Карманная Вселенная
Шрифт:
Это платье с искусной золотой вышивкой, подчеркивающее стройность фигуры. Эти открытые плечи с матово бледной кожей. Эти ключицы, соблазнительная для мужского взгляда ложбинка между грудей, едва прикрытая колье. Беатрис показалась Роберту волшебной птицей, спустившейся с небес. Или даже ангелом, прибывшим сюда, чтобы спасти несчастное королевство. Она шла, стараясь не отставать от брата, и взгляд её выдавал огромное волнение.
Церемониймейстер представил Беатрис, потом он что-то говорил о начале ежегодного бала, но Роберт уже не вслушивался. Он продолжал любоваться принцессой. И чем дольше, тем сильнее крепла
Но сделать это лишь казалось очень просто. Роберту предстояло сначала решить, как действовать. Нельзя подойти просто так к члену королевской семьи и заговорить. Беседа возможна, если монарх сам призовёт. В противном случае нужно ждать аудиенции. Ее может и не быть. Зависит от настроения короля. Рыцарь знал: Элиас тот ещё ветреник. Порой даже министры не могут к нему попасть на приём. Видеть не желает, и точка!
Бал начался. Заиграл вальс, и гости принялись кружиться по залу, сверкая драгоценными украшениями и изысканными нарядами. Роберт стоял в стороне, неподалеку от трона, и украдкой посматривал на Беатрис. Она с большим интересом рассматривала танцующих. Рыцарю даже показалось это немного странным. Выглядело, будто принцесса впервые всё это видит. Но ведь она тут выросла, и такие балы длятся всю её жизнь. По-хорошему, должны были ей надоесть.
Но Беатрис смотрела, улыбалась. Роберт даже заметил, как она в такт музыке постукивает атласной туфелькой, показавшейся из-под подола платья. Рыцаря принцесса совершенно не замечала. Всё её внимание было приковано к парам.
— Что же вы не танцуете, граф? — спросил Роберта тот самый сосед, паша четырех дочерей на выданье. Те стояли рядом и с интересом разглядывали молодого рыцаря. В их глазах читался неподдельный интерес: папенька поможет расшевелить этого недотёпу или нет?
— Простите, настроения нет, — честно ответил Роберт.
— Отчего ж? — растянул рот сосед. — Смотрите, какая красота вокруг! Столько миленьких юных девушек. Не находите?
Рыцарь сразу догадался, на кого намекает сосед. Он с трудом сдержался, чтобы ему не надерзить в ответ. Какого чёрта! Бал, когда королевство в опасности! Тут стены нужно укреплять, вооружать стражу, набирать новые войска, а вместо этого — праздник!
— Прошу прощения, мне нужно отойти, — вежливо поклонился Роберт. Он протиснулся мимо гостей, вышел на балкон. Стал глубоко вдыхать прохладный ночной воздух. Столица погружалась в сон, давно зажглись огни в окнах и фонари вокруг дворца и вдоль главных улиц. Рыцарь стоял и смотрел, думая о том, как всё-таки глупо ведет себя король. Такая красота досталась ему в наследство! Столько прекрасных земель, а ещё города, деревни, плодородные пашни, а люди? Самые добрые, трудолюбивые и хорошие где? Только в Байтонском королевстве. Это же всем вокруг известно! Но… увы.
— Скоро всему придёт конец, — прошептал Роберт.
— Почему? — послышался неподалеку женский голос. Рыцарь обернулся и замер: у перил балкона стояла принцесса Беатрис и смотрела куда-то вдаль.
— Ваше королевское высочество, — сказал рыцарь, сделав полупоклон. — Простите, мысли вслух.
— Какие-то грустные они у вас, — сказала Беатрис. Повернула голову и прищурила глаза.
— Скажите,
— Несколько дней назад, ваше высочество, — ответил Роберт. — Я помог вам проехать до главных ворот.
— Ах, ну конечно же! Это были вы! — сказала Беатрис, ослепительно улыбнувшись. — Я забыла тогда поблагодарить вас. Большое спасибо.
— Не стоит благодарности, ваше высочество. Каждый почёл бы за честь помочь вам.
— Но это сделали вы, а я добро не забываю, — сказала принцесса.
— Так что вас так огорчает?
— Судьба нашего королевства, — ответил рыцарь.
Лицо Беатрис стало серьезным.
— А что с ней не так? Нам кто-то угрожает?
Брови Роберта приподнялись. «Как? — подумал он. — Она ничего не знает о войне? О недавней битве? Как такое может быть? Словно из дальнего странствия вернулась. Или она лишь так играет со мной? Но уж слишком тема для развлечения печальная». И рыцарь, решившись, поведал принцессе о том, в каком трагическом положении оказалось королевство.
Беатрис слушала, сжав губы. Она побледнела даже.
— Я ничего этого не знала, — тихо ответила и поёжилась.
Роберт увидел, как её кожа на шее и плечах покрылась пупырышками. Принцессе явно стало зябко.
— Разрешите, ваше высочество? — спросил рыцарь, снимая накидку с плеча.
— Да, — ответила Беатрис.
Роберт подошел и аккуратно, стараясь не прикоснуться к монаршему телу, укрыл плечи Беатрис. Вернулся на своё место.
— Что же нам теперь делать? — спросила принцесса. — То есть, вы хотите сказать, враг скоро нападёт?
— Совершенно верно.
— Но как же король? Он разве не знает?
— Знает, но увы…
— Что? Ничего не делает?
— Простите, ваше высочество, я не имею права оценивать действия монарха, — сказал Роберт.
— Хм… Тогда я оценю. Пойду прямо сейчас к нему и потребую прекратить бал, — твердо сказала принцесса.
— Этого нельзя делать, ваше высочество, — поспешил отговорить её рыцарь.
— Почему? — удивилась Беатрис.
— Потому что наш король, уж простите за откровенность, слушает только самого себя. Это всем давно известно, — сказал Роберт.
Принцесса поджала губы. Сложила руки на груди.
— Это… сюр какой-то!
— Что, простите? — не понял рыцарь.
— Ну… бред сивой кобылы, так понятнее?
— Вполне, — ответил Роберт и удивился. Надо же. Принцесса, оказывается, и простонародные выражения знает. Откуда бы, интересно? Ведь сама не могла услышать, кто-то научил, видимо.
— Ну, а вы что предлагаете? Ой… — растерянно вдруг произнесла Беатрис.
Роберт вопросительно посмотрел на неё.
— Я же совсем забыла спросить, как вас зовут. Простите, пожалуйста.
«Принцесса передо мной извиняется, — подумал рыцарь. — В какой летописи это запишут?!» Вслух же произнес:
— Это вы простите, ваше высочество. Я должен был назваться. Граф Роберт Рандольф фон Эревард, к вашим услугам, миледи, — он склонился перед принцессой.
— Вот и познакомились, — ответила Беатрис. — Очень приятно. Так что же нам теперь делать, граф? Пойти все-таки к королю или… как?
— У меня есть один вариант, ваше величество, — набравшись смелости, сказал Роберт. — Только он, мягко говоря, не совсем уместен для особы королевских кровей.