Каравеллы выходят в океан
Шрифт:
Колумб назвал эту местность «Садом», но не подозревал, что это – берег материка. Какая ирония судьбы! Великий мореплаватель считал Кубу частью материка Азии и велел своим людям поклясться, что они подтверждают это, а здесь, где открытия ожидал действительно огромный материк – целая часть света, чутье изменило адмиралу, и он принял этот берег за один из многочисленных островов Карибского моря.
Путь Колумба у берегов так и не открытой им Южной Америки в 1498 г.
Вскоре к судам подплыло множество каноэ. В них сидели стройные, красивые туземцы. У многих на груди висели золотые пластинки, а у некоторых к запястьям были привязаны жемчужины. Они знаками объясняли, что жемчуг добывают тут же, на севере этой страны. Индейцы были очень радушны, приглашали моряков в гости в свои большие дома, где угощали их хлебом, плодами и разными винами: красным, которое приготовляли из сочных листьев агавы, и белым – самым лучшим сортом, изготовлявшимся из кукурузы (Колумб отметил, что этот хлебный злак он уже отвез в Кастилию). Густая белая сладковатая жидкость была излюбленным алкогольным напитком на островах и побережье Карибского моря.
Мужчины собрались в одном углу дома, женщины в другом. Однако они не могли беседовать с испанцами, не зная их языка. И гости, и радушные хозяева горько сожалели об этом. Это был первый визит европейцев на берега Южной Америки. Состоялся он 5 августа 1498 года.
Колумб все же не мог дольше задерживаться у этих берегов, где счастье, казалось, снова ему улыбнулось – появились золото и жемчуг. Здоровье Колумба резко ухудшилось: от ночных бдений, яркого солнца и сверкающей поверхности воды воспалились глаза, возобновились и приступы подагры.
В заливе Пария Колумба смутили странные, трудно объяснимые явления: вода здесь была не соленая, океанская, а пресная. Ее мощные потоки, сталкиваясь в проливах с морскими течениями, создавали кипящие водовороты. Очевидно, в залив впадала большая полноводная река (Ориноко). Но разве могут быть на островах такие могучие реки?
Однако времени для выяснения не оставалось, надо было торопиться на Эспаньолу. Адмирал опасался, что съестные припасы, которые он вез из Кастилии для колонистов, придут в негодность.
Выйдя в море через Драконову Пасть, Колумб среди других островов видел вдали остров Тобаго. Потом он пошел на запад вдоль северного берега полуострова Пария и открыл несколько островов, где индейцы занимались ловлей жемчуга. Испанцы наменяли у них на безделушки много жемчуга. Самый крупный из этих островов назвали Маргарита – Жемчужина.
В те времена жемчуг ценился очень высоко, а его происхождение оставалось загадкой. «…Если жемчуг родится от росы, попадающей в раковины, когда открыты створки, как о том пишет Плиний, то есть основание предполагать, что здесь будет найдено много жемчуга, ибо росы в этих местах обильны, а жемчужных раковин, и при этом больших, встречается очень много», – писал Колумб. Он радовался также тому, что здесь встречается особенно дорогой красный жемчуг.
В пути мучимый недугом Колумб, лежа на своей койке, сочинял письмо Фернандо и Изабелле, пытаясь объяснить, что же, собственно, он открыл на сей раз.
В этом письме удивительные по своей прозорливости догадки переплетались с бессмысленным религиозным бредом.
Великий мореплаватель был наделен наблюдательностью. Он интересовался строением берегов, характером морских течений, населением, растительным и животным миром, почвой и ископаемыми. Он первым высказал предположение, что форма островов Карибского моря зависит от направления морских течений. Но в то же время у него никогда не возникало сомнений в правильности церковного учения и в непогрешимости библии. Средневековье крепко держало Колумба в своих путах.
Усердно изучая библию, он пришел к твердому убеждению, что упомянутый в священном писании рай, где обитали первые люди земли Адам и Ева, находился на одном из океанских островов. Желание найти этот чудесный остров не давало ему покоя во время всех его путешествий. Очутившись возле полуострова Пария, Колумб, восхищенный его ароматным воздухом и роскошной тропической растительностью, решил, что близок к заветной цели, но из благоговения не осмелился ступить на райскую землю.
Ошибочные представления помешали ему сделать правильный с точки зрения географии вывод. Ведь могучая река и большое количество пресной воды в заливе свидетельствовали о том, что эта обширная земля – материк. Адмирал же коснулся этого вопроса лишь мимоходом: он, мол, предполагает, что эта земля величайших размеров и что есть еще много иных земель к югу, о которых пока не имеется никаких сведений.
Колумбу первому пришла на ум мысль, что это может быть новый огромный материк, не известный еще ни одному космографу. «Будь это материк, этому дивились бы все ученые мужи», – писал он в судовом журнале. Многие факты давали материал для такого вывода: береговая линия, слишком длинная для острова, потоки пресной воды в проливах и заливе, которые могли появиться лишь при впадении в море могучей реки, протекавшей по обширной территории…
Но является ли этот новый материк продолжением Азии или он отделен от нее проливом? Откуда поступают такие огромные массы пресной воды? Почему здесь жара не так велика, как в восточной части океана, и кожа у людей светлее, чем в экваториальной Африке?
На эти вопросы Колумб отвечал как человек своей эпохи, принимавший церковные догмы за научную истину.
По утверждениям библии, рай находится где-то далеко на востоке в горах, откуда берут начало четыре великих реки. Колумб считал, что достиг восточного побережья Азиатского континента, где Земля имеет возвышение, о чем свидетельствуют низвергающиеся в океан воды. Не те ли это реки, что текут из рая? Не потому ли здесь царит прохлада и цвет кожи людей светлее? Но если эта местность на самом деле выше, то может ли тогда Земля быть шаром?
Великий мореплаватель предался необузданной фантазии:
«Это весьма важные признаки земного рая, ибо такое местоположение соответствует взглядам святых и мудрых богословов, а тому есть весьма убедительные примеры…».
«Я не раз читал, что мир – суша и вода – имеет форму шара, и авторитетные мнения и опыты Птоломея и других, писавших об этом, подтверждают и доказывают подобное… Теперь же, как я уже о том сказал, наблюдались столь великие несоответствия, что я должен заключить, что Земля не круглая и не имеет той формы, которая ей приписывается, а похожа на грушу совершенно округлую, за исключением того места, откуда отходит черенок: здесь Земля имеет возвышение и похожа она на совершенно круглый мяч, на котором в одном месте наложено нечто вроде соска женской груди. Эта часть подобна поверхности груши близ черенка и наиболее возвышенная и наиболее близка к небу, и располагается она ниже линии экватора в океанском море, у предела востока… В подтверждение же этого можно привести все доводы, о которых речь шла выше, когда описывалась линия, проходящая с севера на юг в ста лигах к западу от Азорских островов. При переходе через нее корабли, идущие на запад, постепенно поднимаются к небу, и тогда температура становится умереннее…»