Карасёнки-Поросёнки
Шрифт:
– Никаких эксцессов! – пообещал папа. – Правда, Коля?
– Да не переживай! Я сам этих эксцэсовцев не перевариваю…
Для начала Капа с папой повели гостя в летнее кафе-мороженое. Они сели за свободный столик возле искусственного озера, дно которого было усеяно монетками.
– Это кто ж тут деньгами швыряется? – спросил Витькин Колька и шагнул сапогами в воду.
Засучив рукава куртки, он начал деловито сгребать монеты в ладонь, похожую на экскаваторный ковш.
– Коля, прекрати! Люди специально бросают монетки в фонтан, чтобы снова сюда вернуться. Примета такая, понимаешь?
– А-а-а, тогда другое дело, – разочарованно протянул Витькин Колька, высыпая добычу в воду. – Только я в эти приметы не верю. А то у нас полдеревни чёрных кошек, прямо плюнуть некуда, так что ж мне теперь и на улицу не выйти?
– Что будем заказывать? – спросила подошедшая официантка.
– Чашечку кофе, – сказал папа.
– Пломбир с вареньем, – сказала Капа.
– Полтора борща и котлету!
Заметив, что официантка нахмурилась, Витькин Колька оглядел соседние столики и сказал:
– Понятно: котлетов не держим. Тогда тащи сосисков.
– У нас кафе-мороженое, – ледяным голосом ответила официантка.
– Ладно, пускай мороженое, только с хлебом. Без хлеба оно ж никак…
Официантка вздёрнула брови и ушла. Её худая спина напряглась, как струна, а накрахмаленный чепчик презрительно растопырился. Витькиному Кольке это очень не понравилось. Он насупился и пробурчал:
– Вот ещё муха в тюбетейке! Может, у меня от мороженого гланды болят? Мороженое-корёженное… Тьфу!
Он ещё долго рифмовал мороженное с разными словами, а папа его успокаивал. А Капа смотрела под стол и тихонько хихикала.
Самое смешное, что пломбир с вареньем Витькиному Кольке понравился. И хотя вместо хлеба ему дали бумажную салфетку, он съел три порции и попросил четвёртую.
– Хватит! – сказал папа, заглянув в кошелёк. – У тебя же гланды болят.
– Не болят, – успокоил папу Витькин Колька. – Ты чё забыл, что мне их ещё в школе вырезали на пару с аппендицитом. А нет денег, так и скажи. Мы ж друзья, что я не понимаю…
После мороженого Капа повела гостя в детский парк с каруселями и лебединым озером. Лебеди Витькиному Кольке не приглянулись.
– Вот головы еловые! Лучше б они гусей в пруд запустили. Гусь – птица промышленная! А лебеди только воду каламутят.
Зато карусель он одобрил и даже прокатился вместе с Капой. Капа села на красного верблюда, а Витькин Колька – на синий трактор, чтобы потренироваться перед курсами. Хотя и без курсов он был отменным трактористом. Не успела карусель тронуться, как Витькин Колька зарычал «дыр-дыр-дыр», замолотил сапогами в дощатый пол и раскатисто засмеялся. На третьем круге он заразил смехом всех малышей, а на четвёртом – их родителей. На смех сбежались люди, которые проходили мимо парка, и возле кассы сразу образовалась длинная очередь. Когда карусель остановилась, к Витькиному Кольке подошёл начальник в военной фуражке и больших увеличительных очках.
– Уважаемый, не хотите ли ещё? – тихо спросил он. – Бесплатно, разумеется…
– Бесплатно хочу, но без неё не буду, – сказал Витькин Колька и ткнул пальцем в красного верблюда.
Начальник карусели заговорщицки подмигнул увеличенным глазом и помчался успокаивать толпу.
– Граждане, только без паники! Сейчас закрутим быстрее – и все успеют!
После карусели они решили сходить в зверинец. Шли медленно, потому что Витькиного Кольку всё время шатало из стороны в сторону. Один раз его даже занесло на клумбу с гладиолусами.
– Во дела! – удивлялся он. – Карусель детская, а качает по-взрослому!
В зоопарке друг папиного детства неожиданно загрустил.
– Ёлы-палы! Ты смотри, какая у великана морда грустная.
– У пеликана, – поправил папа.
– Да хоть у барабана! Это ж птаха Божья, ей на верхотуре чирикать надо, а не на полу сидеть и клювом щёлкать… Как ты думаешь, он солёного карася будет? Я к пиву прихватил на всякий случай.
– Кормить животных строго запрещается! – ответил вместо папы строгий женский голос.
Капа оглянулась и увидела тётю в служебном халате.
– Как это запрещается? – возмутился Витькин Колька. – А если тебя в клетку посадить и рыбы не давать – небось, по-другому запоёшь… Молоко употребляешь?
– Употребляю… – испуганно ответила тётя, пытаясь спрятаться в толпе, которая быстренько сбежалась на Витькиного Кольку.
– А потому употребляешь, что коровы пока сидят на воле. А сунь корову за решётку – от неё и кефира не дождёшься. Если уж кого держать в клетках, то только вредных насекомых, вроде мышей и тараканов. От них всё равно ноль удоев, а народу развлеченье.
– Правильно говорит! – раздался голос из толпы. – Я, как представитель зелёных, такое мнение поддерживаю.
Несмотря на поддержку, Витькин Колька неожиданно притих, втянул голову в плечи и быстро зашагал прочь. Капа с папой еле-еле его догнали.
– Ты куда? – спросил папа. – Устроил революцию – и бежать.
– Слышь, Андрюха, а он чего и вправду зелёный?
– Наверное. Их сейчас много развелось.
– Ну всё, приплыли! У нас механик был – золотые руки, так эти зелёные ему всю жизнь испоганили.
– Какие зелёные? – спросила Капа.
– Известно какие – с рогами и копытами.
– Коровы?
– Сами вы коровы! – Витькин Колька испуганно оглянулся и прошептал: – Черти натуральные! Один раз после получки так навалились, что он со своими золотыми руками прямо из ресторана в лес утёк. Хорошо, лес – не степь, а то б до сих пор искали.
– Да погоди ты, – расхохотался папа. – Какие черти? Зелёными себя называют люди, которые, наоборот, с чертями воюют, чтоб те природу не портили.