Карьера одного борца

Шоу Бернард Джордж

Нахмуренные черты Кэшеля разгладились в хитрую улыбку. Он с довольным видом пошел дальше. Но вскоре новое подозрение мелькнуло в нем, и он тревожно спросил:

– Лорд больше ничего не говорил обо мне?

– Нет, больше ни одного слова.

– А вам никогда не встречалось мое имя?
– настаивал Кэшель.

– Может быть. Но не могу вспомнить, при каких обстоятельствах. Вероятно, у нас есть общие знакомые?

– Нет, кроме лорда Вортингтона, ни одного.

– В таком случае, мне приходится заключить, что ваше имя приобрело известность и что я имею несчастье не знать этого, мистер

Кэшель Байрон. Я не ошибаюсь?

– Конечно, ошибаетесь, мисс Кэру; у меня нет оснований предположить, что вы могли когда-нибудь слышать мое имя, - поспешно ответил он. И, обращаясь к Алисе, поспешно прибавил:

– Я очень благодарен вам за ваше участие. Я уже вполне здоров теперь. Эта местность очень хорошо подействовала на мое самочувствие.

Алиса, у которой уже явились определенные подозрения относительно мистера Байрона, притворно улыбнулась и поспешила отстраниться от него. Это поразило и горестно задело его; он повернулся к Лидии, и та, все время зорко наблюдавшая за ним, с радостью поняла, что он обернулся к ней, бессознательно ища утешения. И когда взгляд Кэшеля тревожно остановился на ней, у нее был такой вид, точно ее мысли унеслись к заходящему солнцу или в другие таинственно-прекрасные страны. Он успокоился, заметив, что она не придала значения выходке мисс Гофф.

– Значит, вы действительно приняли меня за привидение?
– спросил он.

– Да. Сначала мне показалось, будто я вижу статую.

– Статую?

– Кажется, это очень мало льстит вам.

– Что может быть лестного, когда вас принимают за каменное чучело? почти обиженно произнес он.

Лидия недоумевала. Вот человек, которого она приняла за совершеннейшее воплощение мужской силы и красоты, а он оказался настолько чуждым пониманию художественно прекрасного, что видит в статуе только бесчувственное каменное чучело.

– Я боюсь, что помешала вам тогда. Но я не очень виновата в этом. Я заблудилась в своем парке. Знаете, ведь я еще почти чужая здесь и совсем не знаю своего поместья.

– Что вы, чем могли вы мне помешать?
– возмущенно воскликнул Кэшель. Приходите, когда только вам будет угодно. Это Меллиш выдумывает, будто взглядом можно принести вред человеку. Меллиш глуп и недогадлив... Кэшель устыдился своей горячности и виновато заметил: - Меллиш не в своем уме. Не стоит говорить о нем.

Алиса торжествующе и многозначительно посмотрела на Лидию. Она уже решила, что сам мистер Байрон по своему общественному положению был недалек от своего слуги и что в этом была причина его замкнутой жизни на вилле. Кэшель, перехватив этот взгляд, почти понял его значение и, чтобы обезвредить его, со светской учтивостью обратился к Алисе:

– Как вы, сударыня, проводите время в деревне? Играете ли вы в бильярд?

– Нет, - возмущенно ответила Алиса. Ее оскорбило дерзкое, по ее мнению, предположение, будто она способна проводить вечера в бильярдной комнате деревенского трактира. Но, к ее удивлению, Лидия сказала:

– А я играю иногда, но только очень плохо. У меня не было достаточной практики. А вы, когда я застала вас вчера, кажется, собирались, судя по вашей одежде, играть в лаун-теннис? Мисс Гофф - знаменитый игрок в теннис. В прошлом году она победила чемпиона Австралии.

После этих слов обеим девушкам

могло бы показаться, что мистер Байрон был не чужд умения ухаживать за женщинами, потому что он изобразил на своем лице величайшее удивление. Но затем он поразил их своим непонятным поведением.

– Чемпион Австралии?
– спросил он.
– Кто такой?.. Впрочем, вы имеете в виду лаун-теннисного чемпиона... Конечно. В таком случае, поздравляю вас, мисс Гофф. Далеко не всякий игрок может побить чемпиона.

Алиса была шокирована этим странным ответом. Она решила, что он вульгарно воспитан, каковы бы ни были взгляды высшего общества на игру в бильярд, и постановила дать ему это почувствовать, если он еще раз обратится к ней. Но он больше с ней не заговаривал. Они подошли уже к калитке парка и остановились.

– Позвольте, я открою, - предложил Кэшель.

Лидия дала ему ключ, и он с учтивым поклоном отворил калитку. Алиса собиралась уже с сухим поклоном войти в парк, когда заметила, что Лидия подала Кэшелю руку. Все, что делала мисс Кэру, казалось ей образцом светскости и учтивости. Кэшель робко взял руку Лидии в свою и осторожно пожал ее, не смея поднять глаз. Тогда Алиса поспешила снять свою перчатку. Заметив это, Кэшель сделал шаг к ней и с той же осторожностью пожал кончики ее пальцев. Алиса, невольно опустив глаза, увидела его руку, больше, крепче и чернее которой ей, кажется, никогда еще не приходилось видеть.

Алиса первая вошла в парк. Лидия, шедшая за ней, обернулась, чтобы притворить калитку, и, заметив, что молодой человек смотрит им вслед, в последний раз приветливо улыбнулась ему. Для нее было ново это ощущение упорного и внимательного взгляда, ласково покоившегося на ней. Она несколько вышла из рамок сдержанности и холодности, предписываемых светскими обычаями для первых встреч, но все же меньше, чем Кэшель, который не мог отвести от нее глаз.

– Думаете ли вы, - спросила Алиса, когда они прошли несколько шагов, что этот молодой человек - джентльмен?

– Не знаю. Мы ведь едва познакомились с ним.

– Но как вам кажется? Есть всегда что-то такое, по чему можно с первого взгляда узнать джентльмена.

– Разве? Никогда не замечала.

– Не может быть!
– Алиса смутилась сухостью ответов мисс Кэру. Ее начало беспокоить подозрение, не обнаруживают ли высказанные ею представления о джентльменстве ее низшего, по сравнению с Лидией, общественного положения.
– Я полагаю, что это всегда бросается в глаза.

– Может быть, - сказала Лидия.
– Но, что касается меня, я замечала одинаковое разнообразие в характере и поведении у людей всех сословий. Некоторые люди, независимо от своего общественного положения, имеют врожденную утонченность и деликатность.

– Я именно об этом говорю, - перебила Алиса.

– Но эта черта встречается так же часто в среде актеров, цирковых наездников и крестьян, как среди чистокровных леди и джентльменов. Можно упрекнуть в недостатке природного чутья многих людей, но, во всяком случае, не мистера Байрона. Однако, я вижу, что он заинтересовал вас.

– Меня?
– возмущенно воскликнула Алиса.
– Нисколько.

– А меня да. И даже очень. Я так редко встречаю в людях что-нибудь новое. А он очень странный и необыкновенный человек.