Каратель
Шрифт:
Поднимающуюся к себе Анну окружила испуганная толпа. Каждый орал что-то свое, лица людей были перекошены, но в целом обстановка пока что оставалась нормальной. Да, на грани — но еще по эту сторону грани между хаосом и порядком. Однако Анна видела, чувствовала всей кожей — это ненадолго, в глазах людей слишком много страха, и очень скоро они не смогут удерживать его. Скоро они сорвутся с нарезки — сначала кто-то один, а за ним уже все. И тогда будет то, о чем говорил Грин.
Эффект от выбитой из-под ног почвы, накрывший потерявших деньги людей, наложился на стойкое чувство брошенности. От такого люди обычно слетают с катушек, это правда. Долго ли, коротко, но конец всегда один — хаос. Если
…Слава богу, что на свете есть Грин… Ну вот что, что бы я сейчас делала?!
– передернулась Анна, представив, как пыталась бы удержать стремительно расползающуюся ситуацию. — Металась бы, как кошка на пожаре, вот что…
Умудряясь с уверенным видом выкрикивать что-то, как ей казалось, успокаивающее, Аня пробралась к дверям кабинета и скользнула в его тихую прохладу, упираясь в дверь спиной, но кто-то все равно проталкивался в щель, корчась и шипя от натуги. Когда дверь захлопнулась, срезав остроту шума, Аня с облегчением обнаружила, что втиснуться вслед за ней смог только начальник военной полиции, как-то прорвавшийся сквозь галдящую за дверями толпу.
Шлепнувшись в кресло, тучный ирландец сразу потянулся за салфеткой и принялся обтирать жалобную гримасу. Аня попыталась вдолбить ему необходимость собрать весь личный состав в кучу, но Ширc почти не слушал ее — ему наконец-то стало поспокойней, ведь нашелся начальник постарше, которому можно вывалить все свои горести.
— …смотрите, Ширс, люди сейчас напуганы. Им надо дать понять, что контроль не потерян, что надо держаться вместе и не паниковать.
— И как вы этого добьетесь, хотел бы я знать? Да тут все словно с цепи сорвались! Пока вы ездили, вы знаете, что тут устроили охранники Pipeline Watch? Пытались влезть в вертолет, пришедший за этими фрогами из Framatom! — причитал Шире, словно не ничего слыша.
— И что? — повелась на ненужное Аня, сломленная слезливым напором.
— Как «что»! Фрогз, ублюдки, начали стрелять — представляете?!
— По людям? — машинально удивилась Аня, прислушиваясь к удаляющемуся от ее дверей галдежу: видимо, людской кисель нашел себе новую точку кристаллизации.
— Слава богу, нет, поверх голов. Но сам факт — вы можете себе это представить? Кто они такие, в конце концов, эти фроги, чтоб стрелять в американских граждан?!
— А чем занимались вы с вашими эмпи? И где Райерсон, почему он не обеспечивает порядок?
— Мои парни едва обеспечивают бары и административное здание! В смысле, этажи! А эти разъевшиеся морды, наши хваленые марине, только и знают, что сидят в своей fucking караулке и твердят, что все вопросы к их Грину, a fucking Грин уехал с вами! И fucking Райерсон где-то шляется, совсем забил на службу, черт бы его побра…
— Отлишно. Поподробнее в этом меште, миштер Ширс, — холодно процедил Райерсон, без стука входя в кабинет Ани и останавливаясь рядом с креслом начальника МР, начавшего растерянно подыматься.
Аня заметила, до чего же толстяк боится мрачного аэнбэшника.
— Райерсон, что с вами? — охнула Аня, заметив состояние его физиономии… Господи, кто ж его так? Ни одного переднего зуба… И руку где-то повредить успел…
— Я… — открыл было трясущийся рот МР, но Райерсон каким-то хитрым движением ткнул его в район пухлой талии, и толстяк мокрой тряпкой стек обратно в кресло, задыхаясь и выпучив глаза.
— Так, Райерсон! Давайте обойдемся без насилия, О'кей?
