Каравеллы выходят в океан
Шрифт:
Дождавшись кораблей из Кастилии, он самовольно бросил своих солдат и отплыл на родину, а предоставленные самим себе воины разбрелись по обширной Королевской долине, беззастенчиво грабя и убивая индейцев. Бедствия туземцев и их возмущение все возрастали.
На Эспаньолу прибыли три каравеллы с провиантом и воинами под командованием Бартоломео Колумба – брата адмирала. Больной адмирал очень обрадовался, увидев после долголетней разлуки у своей постели любимого брата, и назначил его своим наместником в надежде, что этот суровый, энергичный и деятельный человек установит спокойствие на острове. Однако этот шаг Колумба вызвал сильное недовольство среди колонистов, а также и при дворе: ведь право назначать наместника вице-короля
Если бы Бартоломео прибыл немного раньше, ему, возможно, удалось бы принять энергичные меры и исправить ошибки, допущенные вице-королем Индии и его младшим братом Диего – мягким слабохарактерным человеком. Он смог бы установить порядок, усмирить мятежников, грабителей и всякий другой сброд, организовать добычу золота и обработку земли. Теперь же колонизация и управление островом требовали чуть ли не сверхчеловеческих усилий.
Колонисты были разочарованы в своих надеждах. Здесь им приходилось надрываться на тяжелой работе и влачить полуголодное существование, и они стали искать виновников своих несчастий. Их ненависть, естественно, обратилась против чужестранцев – Колумбов, этих генуэзцев, которые захватили власть только из личной корысти и которым чужды интересы испанцев. Христофора Колумба обвиняли в несправедливом распределении продуктов, в нерегулярной выплате жалованья, жестокости и деспотизме.
А мятежники, удравшие в Испанию, в свою очередь стремились очернить вице-короля и его братьев при дворе.
Все же популярность Колумба в Испании была еще очень велика. Фернандо и Изабелла отправили в колонию четыре каравеллы под командой Антонио Тореса – с продовольствием, медикаментами, оружием и сворой свирепых собак. В благожелательном послании Колумбу государи приглашали его возвратиться в Испанию и помочь в переговорах с Португалией. Но адмирал упустил эту возможность под благовидным предлогом уклониться от колонизации, которая оказалась ему не под силу. Он был еще слишком слаб для далекого пути через океан, да к тому же не хотел возвращаться с пустыми руками.
В феврале 1495 года Колумб организовал поход на индейцев, так как, невзирая на лицемерные возражения двора, решил направить в Испанию суда с невольниками. Воины опустошили обширную область, убили несколько тысяч островитян и пригнали в Изабеллу огромную толпу пленников. В конце февраля пятьсот индейцев были погружены, словно скот, в тесные трюмы четырех кораблей и отправлены в Испанию. Около двухсот из них погибли в пути, не выдержав тяжелого переезда.
В Севилье больных, изможденных индейцев передали Фонсеке, который отослал их в свое поместье и приказал продать там с торгов. Плохое обращение, непосильный труд, непривычные климат и пища, унижения, которые им приходилось терпеть, и тоска по родине быстро свели этих несчастных в могилу.
Король и королева сначала разрешили продажу индейцев, но вскоре отменили свое решение: «Безусловно прекратить продажу и не принимать за индейцев платы до тех пор, пока мы не выясним у ученых людей – теологов и канонистов – можно ли со спокойной совестью продолжать это дело. Необходимо, в частности, чтобы Торес немедленно доставил нам письма адмирала для того, чтобы мы могли выяснить, по каким причинам он направил этих людей для продажи в рабство в Севилью».
К тому же индейцы были невыгодным товаром, так как быстро умирали: они плохо переносили испанский климат.
Часть пригнанных в Изабеллу индейцев, для которых на кораблях не хватило места, Колумб отдал в услужение колонистам, а остальных отпустил на свободу. Несчастные, перепуганные люди, не веря в свое избавление, так торопились скрыться в горах, что матери даже побросали своих детей.
