Кардиффская команда
Шрифт:
– Я не буду чувствовать себя забытым, сказал Марк, однако кто знает? Если вы только еще раз не изменили плана, а Уолт в таких вещах изобретателен, как только мы доберемся до туда, вы двое распрощаетесь со штанами, а заодно - и со скромностью и сдержанностью.
– Ну да, ответил Уолт. У нас будет все утро и весь день. Пенни с Сэмом выезжают в 7:10, а после будет обратный поезд для Сайрила, если он еще сможет ходить и смотреть прямо. Это самое лучшее, что можно устроить в той тюрьме, где он обитает.
– Круче, чем вообще не смочь никуда поехать,
– Я пытался, сказал Марк, вытребовать весь день тут, на дикой свободе, для вас одних, но мадам Секретарь и слышать об этом не захотела. Это организованный выход на природу, вы же понимаете, я тут - вожатый, Сэм с Пенни тоже участвуют, прямо сейчас, техническая неправда, по поводу которой Ангел-Регистратор беспокоиться не станет. Верхний этаж будет весь ваш - уединенности ради. Мне же нужно сад прополоть, уборку сделать, почитать, вздремнуть на солнышке, возможно, в деревню за чем-нибудь сбегать.
– На фиг уединенность, сказал Уолт.
Сайрил раньше никогда не был ни на маленьких фермах, ни в таком деревенском садике, ни на самом донышке такого спокойствия.
– Еще на дороге началось. У нас голоса изменились. Послушайте. Тишина такая вроде плотная, да? А огонь в очаге вы разводите?
– А мне запах нравится, сказал Уолт. Та часть его, которая от древесного дыма, готовят, наверное, видимо, мышиный помет еще, мыло, вино. У деревенского воздуха, и внутри, и снаружи, запах свой.
– Сидеть у огня, сказал Марк, только при его свете - от этого тоже в старом доме так славно.
– А наверху еще больше как в сказке, сказал Уолт. Долой штаны, друг Сайрил. Я уже.
– Давай поразнюхаем побольше. Сад и огород. Деревья старые, старые.
– Шезлонги в сарае за углом справа. Вытаскивай один для Марка, поставь возле вон той кирпичной стены, ему там нравится. Я слышу, как он наверху переодевается. А мы можем гулять с голыми задницами.
– Я вижу кролика!
– Я покажу тебе коров, и лошадей, и овец.
– Я гляжу, мы не теряем времени и быстро дичаем, произнес Марк, спускаясь в драной фуфайке и тертых спортивных трусах, и там, и там швы расползлись. Я-то думал, ты это сделаешь с Сайрилом.
– Любовная разминка. Он разговаривает с кроликом.
– Скосив глаза и вывалив язык.
– Так хорошо, так быстро. Думая об этом всю дорогу, он серьезно нервничал.
Сайрил вообще под кроватью может спрятаться, насколько я его знаю.
– Секс по утрам, сказал Марк, всегда несколько специален.
– В любое время. Сайрил, дурила!
– Я хочу посмотреть, вымолвил Сайрил из дверей, получится снять брюки, вместе с трусами, прямо тут, перед Марком и все такое. Я, наверное, застесняюсь, несмотря ни на что.
– Сразу нестись наверх нам вовсе не обязательно только потому, что мне не терпится и я полон любвеобильной доброты. Марк, расскажи Сайрилу про те разы, которые ты в нашем возрасте проводил с друзьями в шалашах, общежитиях, при свете дня.
– Сайрил, сказал Марк, друзья есть друзья. Я - такой же друг, как и Уолт, а Уолт - очень дружелюбный парнишка. Почему бы вам обоим очаровательно бесштанными не помочь мне убрать сорняки из дальнего угла сада, на теплом солнышке, не привыкнуть к собственной свободе - и пусть все пойдет, как пойдет.
Уолт выглядел разочарованным, Сайрил - довольным.
– Ладно, сказал Уолт, но давай по-дружески поцелуемся, в уголки рта. Это Сэм придумал, так эротично щекотится. Племенное приветствие, как Пенни выражается.
– А Марк тоже?
– Абсолютно, ответил Марк, мимоходом целуя обоих.
– Чётко! сказал Уолт. Нам оба уголка, Сайрил. Ох да ладно, давай обнимемся.
– Выкатывайте тачку из сарая и найдите мне лопату.
– Марк, сказал Уолт, стягивая через голову рубашку, чтобы остаться совсем голышом, рассказывает очень вдохновляющие истории о том, что когда был мальчиком, то втрескивался в друзей, которых боготворил в раздевалках и бассейне, и часами с ними разговаривал, и везде с ними ходил, но был слишком отсталым и стеснительным, чтобы с ними вместе дрочить - а сейчас так хотелось бы.
– Ну, ответил Марк, не совсем так. Поставь вон туда тачку. Давайте поглядим, сможем мы отыскать границы того, что мне кажется цветочными клумбами. Не все мои друзья были такими же стеснительными или щепетильными, как я.
– Я снимаю всё, обыденно произнес Сайрил. А что значит щепетильный?
– Когда стесняются своего тела.
– Обнимался и целовался всю ночь напролет с одним другом, по которому с ума сходил, и который был чемпионом-мастурбатором - по меньшей мере два-три раза в день.
– Пойми, Сайрил, сказал Марк, вся эта информация - ответ на вопросы Уолта, а также Сэма. Любопытство Уолта, из-за его довольно-таки раскованного воспитания, заслуживает искренности. По крайней мере, мне так кажется. Его ничем нельзя шокировать. Ты также понимаешь, что ему хочется затащить тебя наверх в постель, хоть он и не брезгует играть Эроса прямо здесь.
– Что такое брезговать?
– То же самое, что быть щепетильным.
– Мне нравится тут голым ходить. Хорошо.
– Выдающаяся и заметная часть Уолта тоже хорошо себя чувствует, ответил Марк.
– Все лучше и лучше. Ты выглядишь прелестно, Сайрил. Пошли наверх, а?
43
Марк поднимался наверх.
– Уолт! Кинь мне темные очки, будь добр? Я не смею подняться. Они у меня в рюкзаке.
– Иди сам возьми. Сайрил потерял рассудок и полный кретин.
– Нет. Это неприлично. Я протяну руку из-за двери.
Уолт, проворно вскочив, пошарил в рюкзаке Марка на полу, засунув туда голову, чтобы тщательнее разнюхать, нашел очки в боковом кармашке.
– Я делаю кофе на утренний перерыв, если кому-то интересно, или чей-либо идиотизм укоренился настолько глубоко, что выходит за пределы мира явлений.