Карнавал в День Всех Неживых
Шрифт:
Ну вот приплыли теперь...
– О, - порадовалась Кори.
– Вот теперь похоже на светлых.
– На шаблонных светлых, ты хотела сказать?
– уточнила я холодно.
– Да, - поддержал поверенный Иноко, который был просто дивно хорош в костюме разлагающегося мертвеца.
– Определённо, не стоит полагать, что все светлые привыкли сжигать кого-то на костре. Это устаревший и опасный стереотип!
– И что, даже ведьм не сжигаете?
– прищурилась Кори.
– Определённо, нет.
Я хотела вмешаться, но Мадина дёрнула меня за рукав.
– Не отвлекайся, - шепнула она.
– В кабинете своё веселье.
И впрямь, веселье.
– Я должен взойти на плаху из-за твоего ублюдка?!
– ревел буйволом милый дядюшка, быстро запихивая деньги в папин кожаный портфель.
– Не бывать этому! Не знаю, о чём ты, тупая баба, и с кем договорилась, но я не собираюсь ни в чём сознаваться!
– Значит, сбежишь?
– голос тётушки прозвучал холодно и спокойно.
– Это всё - твоя вина!
– рявкнул дядя.
– Это всё ты, тупая шлюха, виновата! Ты! Тебе и отвечать.
– Разумеется, - кивнула тётушка.
– Виновна я, а не твои пьяные выходки и продажные девки, оставившие нас без гроша.
– Не будь ты такой стервой, я бы не пил и не гулял! Ибо сказано, что все слабости мужа - от дурной жены!
Ни слова ни сказав в ответ, тётушка стремительно вышла прочь.
– А теперь - последний акт, - ощерилась Мадина.
– Кто на кого ставит?
Я промолчала. Если честно, мне просто хотелось, чтобы это всё кончилось как можно скорее. Отчего-то было... горько и грустно.
Между тем, донна вышла в коридор и столкнулась с жёсткими, хищными взглядами слуг.
– Я смотрю, вы уже пришли к какому-то выводу, уважаемые?
– уточнила она холодно.
– Решили, как именно собираетесь нас убить?
Присутствующие смешались.
– Мы жить хотим!
– истерично выкрикнула какая-то горничная.
– Мертвецы пришли сюда из-за вас!
– Справедливо, - хмыкнула тётушка.
– Но если бы ты, милочка, больше читала святых книг и меньше думала о всяческой мерзости, то ум в твоей голове не ушёл бы в волосы и ты бы запомнила: нежить не убьёт вас лишь при одном условии. И наша смерть тут ничем не поможет - мы с супругом должны признаться в преступлении. Я согласна это сделать, а вот мой супруг пытается прямо сейчас сбежать. Упустите его - умрёте.
Ключник прищурился.
- Убедить его, донна?
– Просто приведите ко мне, - бросила она коротко.
– Я напою его тем, что быстро убеждает упрямцев.
Слуги с ропотом и выкриками повиновались.
– Матушка, что ты делаешь?
– спросил тихо Эднар, до того стоявший поодаль тенью самому себе.
– Будь добр, сообщи
– Но... почему?
– Из-за разбушевавшейся нечисти.
– Я не об этом спрашивал! Почему...
– юноша задохнулся.
– Пойди и помоги сестре собраться, - в голосе донны звякнул металл.
– Не появляйся внизу, пока я не позову.
Их глаза встретились, и в итоге Эднар послушался.
Между тем, слуги приволокли страшно ругающегося и брыкающегося дядюшку.
– А теперь, - сказала донна, откупоривая маленькую склянку - очевидно, ту самую, что изначально предназначалась мне.
– Влейте это ему в глотку.
Слуги были рады стараться.
Я понаблюдала, как взгляд мужчины, внешне похожего на моего отца, пустеет, как расслабляются его конечности. Когда на губах несчастного заиграла пугающе радостная улыбка совершенного безумца, я стремительно отвернулась.
Мне больше не хотелось смотреть.
Глава 16
Каотор пришёл вечером.
Он призраком проскользнул сквозь царящие у меня во дворе шум и гам, не потревожив никого: ни веселящихся слуг, всё ещё переодетых в восставших мертвецов, ни нянюшку, отплясывающую со скелетом вместе, ни поверенного Иноко, увлечённо рассказывающего Кори с Мадиной какие-то завиральные байки...
Король минувшего Карнавала тихо вошёл в комнату и осторожно положил руку мне на плечо, отчего я вздрогнула всем телом.
– Грустишь?
– Нет, - я слегка улыбнулась.
– Прости, я просто отдыхала и была не вполне готова к визитам.
Каотор задумчиво осмотрел папин кабинет, погружённый в полумрак, меня, свернувшуюся в кресле клубочком в обнимку со старой книгой, а после медленно покачал головой.
– Извини, но совсем не похоже, что ты не грустишь. И, между прочим, там внизу праздник - отмечают твоё возвращение в поместье. И, чтобы ты знала, страдать в одиночестве, пока все радуются победе - ужасная банальность, как раз для героини глупой трагикомедии.
– Знаю, - я слегка дёрнула плечом и села ровно, одеваясь в манеры, как в броню.
– Может, не зря в тёмной среде светлые донни считаются до ужаса банальными особами.
Он тихо хмыкнул.
– Понял, больше не стану лезть. Я принёс бумаги, которые мы с тобой обсуждали. Мне зайти попозже?
Я опустила глаза.
– Да, будь так добр. Прости такую невежливость, но сейчас неудобное время.
На деле я врала, конечно. Это очень по-женски, и очень глупо, но... я хотела, чтобы он остался. Но в том-то и проблема, что хотела слишком, и не только этого, но куда больше, чем он мог мне дать.