Карантин
Шрифт:
— Исключительно научных, заметь! — подчеркнул он.
— То есть, для уничтожения нашего мира вы отдельно подгоните боевые корабли? — спросил я, изображая святую наивность.
Массивные кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев, но по черепу мне не прилетело. Не иначе человеко-монстр помнил, что случилось, когда он в последний раз пустил в дело свои грабли. Теперь я почти не сомневался, что тот инцидент произошёл без злого умысла, хотя прямо мне и не ответили. Наверное, Гессе собирался силой вернуть новодельного вампира к родным пенатам, а вовсе не отрывать ему напрочь башку. Должны же были эти высокомерные люди изучить нас прежде, чем убивать направо и налево.
— А ты не боишься, что я тебя
Он поморщился, но не рассердился на подколку.
— Выяснили уже, что здешние вампиры отличаются от тех, про кого сочиняли сказки ещё на Земле.
— Тем, что мы настоящие, а не придуманные?
— Не только, но чтобы разобраться как следует, потребуется много тестов и времени.
Это я и без него отлично знал. Ага, а то мы не делали опытов за прошедшие сотни лет. Можно сказать, только этим и занимались, пытаясь понять, когда происходит заражение и где, как работает принцип избирательности и почему. Не скажу, что совсем ничего не разузнали, но весь багаж накопленной информации давал лишь вероятность события и места, а точного ответа мы так и не получили. Возможно, его и не было. Так я начинал думать по прошествии веков, только с другими своей мудростью не делился.
Я ведь говорил уже, что немало добровольцев стремилось на наш путь. Эти люди годами пытались подцепить вирус (хотя никто не доказал, что это именно инфекция), но выходило далеко не у каждого. Я бы даже сказал, что сильное хотение как раз мешало процессу. Беда в том, что какова бы ни была причина изменений, её не удалось достоверно установить. Если действительно происходило заражение, то к тому моменту, как запускался механизм преобразования, вирус исчезал из организма напрочь, не оставляя после себя следа, за исключением самих свойств нового тела.
— То есть, меня вы пустите на опыты? — уточнил я добродушно.
— Ну, на части не разберём, — ответил он с грубоватой прямотой, но ткани возьмём на анализ, да уже забрали часть материала, только на тебе заросло всё как на собаке, потому и не видно.
— Как удобно, правда?
Он опять прищурился на меня не столько с угрозой, сколько преодолевая некие сомнения, а потом я неожиданно дождался комплимента:
— Ты хорошо держишься, Северен. Я думал, что ты трус: убегал ведь так что только пятки сверкали, но ты осторожен и кто бы осудил за это существо, вынужденное прятаться от солнца, серебра и злых людей.
— Осиновые колья забыл.
— Здесь не растут эти деревья. Мы проверяли.
— Утешительно, не так ли? Как и размышлять о том, не превращаешься ли ты в чудовище сам, прямо сейчас, потому что побывал на заражённой планете без скафандра.
Он разглядывал меня свысока, но я как-то быстро сообразил, что уже жалеет мой милый собеседник об отсутствии в камере второго сиденья. Надменная поза не работала, поскольку я не подавал виду, что устрашён. Я и не был напуган: понимал, что если не драться с этим типом, то с ним вполне можно совладать. Впрочем, и исход честного боя почти наверняка оставался за мной. Гессе столкнулся с изменённым один раз и не представлял, насколько сильнее неофита может быть старший вампир, копивший могущество долгие годы.
— Ну я не совсем человек, — произнёс он снисходительно. — Ты мог бы заметить, что силы наши не только равны, но я превосхожу тебя мощью. Наука далеко двинулась вперёд в том большом мире, так что ваш мнимый перевес никого больше не волнует и не пугает. Привыкай, вампир!
Надеюсь, моя ответная улыбка выглядела достаточно коварной. Я, естественно, не мог удержаться от ядовитой парфянской стрелы. Чего я должен кого-то жалеть? Я сказал:
— Ты размышляй, размышляй. Наука наша наверняка отстала от той, что обитает
— Ну и что такого? — спросил он вызывающе. — Я не боюсь.
Врал, конечно, я ощутил запах пробудившегося страха, но решил не концентрировать на этом внимания. Достал мерзавца, так ему и надо, а выгода всё равно пойдёт впереди глубокого удовлетворения.
— Рад за тебя. Мне ты что предложишь?
— Добровольно нам помогать, конечно, — ответил он, небрежно дёрнув плечом.
— Я согласен.
Чувства этого бугая светились передо мной, словно их обрисовывало лунное сияние. Если без поэтического бреда, то я легко настроился на него и теперь читал как раскрытую книгу. Нет, мысли оставались недоступны, но крупные сильные люди в большей степени живут телом, чем головой, так что понять ритмы и настроения всей махины не составило для меня труда.
Обычно я не иду на тесный контакт с другим человеком, потому что в нём есть свои неудобства, но сейчас слишком многое зависело от моей способности приспосабливаться, вот я и пустил её в ход.
Гессе растерялся. Он ожидал сопротивления, враждебности, других проявлений агрессии. Он пришёл подавлять, утверждать своё господство и не предполагал, что столкнётся не с полузверем, а с человеком куда более прагматичным, чем он сам. Я ведь говорил, что мы расправлялись с неадекватными собратьями на протяжении веков, и без всякого сомнения продолжали делать это по сию пору. Время от времени свежевосставшие вампиры выползали из тоннелей и каменоломен и за каждым из них наблюдал кто-то из стражников, чтобы тихо прикончить, если новичок поведёт себя как идиот. Поскольку изменённые получались из людей, то, учитывая качество исходного материала, придурков среди них попадалось немеряно.
Кто-то успевал ускользнуть от немедленной расправы, это не имело большого значения, потому что рано или поздно равновесие восстанавливалось. Фильтры работали неустанно. Мир вампиров разрастался медленно, зато выглядел куда более разумным и здоровым, чем социум людей. Так вот любопытно сложился баланс.
— Ну и славно! — прогрохотал он, справившись с растерянностью и почти детским недоумением. — Встать! Руки за спину!
Я повиновался и снова уловил оттенок обиды в сочной как он сам ауре Гессе. Хотел поломать вампира? Да ладно, мы для этого слишком гибкие, выпрямляемся как лозы, сколько нас не продавливай. Браслеты ожидаемо срослись, сковывая мои руки, но я не слишком встревожился, поскольку был нужен здешним людям живым. В этом последнем я уже не сомневался. Как они выследили меня, предстояло ещё разобраться, но вот наловить вампиров в запас у них могло совсем не срастись. Я знал, что Биг предпримет меры и удвоит осторожность, так что шансы обнаружить ещё кого-то из наших существенно сократятся.
То есть я вполне мог поразвлечься в своё удовольствие, чем и намеревался заняться.
Гессе положил тяжёлую лапищу мне на плечо, типа он тут главный, а все остальные слепо повинуются, и повёл, бдительно присматривая за всем вокруг, по узкому коридору, оказавшемуся прямо за дверью комнатки.
Любопытную я наблюдал вокруг реальность. Мебели здесь не водилось совсем, лишь стены и равномерный ряд дверей с этой стороны обозначенных очень хорошо — аккуратными нишами. Обшивка — те же панели, а потолок странновато скошен. Лёгкий изгиб, коридора наводил на тревожные мысли. Зачем бы понадобилась вся эта ерунда на планете, где для всего хватало места, особенно учитывая, что население у нас ещё невелико по численности и заняло своими полями и городами незначительную часть суши.