Из Изабеллы бежал также один из пленных вождей. Теперь он попытался объединить своих соплеменников для борьбы с испанцами. Но между индейцами не было согласия: кое-кто из вождей надеялся сохранить нейтралитет, а Гуаканагари считал себя союзником Колумба. Все же нескольким касикам удалось собрать большое войско.
Испанцы не стали дожидаться, пока индейцы окружат Изабеллу. Адмирал, оправившийся от пятимесячной болезни, Бартоломео и Охеда выступили им навстречу с двумястами закованных в латы пехотинцев, двадцатью всадниками и двумя десятками свирепых псов.
Форт на Эспаньоле – одна из баз агрессии.
Началась настоящая война, продолжавшаяся целых девять месяцев – до конца 1495 года. В марте испанцы одержали первую победу над несколькими тысячами индейцев в Королевской долине. Испуская воинственные кличи, индейцы отважно бросились в атаку, но адмирал приказал под бой барабанов и звуки труб обстрелять их из аркебуз. Оружейный огонь привел индейцев в замешательство, а появление всадников и собак вызвало панику. Цветущая долина покрылась трупами сотен индейцев. Эта первая большая битва белых с краснокожими положила начало массовому истреблению населения Антильских островов. Мирные племена, вооруженные лишь примитивными тростниковыми и деревянными дротиками, были не в силах противостоять огнестрельному оружию. К тому же Колумб выбирал для сражения обширные равнины, чтобы всадникам было где развернуться.
«За это время произошли чудовищные избиения индейцев, и целые области совершенно обезлюдели, особенно в королевстве Каонабо…» – писал Лас Касас, гневно обрушиваясь на испанцев за их кровавые злодеяния на Антильских островах.
«Так произошло потому, что индейцы прилагали все свои силы, чтобы попытаться выбросить из своей страны таких жестоких и свирепых людей. Они видели, что без всякого повода, без всякого вызова с их стороны их лишают родины, земли, свободы, жен и детей и самой жизни и ежедневно истребляют жестоко и бесчеловечно. При этом христиане легко достигали своей цели, ибо бросались на индейцев на лошадях, разили их копьями, рубили мечами, рассекая людей надвое, травили их собаками, которые терзали и пожирали индейцев, сжигали их живьем и подвергали на разный манер иным немилосердным и безбожным пыткам…
Христиане бились об заклад о том, кто из них одним ударом меча разрубит человека надвое, или отсечет ему голову, или вскроет внутренности. Схвативши младенцев за ноги, отрывали их от материнской груди и ударом о камни разбивали им головы; или же кидали матерей с младенцами в реку, а когда они погружались в воду, христиане смеялись и шутили, говоря: „Смотрите, как нехристи пускают пузыри!“. Воздвигали длинные виселицы так, чтобы ноги почти касались земли и, вешая по тринадцать на каждой во славу и честь нашего искупителя и двенадцати апостолов, разжигали костры и сжигали повешенных живьём. Иных обертывали сухой соломой, привязывая ее к телу, а затем, подпалив солому, сжигали. Другим… отсекали обе руки, и руки эти подвешивали к телу, говоря этим индейцам: „Идите с этими письмами, распространяйте вести среди беглецов, укрывшихся в лесах…“.
И так как все, кто мог сбежать, укрывались в лесах или горах, спасаясь от людей, столь бесчеловечных и безжалостных, истребителей к смертных врагов рода человеческого, то были обучены и вымуштрованы отчаяннейшие псы, которые, завидя индейца, в мгновение ока разрывали его на куски…
И индейцы были разбиты и рассеяны, словно стая птиц, и терпели такой же урон, как овцы, застигнутые врасплох в своем загоне…
А так как иногда – и при этом мало, и редко, и по справедливой причине – индейцы убивали кого-нибудь из христиан, то последние сговорились между собой, что за одного христианина, которого убьют индейцы, христиане должны убивать сто индейцев…