши богатств потомкам своим.
Второе растение — маялыш. Скрыт в нем неистребимый пламень. Ежели достать маялыш из-под снега или окунуть его в воду, то все равно загорится он, будучи возженным. В единый миг вспыхнет и светом ярким озарит и жаром опалит. И маялыш схож с предками нашими. Схож он живучестью и готовностью воспламениться в миг каждый.
Третье растение куга-осока. Горек вкус ее. Не идет она ни в корм скоту, ни в пищу человеку. И в очаг не годна. Сколько ни суши ее на солнце, не возгорится куга.
Так и среди предков наших были люди, выросшие на этой земле, но никому пользы не принесшие.
Эти три растения были первыми на земле Барса-кельмес, и долго трудились наши предки, прежде чем взошли здесь хлопок и джугара, дыня и урюк. И остались потомки верны заветам предков, и продолжали они из бесплодной пустыни творить плодоносный сад. И воздала им земля за старания их. Земля родила блага, но она же — мать горестей и печалей. Разве не из-за клочка земли вершились все злодеяния в подлунном мире?