Картина без Иосифа
Шрифт:
— Это не единственное, в чем вам придется раскаиваться. Надеюсь, вы уже это поняли?
Дорога описала дугу. На знаке, показывавшем на запад, было единственное слово «Кисден». Шеферд сказал: «Поверните здесь». Они свернули влево на проселок, от которого остались две колеи. Он проходил через маленький хутор, состоявший, казалось, из телефонной будки, маленькой церквушки и полудюжины знаков, указывающих на маршрутные тропы. Они въехали в небольшую рощицу к западу от хутора, где дорога не была завалена снегом, но очередной поворот снова вывел их на открытую местность, и на машину тут же обрушился порыв ветра. Линли ощутил
— Что, если их нет в амбаре? — спросил Линли.
— Поищем на пустоши.
— Как? Вы не представляете, что это такое. Там можно умереть во время поисков. Вы готовы рисковать жизнью? Из-за убийцы?
— Я ищу не только убийцу.
Они приблизились к дороге, соединявшей Хай-Бентам и Уинсло. Расстояние от Кисдена до этой развилки составляло чуть более трех миль. Одолели они его почти за полчаса.
Они свернули влево — направились на юг в направлении Уинсло. Следующие полмили виднелись огни домов, почти все они стояли довольно далеко от дороги. Земля здесь была разгорожена стеной, но сама стена превратилась в еще один белый вал, из которого торчали отдельные камни, прорывая белый покров. Потом машины снова выехали на пустошь. Между ней и дорогой не было ни стены, ни живой изгороди. Дорогу обозначили лишь следы тяжелого трактора. Еще полчаса, и их тоже заметет снегом.
Ветер швырял снег маленькими хрустальными циклонами. Они рождались и на земле, и в воздухе. Кружились перед капотом подобно призрачным дервишам и снова уносились в темноту.
— Снегопад заканчивается, — произнес Шеферд. Линли быстро глянул на него. Вероятно, в его взгляде констебль прочел удивление, потому что он пояснил: — Сейчас остался только ветер.
— Достаточно и ветра.
Впрочем, приглядевшись, Линли понял, что Шеферд не старается выглядеть оптимистом. Большая часть снега на лобовом стекле, который расчищали дворники, наметалась ветром с обочин, а не падала с неба. Облегчение небольшое, зато появилась надежда, что хуже не станет.
Они ползли по дороге еще минут десять сквозь дикий вой ветра. Когда фары наткнулись на ворота, перегородившие дорогу, Шеферд снова нарушил молчание:
— Здесь. Амбар справа. Сразу за стеной.
Линли вгляделся в темноту, но ничего не смог различить, кроме снега.
— В тридцати ярдах от дороги, — сказал Шеферд. Он навалился плечом на дверь и открыл ее. — Пойду погляжу.
— Вы будете делать то, что я вам скажу, — заявил Линли. — Оставайтесь на месте.
У Шеферда на скулах заиграли желваки.
— Она вооружена, инспектор. Но в меня она вряд ли станет стрелять. Я могу с ней поговорить.
— Вы можете сделать многое, но не сейчас.
— Проявите здравый смысл! Позвольте мне…
— Вы много всего натворили.
Линли вышел из машины. Констебль Гаррити и Сент-Джеймс присоединились к ним. Они направили лучи фонарей сквозь снег и увидели каменную стену, поднимающуюся перпендикулярно дороге. Они провели лучами вдоль нее и нашли место, где ее массив был прерван красными железными прутьями ворот. За воротами стоял Дальний Амбар, каменный, с шиферной крышей, с большими дверями для транспорта и маленькими для водителей. Он был обращен к востоку, так что ветер швырял снег в его фасад. Перед большими дверями амбара намело сугроб. У меньшей двери сугроб был частично утоптан. По нему прошла V-образ-ная ложбинка.
— Клянусь Богом, это она ее сделала, — спокойно сказал Сент-Джеймс.
— Кто-то сделал, — ответил Линли. Он оглянулся через плечо и увидел — Шеферд вылез из «рейнджровера», хотя и занял позицию возле двери
Линли взвесил шансы. За ними оставался элемент неожиданности, но у нее был пистолет. Он почти не сомневался, что она выстрелит, как только он двинется к ней. Послать Шеферда — единственно разумное решение. Но он не хотел рисковать ничьей жизнью, если был шанс арестовать ее без стрельбы. В конце концов, у нее хватит ума не совершать такого безумия, не пускать в ход пистолет. Ведь она и сбежала, потому что знала, что правда вот-вот обнаружится. Сейчас она не могла рассчитывать убежать вместе с Мэгги, скрыться во второй раз в своей жизни. Погода, ее прошлое и все остальное были решительно против нее.
— Инспектор! Может, вам пригодится? — Констебль Гаррити протянула Линли рупор. — Всегда держу в машине, — с некоторым смущением добавила она. — Сержант Хокинс посоветовал. Сказал, мало ли что может понадобиться в чрезвычайной ситуации. Проявляйте инициативу, говорит. У меня и веревка найдется. И жилеты спасательные. — Ее глаза торжествующе блеснули за мокрыми стеклами очков.
— Вас сам Бог послал, констебль, — сказал Линли. — Спасибо. — Он поднял рупор. Взглянул на амбар. За дверью ни полоски света. Окон нет.
Что же ей сказать? Какая киношная банальность вытащит ее оттуда? Вы окружены, у вас нет шансов на бегство, бросайте оружие, выходите с поднятыми руками, мы знаем, что вы там…
— Миссис Спенс! — крикнул он. — У вас оружие. У меня его нет. Мы в безвыходном положении. Прошу вас, выйдите вместе с Мэгги! Не причиняйте никому вреда.
Он ждал. Из амбара не доносилось ни звука. Ветер шипел, скользя вдоль трех каменных уступов разной величины, которые шли по северной стене амбара.
— Вы находитесь в пяти милях от Хай-Бентама, миссис Спенс. Если даже вы переживете эту ночь, все равно не сможете идти дальше. Поймите это!
Молчание. Линли чувствовал, что она размышляет. Если она застрелит его, доберется до его машины и поедет дальше. Его не сразу хватятся. Если же она тяжело ранит его, у него не хватит сил доползти до Хай-Бентама и попросить помощи.
— Не ухудшайте свое положение, — сказал он. — Вы ведь не хотите вреда Мэгги Она замерзла, напугана, возможно, голодна. Я предлагаю отвезти ее назад в деревню.
Никакого ответа. Ее глаза, должно быть, привыкли к темноте. Если он бросится к ней и сумеет направить луч фонаря прямо в лицо, она промахнется, если даже она нажмет на спусковой крючок Возможно, это и сработает. Разумеется, если он найдет ее сразу, как только ворвется в амбар…
— Мэгги никогда не видела, как убивают людей. Не видела крови. Избавьте ее от этого!
Внезапно раздался пронзительный крик, от которого кровь стыла в жилах:
— Мамочка!
— Миссис Спенс!
И снова душераздирающий вопль. В нем звучала мольба.
— Мамочка! Я боюсь! Мамочка! Мамочка!
Линли сунул рупор в руки констебля Гаррити.
Толкнул ворота. И тут увидел тень. Она двигалась слева от него, вдоль стены, как и он сам.
— Шеферд! — крикнул он.