Карасёнки-Поросёнки
Шрифт:
…что если играть с тихими и воспитанными девочками, Вовке Семякину останется только подавать воланчики…
…что если быстро-быстро повторять «футболист – бадминтонист», никто и не заметит разницы…
Гости махали руками и бегали вокруг стола, словно там вот-вот должен был начаться чемпионат мира. Это продолжалось до тех пор, пока один гость в очках не предложил тут же испытать замечательную игру.
– «Тут же» не надо, – сказала мама, – лучше на улице.
Гости немного заволновались и даже показали очкастому кулак, но всё-таки отошли от стола и гуськом потянулись на улицу. Там все по очереди брали ракетки и били по волану. Волан взмывал вверх и шипел гусиными перьями. Самый сильный удар оказался у бабушки, потому что раз в неделю она выбивала ковры палкой, очень похожей на бадминтонную ракетку. После бабушкиных ударов ни один из гостей не успевал увернуться, хотя обошлось без синяков.
– Вот видишь, какая спокойная игра, – сказала бабушка Жорику, – не то что твой футбол.
Жорик спорить не стал, потому что ему уже тоже захотелось попробовать. Он не без труда вырвал у бабушки ракетку, а вторую протянул Капе.
– Ладно, – сказала мама. – Вы тут немножко поиграйте, а мы пока начнём…
От этих слов гости снова повеселели и дружно бросились к подъезду.
– Подавай, – сказала Капа, когда они остались одни.
– Почему я?
– Потому что ты именинник!
Жорик взял волан за хвостик, подбросил вверх и сильно ударил. Волан увернулся и клюнул его в голову, зато ракетка со свистом улетела в кусты за Капой.
– Ух ты! – сказала Капа и бросилась за ракеткой.
Кусты зашевелились и зашуршали, словно через них продирался медведь. Было даже странно, что такая маленькая девочка может наделать столько шороха. Прошла целая минута, а Капа всё не появлялась.
– Капа, вылазь! – сказал Жорик.
– Не могу.
– Почему?
– Я зацепилась.
– Чем?
– Головой.
– Головой нельзя, – немного подумав, сказал Жорик. – Голова круглая.
– Значит, бантом. А ещё я платье порвала. Тут полно колючек. Лезь скорей меня отцеплять.
Если бы Капа сказала «тут полно мороженого», он всё равно бы не полез. Не любил он по кустам лазить. Но как ни крути, а за ракетку его будет ругать даже бабушка. Да ещё и за Капу влетит. Жорик набрал полный рот воздуха и нырнул в кусты. Как и было обещано, со всех сторон в него вцепились острые колючки. Жорик дёрнулся, и, разодрав футболку, пополз вперёд. Ракетка нашлась быстро, потому что Капа держала её в руках. А вот саму Капу он искал долго. Это ж надо было такое придумать: надеть зелёное платье с красным бантом и полезть в зелёные кусты с красными розами. Если бы Капа не орала, Жорик в жизни бы её не нашёл.
Когда они выбрались наружу, у Капы из головы торчали веточки и листочки, а на платье вместо кармана болталась большущая дырка. У Егорки дырок не было, потому что его футболка застряла в колючках. Наслюнявив голый живот, чтобы царапины не пеклись, Жорик немного подумал и сказал:
– Лучше ты подавай!
– Почему?
– Потому что у меня сзади кусты не растут.
Капа размахнулась и, чтобы никого не убить летающей ракеткой, ударила по волану снизу. Бадминтонный мячик со свистом улетел вверх, но назад почему-то не вернулся. Они немного подождали, но через пять минут стало ясно, что волан улетел насовсем.
– Кажется, я его на дерево забила. Давай потрясём.
Жорик посмотрел на могучий ствол и решительно заявил:
– Будем сбивать. Он на первой ветке застрял. Видишь перья?
Жорик поднял с земли корявую палку, зажмурил глаз и швырнул. С дерева с диким криком вспорхнул воробей, зато палка застряла на ветке. Теперь волан был хорошо виден. Он висел перьями вниз и, похоже, не думал улетать.
– Эх, жалко палку на воробья потратили, – вздохнул Жорик.
– Я сама думала, что это волан. У них хвосты похожие, – успокоила товарища Капа.
– Ничего, я его ракеткой собью.
Жорик долго целился и почти попал: ракетка повисла чуть-чуть ближе.
– Можно, я попробую? – спросила Капа.
– Нельзя, – отрезал Жорик, – а то мы вообще без ничего останемся.
Он сел на траву и стал расстёгивать левую сандалию. Новые замки были тугими, так что пришлось повозиться. На этот раз Жорик решил бросать с разгона, ведь одним ударом надо было сбить волан, ракетку и, если получится, палку. Разбежавшись, он размахнулся и швырнул.
– Ух ты! – сказала Капа.
Теперь на ветке, слева от волана и палки, висела ракетка, а справа покачивалась левая сандалия.
Жорик задумчиво обошёл ствол и сказал:
– Надо лезть.
– Давай, – сразу согласилась Капа, обожавшая лазить по деревьям.
Жорик поплевал на ладони и встал на четвереньки, а Капитолина залезла ему на спину. Немножко попрыгав, она ухватилась руками за нижнюю ветку, потом подтянулась и, перебирая ногами по стволу, начала карабкаться вверх. У неё это здорово получалось, если бы не сучок. Этот сучок зацепился за дырку от кармана, и Капа застряла на полпути.
– Держись! – крикнул Жорик, отскакивая от дерева.
– Держусь! – ответила Капа, падая в траву.
Теперь палка, воланчик, ракетка, сандалия и платье висели на ветке, как новогодние игрушки, – не хватало только Деда Мороза и Снегурочки.
– Ух, ты! – сказала Капа, рассматривая перепачканный травой живот. – А как же я теперь домой пойду? Без платья?
– Чепуха! – успокоил её Жорик и побежал к подъезду.
Вскоре он вернулся с охапкой газет.
– Вот! Достал из почтовых ящиков.
– Ну и что?
– А то! Под газетами не будет видно, что у тебя платья нету.
Жорик быстро обмотал Капу свежей почтой и перетянул проволочкой, которая валялась под деревом. Получилось очень даже ничего. Впереди были надписи, а сзади – фотография певца Филиппа Киркорова, которому Жорик с удовольствием пририсовал бы усы, да не было карандаша.
– Порядок, – сказал Жорик и поднял с земли обломок кирпича. – А ну-ка, отойди.
Он размахнулся и швырнул кирпич в волан. Капа думала, что кирпич тоже повиснет на ветке, но на этот раз Жорик промазал. Раздался звон, и окно на первом этаже разлетелось вдребезги.