Карибское пламя
Шрифт:
Майкл Александер и Джо Кинг были всегда самыми ярыми соперниками, хотя установить точно причину этого ей так и не удалось. Оба они начинали бизнес на паромной переправе через пролив Ла-Манш, но Майклу Александеру удалось добиться успеха там, где Джо Кинг провалился. Правда, потом ее отцу удалось достичь процветания в газетном деле, в строительстве, в области экспорта и импорта, и он сколотил себе огромное состояние. Но все это ее лично не касалось.
Каким образом старое соперничество между Александером и Кингом могло отразиться на судьбе Кейта? Это просто невероятно, тем более если принять во внимание, что Майкл Александер уже двадцать лет, как мертв: он был убит ночным взломщиком
Она тяжело вздохнула. Личные бумаги Кейта не давали ей никакого ключа к разгадке. Не было ответа на этот вопрос и в анонимных бумагах, разложенных перед ней на столе. Ответы на все можно получить только от Дэмона Александера. Что же, черт подери, он имел против Кинга? Или против Кейта?
Она не знала этого. Но завтра, получше подготовившись, она начнет все раскапывать.
Глава 5
Во вторую ночь их плавания в Большом салоне собрались все пассажиры "Александрии". Даже на Рамону произвел сильное впечатление потрясающий спектакль — первый на борту бал для гостей. На женщинах, конечно, были роскошные платья от модных дизайнеров, а на шее, запястьях и в ушах сверкали бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры и жемчуга.
Когда она пришла в салон, вечер был в полном разгаре. На сцене музыканты исполняли "Голубую гитару", а в центре зала на танцевальном кругу плавно в такт музыке покачивалась толпа. По обе стороны от салона с широких, с козырьком, палуб открывался прекрасный вид на облитый лунным светом океан. Сейчас палубы были уставлены столиками, на которых выставили всевозможные десерты, украшенные цветами из сахарной глазури. Рамона, заметив относительно малонаселенное пространство у шпангоута, направилась, возблагодарив судьбу, туда. Она и не догадывалась, что за ней кто-то пристально наблюдает.
Дэмон Александер, небрежно прислонившись к одной из готических колонн на прогулочной палубе, держал в руках стаканчик с бургундским. Уже пробило одиннадцать — самое время как следует расслабиться. Все шло как по маслу. Оркестр был само совершенство, недаром он получил право играть здесь, после того как были прослушаны двадцать два музыкальных коллектива. Судно следовало строго по расписанию, и начальник хозяйственной службы не зафиксировал ни одной жалобы — вещь обычно совершенно немыслимая во время первого рейса. Он уже думал о том, сумеет ли улизнуть незаметно, скажем, через часик или что-то вроде этого, когда увидел ее. При виде этой женщины, рассеянно державшей в руках абсолютно ненужный ей бокал, он вдруг ощутил что-то вроде сильного, болезненного удара — во рту появилась шершавая сухость. Он сглотнул слюну. Да, безусловно, она — самая обворожительная женщина из всех, которых ему приходилось прежде встречать. Где же он ее раньше видел? Неужели на той пожелтевшей фотографии, которую показал ему как-то Ральф, — на ней была изображена дочь Джо Кинга. Фотокарточка не делала этой женщине никакой чести.
Хлебнув бургундского, он, не раздумывая, начал пробираться через весь зал по направлению к ней. Ему было о чем поговорить с доктором Рамоной М. Кинг. Но чем ближе он подходил к ней, тем медленнее шел. Когда он смотрел на нее с дальнего конца салона, то решил, что ее совершенная красота — скорее всего эффект расстояния. Но он ошибся. И эта ошибка заставила замереть его сердце. На ней было блестящее узкое платье цвета электрик, по фасону похожее на трубу, висевшее на изящных, тонких, как спагетти, штрипках, обнажая ее широкие, прямые плечи. На шее у нее было единственное украшение — простая серебряная цепочка. Воздух со свистом вырвался у него из легких. С трудом преодолевая последние
Дэмон, не выпуская бокала с бургундским, почувствовал, как у него задрожала рука, и недовольно нахмурился. Просто невероятно, но сердце у него вдруг заколотилось, подчиняясь давно забытому возбуждению. Такого он не испытывал с того времени, когда был еще легкомысленным юнцом.
Рамона, вдруг почувствовав, что стала объектом чьего-то пристального внимания, резко повернулась. Ее волосы, вымытые всего час назад, от резкого движения распались вокруг нее золотым дождем, а несколько мелких прядей прилипло к щекам.
Она, конечно, сразу узнала его, глаза ее расширились.
Дэмон Александер молчал, словно набрал в рот воды. Он был уверен, что обязательно скажет ей что-нибудь. Ну, например: "Что, черт подери, вы делаете на моем теплоходе?" Но от ее взгляда все его строгие слова вдруг превратились в шелуху. Глаза у нее были точно такого же цвета, как и платье. Прозрачно-голубые, размытые, настоящий электрик с чистым серебром.
Рамона, заглянув в его мужественное, красивое лицо, вдруг почувствовала, что теряет самонадеянность. Теперь, когда она столкнулась лицом к лицу со своим врагом, ей вдруг захотелось быть от него подальше. Глядя в серо-стальные глаза Дэмона, она ощутила непонятное беспокойство, словно предстала перед ним обнаженной.
Дэмону понравилось ее лицо — высокий, интеллигентный лоб, изящный прямой нос, губы совершенной формы, волевой подбородок. Он старался сейчас зацепиться за какой-нибудь дефект, чтобы спасти себя в такой опасной ситуации. Например, пара испорченных зубов. Прыщ. Все равно. Но все в ней блистало таким совершенством, что он вдруг почувствовал непреодолимое желание обнять ее за плечи и…
Он сделал глубокий вдох.
— Пора бы нам и встретиться, не находите? — спросил он, сложив губы в вызывающую улыбку. Несомненно, эта доктор Рамона М. Кинг умеет заставить мужчин повиноваться даже ее мизинцу. Чем раньше она поймет, что это с ним не пройдет, чем лучше.
Рамона прищурилась.
— В самом деле? — спросила она вдруг севшим голосом. Видимо, это от страха, подумала она, готовая к обороне. Он застал ее врасплох, появившись словно из воздуха.
Его улыбка вдруг стала жесткой, неприятной. Он протянул ей руку.
— Дэмон Александер, — представился он.
— Рамона Мюррей, — сказала она, протягивая, в свою очередь, свою. Она решила скрыть свою настоящую фамилию из стратегических соображений. Лучше, если Александер будет считать ее одной из обычных пассажирок, а не законной владелицей акций.
Дэмон, прикрыв веками глаза, попытался изобразить улыбку на лице. Начинаются обычные шутки, подумал он. Очень интересно…
— Не угодно ли потанцевать, мисс Мюррей? — спросил он, увидев, как в глубине ее глаз промелькнул страх. А может, гнев? В мгновение ока он, обняв Рамону за талию, почти силой вытащил ее в центр танцующей толпы.
Рамона чуть не задохнулась от негодования, когда его сильные руки сорвали ее с места. Когда они начали танцевать, она чувствовала, как дрожат у нее колени, касаясь его крепких, мускулистых ног, как у нее убыстряется, сбиваясь с привычного ритма, дыхание. Никогда прежде ей не приходилось ощущать столь явно мужскую силу. Ноги у нее подкашивались, и в какой-то момент ей показалось, что, не поддержи он ее, она упадет, упадет, как перезревший гнилой банан, к его ногам.