Карандаш и Самоделкин на острове сокровищ
Шрифт:
— Как это отпустите, мы тут сидим всю ночь, караулим вас, — раздался другой голос, — а вы раз — и отпустите. Мы с утра ещё ни одной карамельной конфеты не съели.
— Даже не облизнули ни одной ириски, — поддержал его другой голос.
— Я скоро худеть начну, — вставил первый голос.
— Да кто вы такие? — пытаясь вырваться, пропыхтел Семён Семёнович.
— Как кто? Два сахарных толстяка — Барбацуца и Занзибарка, — ответили голоса одновременно. — Нас тут все знают. Мы страшные и беспощадные.
— Но почему мы вас
— А мы такие толстые и большие, что просто кошмар. А вы сидите у нас в складках живота, — объяснил Барбацуца.
— Вы сами к нам угодили, — поддакнул Занзибарка.
— Они, словно липкие растения, поймали нас своими животами, — пытаясь выкарабкаться на свободу, сообщил профессор Пыхтелкин.
— Да, да, правильно, — обрадовался Занзибарка. — Это такие мухоглатательные растения, которые растут на острове, я их видел.
— Мы как-то с них мух слизывали. Ох, и вкусно было! — вспомнил и, при этом мечтательно погладил себя по животу, Барбацуца.
— Только вот язык к этим растениям прилипает, — вставил Занзибарка.
Карандаш поначалу немного растерялся, но пока парочка пузатых помощников Повелителя вспоминали, где и как они последний раз набивали животы, художнику в голову пришла одна замечательная идея.
— А вы есть хотите? — спросил у них Карандаш.
— Хотим, — ответили те хором. — Есть мы всегда хотим.
— А что вы любите больше всего на свете? — спросил догадливый Самоделкин.
— Мы сладости любим, — сказал Занзибарка. — Леденцы разные, зефир, сахарные орешки.
— Шоколад, мармелад, варенье…, — продолжал взахлёб перечислять Барбацуца.
— А хотите, я вам такой огромный леденец нарисую, что вы его за два дня съесть не сможете? — спросил хитрый Карандаш.
— Мы не сможем? — затрясся от хохота Занзибарка. — Мы, всё что хочешь, в один присест, слопать можем. Главное, чтобы сладко было, — пояснил толстяк.
— Если нас отпустите, мы вам столько сладостей приготовим…, — пообещал Дырка.
— Целую гору, — соврал пират Буль-Буль. — Целую гору шоколада!
— И пряников! — потребовал Занзибарка. — Столько, чтобы я встать от обжорства не смог, — поставил он условие.
— И кисель, желательно клюквенный, — потирая руки, строго заявил Барбацуца. — Чтобы пряники в него макать можно было.
— Нет ничего проще, — ответил Карандаш и тут же, на стволе огромного мамонтового дерева, нарисовал всё, что просили эти обжоры.
Не успел художник отойти в сторону, как всё из нарисованного сразу превратилось в настоящее. Целая гора сладостей. Барбацуца и Занзибарка набросились на сладости и, отпихивая друг друга, принялись уплетать всё, что им нарисовал Карандаш.
— Пошли, поскорее, пока эти обжоры нас не съели вместе со сладостями! — сказал Самоделкин.
— Эти могут, — кивнул головой Дырка. — Слопают и не заметят. Надо же так любить сладости!
— Да ты точно такой же, — усмехнулся Самоделкин. — Вечно норовишь что-нибудь со стола стащить и слопать потом в одиночестве. Я вот только одного не пойму, почему ты такой худенький.
— Потому что я бегаю постоянно, — ответил Дырка. — Все шпионы худенькие. Ведь когда выслеживаешь жертву или преследуешь преступника, нужно уметь быстро бегать и быть юрким.
— Да ты когда в последний раз жертву выслеживал!? — засмеялся пират Буль-Буль. — Когда в городском саду служил да жуков-короедов выслеживал что ли?
— А хотя бы и жуков-короедов, — обиделся шпион Дырка. — Ты что думаешь, их так легко выслеживать? Они носятся по деревьям, как угорелые. Я с ними наперегонки бегал. У меня работа такая была — ловить их и сдавать садовнику.
Компания продолжила путешествие по острову. Они пока не знали, в какую сторону им шагать, чтобы снова не очутиться в ловушке Повелителя. И что самое обидное, они так и не узнали, где находится замок самого Повелителя. Поэтому шли наугад. То есть, просто, куда глаза глядят, надеясь, что глаза их глядят в нужном направлении.
Глава 11 Одноногий пират Джон Сильвер и старое кладбище покойников
На остров начала медленно опускалась ночь. Хотя, как утверждают знатоки, в тропических странах ночь не наступает, она приходит совершенно неожиданно, словно в какой-то момент, там, на небе, кто-то чпок… и лампочку выключил. И вдруг, в один момент, становится темно.
Вот так же и на этот раз, словно кто-то лампочку вывернул. Путешественники даже хорошенечко не успели осмотреться, как очутились на каком-то открытом месте, посреди холмиков и бугорков.
— Кажется, пора устраиваться на ночлег, — сказал Карандаш. — Всё равно в темноте ничего не видно.
— Да, вроде бы место тут безопасное, — оглядываясь по сторонам, сказал профессор Пыхтелкин.
— Тут вроде и деревьев маловато, — подтвердил Карандаш. — Всё, давайте спать, а то у меня от всех переживаний и страхов ноги подкашиваются.
— Сперва все места кажутся безопасными, а потом раз — и опять какая-нибудь Барбацуца с дерева спрыгнет на голову, — сказал Буль-Буль.
— Ой, капитан, идите сюда, — закричал Дырка. — Тут такие ямки удобные, можно травы набросать и устроиться словно в кровати.
Путешественники принялись укладываться на ночь, стараясь лечь, как можно удобнее. Земля была тёплой, и поэтому все устроились спать прямо на траве.
Хотя Самоделкин был недоволен, ему казалось, что не дело спать на траве, нужны хотя бы палатки. Но Карандашу было лень рисовать, и Самоделкин смирился, устроившись, как и все, прямо на траве.
Вскоре все заснули. Все, кроме разбойников, они не спали, а только делали вид, что спали, то есть прикидывались спящими.
— Как ты думаешь, есть всё-таки золото и драгоценности на этом острове? — спросил в полной тишине шпион Дырка.