— Не обойдемша, миш Соассеп. Угроза yellow, если не orange. Пусть шкажет шпашибо, что я не швернул ему шею. «Обешпечивают», смотри-ка… Шидят в баре и корчат из шебя Джонов Уэйнов! В каналижашию, Ширш, вы поняли? Все до капли! Ижвините, мишш, минутку…
— Да, сэр, я все помню. Вы босс.
— Ш этого момента вы — старший группы на шолдатском баре. Идите и принимайте команду у Мартинеша. Прибыв, берете лишт бумаги, маркер и пишете: «Употребление шпиртного на базе запрещено. Попытки проникнуть в бар будут прешечены с помощью оружия. Ошнование: прикаж Управляющего». Уничтожаете шпиртное и перебираетешь в офицершкий. Там то же шамое. На ишполнение чаш. Жапомнили?
— Да, сэр. Но я считаю…
— Шчитаю я, вы ишполняете. Вы поняли? Шире, не шлышу.
— Да, сэр.
— Далее. Положите на штол ключи от вашей оружейки. Так. Вы, чашом, не додумалиш выдать швоим парням Хеклеры? [93]
— Я хотел, но…
— Хоть на это ума хватило. Все. Мартинеша сюда, а шами — ишполнять обяфанности. Чего ждете, Ширс?
Оставшись вдвоем с решительно настроенным Райерсоном, Аня быстро пришла в норму и легко достигла нужных ей договоренностей о дальнейших действиях с персоналом.
Райерсон был, по своему обыкновению, сух и деловит, но на удивление конструктивен, не смотрел на Аню как на домохозяйку, случайно угодившую в начальственное кресло. Его будто подменили — никаких особистских подковырок, никакого высокомерия, всегда отчетливо угадывающегося за безупречной вежливостью, принятой у работников спецслужб в общении с простыми смертными.
93
Хеклер — пистолет-пулемет МР-5, производства «Хеклер и Кох».
То, что предлагал Райерсон, не слишком-то лезло в привычные рамки представлений Ани об отношениях у американцев, где каждый рассматривает каждого как расходник, который нужно суметь использовать для собственного карьерного роста. Оказалось, что в глубине души американцы все-таки такие же люди, способные думать о других, защищать других от опасности.
…Просто это слишком глубоко упрятано. А жаль. В какую, однако, жопу надо забраться, чтоб это вылезло наружу… — Аня даже ощутила то легкое неудобство, какое бывает, когда плохо подумаешь о хорошем человеке — казалось бы, давно забытое на бывшей родине вместе с языком, одноклассниками и родителями. — …Елки-палки, а ведь считала его хладнокровным надутым ублюдком. А он ничего, вон, на самом деле хочет продлить существование этого стада хоть ненадолго, искренне хочет… А я? А что «я», в конце концов… Это же вы, мужики, заварили эту глупую кашу, а я теперь должна ее расхлебывать?! Ну уж нет. Да, Ник прав, полностью прав — уехать и не вспомнить больше ни разу. Вообще, вычеркнуть, будто и не было. Только бы выбраться. Потерпеть недельку-другую, и все. На море, где тепло и никто не пытается перегрызть друг другу глотку… А эти пусть остаются, сами сюда рвались за жирными контрактами. Эх, майор, майор, знал бы ты, с кем сейчас говоришь…
— Ну что, миш Шоашеп, пойдемте выштроим этот бардак?
— О'кей, майор. Пойдемте займемся делом. —
Аня встала вслед за Райерсоном, внутренне ликуя и гордясь собой: то, насчет чего так сомневался и нервничал Николас, начало исполняться без особых проблем; главное, удалось привлечь на свою сторону Райерсона, выстроить остальных боссов с ним на пару будет неизмеримо легче.
Провести Райерсона и заставить его отрабатывать на план Ника оказалось легко. Впрочем, ей отчего-то казалось, что это «легко» — немножко слишком легко; но эти полуосознанные сомнения легко заглушала даже такая совесть-light, которую она могла себе позволить в сложившихся обстоятельствах.